лежало множество книг, а из каждой выглядывал талончик заказа. В зале было прохладно, семиметровые потолки, толстые стены и кондиционеры надежно спасали от жары.
— Николай Семенович, — наконец, представился он, — а вы, если не ошибаюсь...
— Не ошибаетесь, — перебила она его, — Юлия Петровна. — Она рассмеялась. — Только вы из-за барьера поглядывайте, пока я чайник включу, а то у нас с этим строго, — попросила она.
— Но ведь я всех ваших начальников не знаю, могу подвести.
— И это говорите вы, Николай Семенович, но ведь проще угадать начальника, чем догадаться о «мазурке».
«А ведь ей наверняка подошло к 25, а, может, и чуть больше, — подумал Николай, — что ни говори, критический возраст, если не замужем. Лицо доброе, веселое, а глаза затуманены. М-да, грустные глаза. Нет, Юлия Петровна, у вас не все в порядке. Готов побиться об заклад, что как раз все не в порядке. И конечно, не замужем, живет с родителями».
— А почему народу так мало? — поинтересовался Соснин.
— Лето. — Юлия Петровна вздохнула. — Каникулярно-отпускной период характеризуется интеллектуальным спадом.
— Это вы точно подметили. Я тоже в жару сникаю. Юлия Петровна, могу ли я заказать у вас книгу «Автомобильный транспорт США»? — без всякого перехода обратился Николай.
— Вам нельзя, — серьезно сказала она. — Не имеете права. Пейте. — Юлия Петровна налила ему в пиалу чай и пододвинула «мазурку». — А интересующую вас книгу у нас украли.
— Спасибо. — Соснин будто не обратил внимания на последние слова: украли так украли. Он откусил «мазурку», осторожно, смакуя, проглотил и закатил глаза под потолок. — Вы положительно рискуете, милая Юлия Петровна, так близко придвигая ко мне столь вкусные вещи. Знаете анекдот: встречаются два людоеда, один спрашивает другого: «Ты свою жену любишь?» — «Конечно», — отвечает тот. «Приходи тогда ко мне вечером, я тебе оставил кусочек». Так вот, вы рискуете остаться без кусочка.
— Ничего, у меня дома еще есть.
— Спасибо. Впечатление незабываемое. — Соснин отодвинул блюдце с остатками «мазурки». — Юлия Петровна, мы тут одно дело раскручиваем и решили посоветоваться с вами.
— Простите, я капнула на вас нечаянно, — извинилась Юлия Петровна, наливая ему чай.
— Ничего, не беспокойтесь. На солнце высохнет быстро. Собственно, вопрос у меня такого плана: часто ли у вас пропадают книги вот с этих полок?
— К нашему стыду, такое бывает. Раньше, правда, чаще, потому что доступ был открытый, а сейчас вот отгородились.
— А в какой момент, как вы думаете, исчезают книги?
— Разумеется, когда выхожу из зала, чтобы отдать заказ или за привезенными из хранилища книгами.
— Вы одна работаете в зале?
— В том-то и дело, работаем посменно, но — по одному. — Юлия Петровна совсем успокоилась, и Соснин подумал, что если за ней что-то и есть, то совсем не связанное с делом, по которому он пришел. В самом деле, не будет же она у себя книги красть.
— Значит, по вашему мнению, похититель сидит в читальном зале и периодически выходит, чтобы попасть к полкам в отсутствие вас или сменщицы.
— Наверное, так.
— Ну, и как обнаружилась пропажа: сразу или спустя какое-то время?
— Порядок такой. Заказанную книгу абонент сдает в тот же день очень редко. Обычно просят оставить на полке на несколько дней.
— И сколько дней книга ждет своего читателя?
— Бывает, два-три дня, иногда больше.
— А иногда он вообще уже к ней не возвращается?
— Совершенно верно. У нас существует срок — пять дней, после чего мы сдаем книги в хранилище. Вот тут-то и обнаруживается пропажа.
— Много книг пропало?
— Да как вам сказать, штук тридцать пять — сорок, но, как правило, все очень ценные.
— И все же, каков круг интересов у похитителя или похитителей?
— Вы знаете, мне кажется, здесь действовал один. А круг интересов обычный в таких случаях: книги по искусству, религии, зарубежным странам.
— Юлия Петровна, почему вы сказали в прошедшем времени?
— Дело в том, что в последнее время наступило затишье.
— Может, заболел? — улыбнулся Соснин.
— Я не злая, но, дай бог, чтоб его, надолго, как говорит моя мама, парализуй разбил.
— Ну это слишком кровожадно.
— Вовсе не слишком. Знаете сколько крови выпил у меня этот жучок! Выговор влепили, раз. Путевку в Болгарию не дали, два. А я, между прочим, до этого в передовиках ходила и — нате вам!
Соснина заинтересовал порядок, который существует для прохода в зал научных работников. Юлия Петровна пояснила, что для этого нужно сдать ей читательский билет и контрольный талон. Однако на вопрос Николая, можно ли попасть в зал без этих документов, Юлия Петровна замялась: вообще-то можно. Ну, а на талоне какие данные заполняются? Оказывается, номер читательского билета, фамилия и дата посещения библиотеки.
Соснин посмотрел на стол, на мягкой подушечке лежал штемпель «сдано». Интересно, подумал он, но штамп можно поставить на контрольный талон самому, пока завзалом отлучилась, и затем спокойно сдать на выходе из библиотеки. Предположим, этот жучок — читатель библиотеки, значит, у него есть читательский билет. Станет ли он заказывать книги на свой номер, чтобы потом их унести? Вряд ли. Но тогда остается одно: он — вольный «художник», и в период отсутствия библиотекаря гуляет между полок, выбирая себе издания по вкусу. На выходе сдает контрольный талон, а книга — под рубашкой или пиджаком. Постой-ка, есть одна психологическая задачка: будет ли он свою фамилию и номер читательского билета писать в талоне? Скорей всего — нет. Береженого бог бережет. Тем более, что запись в талоне не сверяют с читательским билетом, не исключено, что он писал вымышленную фамилию и номер читательского билета. Молодец, Коля! Давай, жми серым веществом на жучка. Ату его! И что, каждый раз одну и ту же фамилию писал? Дудки! Разные он писал, родненький мой, разные, чтобы следы запутать. Но тогда он у меня в кармане. Так сразу и в кармане? Не слишком ли самоуверен ты, братец мой? Нет, не очень, в меру, потому что я его по почерку высчитаю. А где возьмешь эти талоны, сколько времени они сохраняются? И вообще, майор, вы себе представляете на минуточку объемчик работки? Ага, не очень. Это хорошо, спесь с тебя быстро слетит. Но другого пути пока нет...
—
