class="p1">– Извини, – выдавливаю хрипло и припадаю к ее губам. Вновь поддаюсь обуревающей душу нежности, как тогда… в загсе. Втягиваю ее губки в рот и слегка их посасываю, наслаждаясь вкусом. Лада не отвечает… Тянется ладонями к полам халата и расстегивает пуговицы. Сбрасывает его с плеч, представая передо мной во всей красе: на ней белые трусы с Мики-маусом на самом интересном месте и розовый простенький лифчик.
– Ты такая красивая… – отступаю от нее на шаг, чтобы полюбоваться. Глажу плечи ладонями, а взглядом облизываю… Гладкая кожа с россыпью бежевых веснушек на носу, пухлые розовые губы, синие глаза в опушке густых темных ресниц, длинные волосы цвета пшеницы, заплетенные в толстые косы. – Иди ко мне…
Ладка делает неуклюжий шаг навстречу. Заводит руки за спину и расстегивает лифчик. Снимает трусики и перешагивает через них. Демонстрирует нетерпение и кипящее словно котел презрение. Солдат или робот, вот кто она… Сотрудник, отрабатывающий долг натурой.
Слегка подталкиваю девчонку к кровати. Она послушно ложится на спину, а я спешно освобождаюсь от одежды. Как пресловутый солдат или робот – сегодня это сравнение приходится как нельзя кстати к нам обоим.
Лада податливо разводит колени, когда я нависаю над ней. Читаю на ее красивом личике мольбу о скором окончании «сеанса от Руслана Данилевского». Хочешь по-быстрому, крошка? Не выйдет. Потому что сегодня я желаю по-другому…
Склоняюсь к лицу Лады, чувствуя на щеке ее дыхание, а в душе взрыв эмоций. Они жгут кожу огненными иголками, а сердце разрывают в клочья… Кажется, в каждом моем касании я молю ее о прощении: в нежных поцелуях, поглаживаниях и украдкой срывающихся с губ стонах: «Лада… Ладушка…».
– Лада… – Раскрываю ее рот языком и жадно целую. Прикусываю ее губы, посасываю, заставляя девчонку забыться. Ненадолго… Пусть потом ненавидит меня, а сейчас капитулирует. – Ответь мне. Пожалуйста, поцелуй меня.
Она медлит долгую секунду. Часто дышит и смотрит затуманенным взглядом. В нем столько чувств – боль, ненависть, обреченность, одиночество… Сердце пропускает удар, когда она нехотя притягивает мою голову к себе и целует. Прячет пальцы в моих волосах, спускается ладонями к шее, плечам… Мы целуемся по-настоящему… Как раньше, словно и не было двух проклятых лет, измен и предательств. Жадно и нежно до одури, сладко и одновременно мучительно.
Отрываюсь от ее губ и спускаюсь поцелуями к шее. Прикусываю ключицы, кружу языком вокруг твёрдых набухших от желания сосков. Лада стонет. Разводит ноги шире и подаётся вперёд. Ее живот трепещет, между грудями набухают капельки пота, соски заостряются. Развожу ее влажные от смазки бёдра и касаюсь лона. Лада дрожит как осиновый лист и заливается румянцем стыда. Знаю, хочет… Но почему-то мне важно услышать подтверждение:
– Ты хочешь?
Она застывает в недоумении и качает головой, а я мысленно корю себя за глупый унизительный вопрос. Ладе не составит труда подняться с постели и ответить отказом.
– Я хочу, Лад. Безумно тебя хочу… За нас двоих. – Произношу хрипло, встретившись с ней взглядом. Спускаюсь к ее лону и без раздумий накрываю пухлые складки губами. Собираю сладкую как мёд влагу, крепко сжимая упругие бёдра. Лада ёрзает, стонет, царапает ноготками простыню, собирает ткань в кулаки, толкается навстречу моему жадному рту.
