Я видел сатану, падшего с неба, как молния
BMJ, 8 апреля 2000 г.
Недавно меня вызвали к женщине, которая упала в обморок в церкви.
Церковь — хорошее место для чего-то такого, поскольку подразумевает, что человек вел праведную и честную жизнь, да и свидетели лишними не будут. Сомлей вы ночью возле бара, вряд ли любезный наркобарыга подкинет вас до дома. В церковь ходят люди поприличнее, хотя они могут быть более разборчивы в технике дыхания рот в рот, что, пожалуй, не так уж и плохо. Опять же врач в таком случае чувствует себя особенно обязанным приехать, да и в том, чтобы припарковаться на церковной автостоянке, есть что-то достойное. Этот обморок, что логично, никак не связан с греховным поведением.
Я сразу же выехал, но какой-то благодетель уже отвез пациентку в больницу. Правда, вернувшись в приемную, я с мрачным удовлетворением отметил, что вся компания, прихватив пострадавшую, отбыла обратно в церковь.
В конце концов, после гонки по кругу, я вернул-таки пациентку в наш мир. Воодушевленная таким вниманием, она поначалу не хотела воспринимать сердечно-легочную реанимацию, но собралась толпа, и, как сказал Пьер в «Войне и мире», единственное верное счастье — это всеобщее благо. Первостепенное дело — угождать толпе, и сказать, что все в порядке, было бы сродни детумесценции[86]. Ничего не делать — слишком трудная задача, власть опьяняла. Как говорится, посади нищего на коня, он и к самому дьяволу отправится.
Но вместо этого — симфония. Взволнованные охи и ахи, сопровождающие момент, когда я вытаскиваю антишоковое покрывало, как фокусник кролика. Чей-то крик: «Не передвигайте ее!» (и вариантов не остается). Торжествующий лязг дефибриллятора, когда я возношу его нарочито высоко и театрально. Тщетные протесты пациентки: «Я в порядке — нет, правда, я в порядке». Толпа стонет, улюлюкает и раскачивается от удовольствия, и вот подъезжает скорая помощь, и все стоят как кролики, загипнотизированные танцем лисицы.
Я скромно принял аплодисменты, и когда вел пострадавшую вверх по ступенькам в карету скорой помощи, от нее исходил внутренний свет, словно она вознеслась на небеса. И призрачный римский раб вырос у моего локтя, прошептав: «Memento mei tu es»[87].
Отношения врача и пациента: новый антирекорд
GP, 11 апреля 2014 г.
Прогресс часто сопровождается болью, но жертвы во имя науки необходимы. Я глубоко вдохнул, собрался с мыслями и начал утренний прием. Изучить правильную технику я успел, и когда Джо вошел, повернулся спиной, выпятил задом, присел на корточки и начал покачивать бедрами из стороны в сторону, плоско высунув язык как можно дальше.
Раньше пациентов приветствовали по-простому. «Привет» или «здравствуйте», угрюмое ворчание, кивок или даже, если вы чувствовали потребность прослыть хорошим врачом, вопрос «Как дела?».
Затем подобные небрежные приветствия стали считаться высокомерными, и обязательным стало формальное рукопожатие, скучное и затянутое. Хотя его всегда можно было оживить, предварительно смазав ладонь вазелином.
Но ученые в надежде на очередной грант пошли дальше и поставили во главу угла гигиену. Предлагалось задать себе вопрос, где побывала рука пациента, ответ на который мог оказаться затруднительным.
Возникла целая индустрия мытья рук: международные конференции, кампании, защитники, инспекторы, профессора, лекторы и т. д. Рукопожатия, как известно нам из истории, стали нежелательными из-за риска распространения инфекции.
Но давайте уберем из уравнения руки, подумал я. Просмотр видео Майли Сайрус вдохновил меня использовать революционную и безупречно гигиеничную форму приветствия — тверк[88].
Несмотря на отсутствие кожного контакта, это идеальное начало, создающее атмосферу для того, что, несомненно, будет глубоко интимными отношениями врача и пациента. Как бывает с любым научным новшеством, пациентам потребуется некоторое время, чтобы освоить этот прием.
— Должен сказать, док, — заметил Джо, — это довольно странно.
— Самое худшее еще впереди, Джо, — ответил я. — Теперь ты должен проделать то же самое.
5. Тогда я приму антибиотики
Однажды вы, и я, и все те, кого мы знаем, умрем и постепенно будем забыты. «Ибо прах ты и в прах возвратишься», поскольку цивилизации зарождаются и приходят в упадок, океаны высыхают, а горы рассыпаются.
Но некоторые вещи никогда не меняются, и вечная борьба никогда не заканчивается. Я говорю о нескончаемом желании пациентов принимать антибиотики, несмотря на отважные, но тщетные попытки врачей избежать назначения этих препаратов.
История о двух ирландских мамочках
GP, 18 июля 2016 г.
В прошлом году на референдуме в Ирландии под всеобщее ликование были одобрены однополые браки. Так Ирландия сделала еще один шаг в сторону от своей постколониальной викторианской чопорности. Раньше-то мы были теми еще охальниками, что уж.
Но, как обычно, возникли непредвиденные последствия, особенно для врачей. Даже одна ирландская мамочка представляет собой довольно мощную угрозу, но у некоторых счастливых детей теперь было целых две ирландские мамочки.
Ирландская мамочка № 1 многие годы вела безжалостную и глубоко личную войну против лихорадки у детей. Она знала все описанные в книгах приемы, все стратегии и способы атаки (оральный, подмышечный и ректальный) и, как обычно, начала с почасового отчета о вчерашнем яростном сражении.
— В восемь часов у малыша Джонни поднялась температура, — сказала ирландская мамочка № 1.
— Мы сбили жар, дав ему калпол, затем температура снова поднялась, поэтому ровно в двадцать два часа мы окунули его в ванну с колотым льдом и дохлыми выдрами, — сказала ирландская мамочка № 2.
— И все же она не желала падать, поэтому мы насильно накормили мальчика холодным пюре из гиены, — сказала ирландская мамочка № 1.
Малыш Джонни, похоже, не унывал и умудрился засунуть голову в медицинский контейнер с острыми предметами, который, кажется, специально сделали настолько ярким, чтобы заманивать и уничтожать маленьких детей, — вроде разноцветной Венериной мухоловки. Мальчик кричал, но, по моим представлениям, этот крик был наиболее подходящей реакцией на ситуацию и являл собой признак общего благополучия.
— Я располагаю, — сказал я, — самыми последними исследованиями Национального института здоровья и клинического совершенства. Они умные ребята, и в их рекомендациях ясно сказано, что жар — это не всегда плохо. Более того, эксперты говорят, что повышенная температура даже помогает бороться с инфекциями.