– Рус… Пожалуйста… Да, да… О господи…
Втягиваю чувствительный узелок в рот, и в этот момент она взрывается. Звонко кричит и впивается пальчиками в мои плечи. Тянет меня к себе и целует в губы.
– Сейчас, сейчас… Лада, Ладушка…
Со скрипом дергаю ручку тумбы и достаю презервативы. Сдавливаю член у основания, стремясь притупить возбуждение. Мне мало… Ее протяжных сладких стонов, эмоций на нежном личике, удовольствия. Мало… Как маньяку с большой дороги, возбуждающемуся от эмоций жертвы. Перекатываюсь на спину и сажаю девчонку сверху. Притягиваю Ладу к себе и нежно целую. Глажу бёдра, мну аппетитные ягодицы. Ползу ладонями к налитым грудям, задорно подпрыгивающим в такт ее движениям. Лада закрывает глаза и отпускает себя… Царапает мои плечи, постанывает, когда я натираю ее соски грубыми подушечками пальцев. Матрац скрипит от нашей тяжести, воздух пахнет бессовестным сексом, резонирует сорвавшимися с губ стонами… Мы почти одновременно срываемся в пропасть оргазма. Целуемся, заполошно дышим и замираем, чувствуя, как в унисон бьются сердца… Перемирие, детка.
– Ты сегодня превзошла себя, крошка, – целую ее в висок и улыбаюсь, как слюнявый идиот.
– Это ничего не значит! – Ладка приходит в себя. Слезает с меня и остервенело натягивает белье. – Ты последний мужчина, на которого бы я обратила внимание. Я ненавижу тебя, Данилевский! И себя ненавижу, – добавляет горько, – потому что ты заставил меня врать Арине. Ты подлец, врун и предатель. А я соучастница твоих грехов… Надеюсь, бог когда-нибудь с тобой разберётся…
Лада подхватывает халат и убегает в душ. Через секунду повисшую тишину взрывает звук льющейся воды…
Глава 25
Лада.
Мышцы сладко дрожат от пережитого наслаждения, тело ликует, кожа пылает, а душа… Я с трудом сдерживаю слезы и рвущееся из груди возмущение. Несносный Данилевский! Ненавижу! Так сильно, что темнеет в глазах! Хочется приложить себя по затылку за «бесстыдное» поведение. Какая же я дура… Идиотка, не иначе. Сообщница, добровольно участвующая в чудовищном вранье. Никогда не думала, что стану похожей на героиню любовного романа, которую «предает тело». Надо поговорить с этой Ариной… Открыть ей глаза на Руса… Она ведь боготворит его! Любит и верит его бредням. Я чувствую себя использованной… Не довольной и счастливой, а грязной. Несчастной и одинокой. Совершенно потерянной.
– Лада, ты скоро? – Руслан стучится в двери ванной.
– Уже выхожу, – обматываюсь полотенцем и распахиваю дверь. Пытаюсь юркнуть мимо Руса, но он цепко хватает меня за локоть.
– Лада, я сейчас уйду на работу. К ужину не жди. Завтра у нас регистрация, я заеду за тобой в половине одиннадцатого. Договорились?
– Хорошо, – бесцветно произношу я.
– Не делай, пожалуйста, глупостей. И ничего не надумывай. Особенно того, о чем не имеешь представления.
«Да, папочка. Вы очень мудрый! И хитрый!»
– Данилевский, помоги вернуть сына. Больше мне ничего от тебя не надо. – Устало выдыхаю я, плотнее закутываясь в полотенце. – Я подам на развод сразу же, как это станет возможным.
Он молчит. Часто дышит, словно решается ответить или промолчать? Смотрит так пронзительно, будто хочет испепелить меня взглядом на месте.
– Я выполню свою миссию до конца, Лада. Не волнуйся, у нас все… получится. – Многозначительно отвечает он. Непонятно, что Рус имеет в виду – вернуть Левушку или развестись по-быстрому?
Руслан скрывается в душе, а я возвращаюсь в кухню, чтобы приготовить ароматные сырники…
