сопровождала тысяча повозок. Владетель я или нет!? Флот отправился с дружеским визитом к берегам Дома Змеи. Без всяких шуток. Просто приплыть, побыть и отбыть.
Спокойно добрались до границы. По дороге кликнули клич ополчению. Оно спешно собиралось и должно было через две недели подойти к границе с Домом Кабана. Крепость отстроили уже прилично. Я приказал трофейных крестьян прошлого года отправить на Кровавую. Дал им пять лет без налогов и по десять серебряных монет. Выделил пятьдесят повозок, сопровождающих чиновников и напутствовал перед уходом. Всех 347 человек. Кто умер, кто сбежал. Но когда заявился знакомый мне мелкий кабанчик — я заявил ему, что у меня сбежало 153 крестьянина, которых он немедленно должен выдать. Срок — до утра. Иначе — война. Тот не стал спорить и сразу смылся. Я честно прождал до самого утра. Войско просто отдыхало. На следующий день две тысячи пехоты с границы, тысяча всадников, три сотни разведчиков, сотня гвардии и моя охрана вместе со мной вошли в Дом Кабана как к себе домой. Приграничный гарнизон из трёхсот пехотинцев решил не испытывать судьбу и сбежал ещё ночью. Я не хотел лишней крови и дал ему уйти. Но первое поселение на нашем пути ворота не открыло. И это было неприятно. Стены у него высокие, а осадных машин у нас не было. Вышедший с двойной лианой старый воин, почти старик, смотрел на нас с Баком насмешливо и сурово. Бак только вздохнул.
— Здравствуй, учитель.
Тот нехотя кивнул.
— Это мой учитель Гарни, Рапи-ра. Он был старшим наставником, когда меня взяли в гвардию. Ни купить, ни обмануть, ни напугать его нельзя.
— Тогда попробуем договориться. Если я предложу гарнизону уйти из города взяв с собой что угодно, вы уйдёте?
— Гарнизона здесь нет. Только городское ополчение. И уходить ему некуда. Мы готовы биться насмерть.
— Ты, или жители посёлка? Когда мы возьмём его приступом — пощады не будет. Я подарю его моей армии на три дня.
— Это счастье умереть за Владетеля! Мы все пойдём на стены…
Дальше можно не слушать. Упёртый дурак. На людей ему плевать. Он хочет красиво уйти. Всегда был лучшим. А тут возраст. Из гвардии ушёл. Служит местному Владетелю. Стареет. И вдруг такой шанс! В огне битвы, не сдаваясь! Рассмеявшись в лицо Владетелю и всему его войску! Я развернулся и пошёл к своему шатру. Надо подумать. Но сначала кое-кто мне за всё это заплатит.
В моём шатре собрались мы с Баком, Ром и два охранника, воевода, тысячники и глава местной армейской разведки. Вот с него я и начал.
— Давно здесь этот старик?
— Уже год. Его назначили сразу после войны. Но он всего лишь глава поселения! И на него все жаловались, он заставил всех привести в порядок оружие, стены укреплял, смотры проводил…
— То есть готовился к войне? — прервал я этого идиота.
— Да, но это же обычное поселение!
— Помолчи. И мы с воеводой ничего об этом не знали. Что скажешь?
Мои охранники схватили главу разведки и вывернули ему руки. Воевода, на которого я смотрел в упор, не растерялся и стал отвлекать моё внимание.
— Закидаем их огненными стрелами, пойдём на приступ в трёх местах сразу…
— О своём придурке что скажешь?
— Владетель, он ошибся…
— Именно. И должен ответить.
— Я разжалую его в пехотинцы!
— И повесишь.
Все замолчали. Я продолжал смотреть в упор на воеводу. Он ответил мне таким же прямым взглядом и тихо сказал, — Я сам его назначил и часть вины лежит на мне.
Я задумался. Если сейчас согласиться, то воевода получит лично ему преданного человека. Который будет ненавидеть меня. Не вариант.
— Хорошо. Пусть ему отрубят голову перед строем с оглашением вины и достойно похоронят. А о твоём наказании я подумаю после войны. Исполнять!
Ром поклонился и вывел приговорённого. С ним вместе я отпустил одного из тысячников. Пусть организуют всё как положено.
— Вот что. Пусть все писцы напишут сто раз небольшое послание. «Я, Рапи-ра, Глава Дома Летучей Рыбы обещаю жизнь всем жителем поселения, если они сдадутся до полудня следующего дня. Обещаю так же, что ни одна женщина не будет обижена, а дом сожжён.» Привязать все их к тупым стрелам и забросить за стену. Если не получится, завтра сделаем так, как сказал воевода.
Рано утром следующего дня ворота распахнулись и из них выехала повозка. Рядом с лошадью шагал хорошо одетый человек. Ворота остались открытыми. Когда он приблизился ко мне, стало видно, что на повозке лежит бывший учитель Бака.
— Я сам его похороню, — сдавлено сказал Бак и отобрав поводья направил повозку куда-то в поле.
— Приветствую Владетеля Дома, — поклонился мужик, — я раньше был главой этого поселения. Мы слушаем нашу судьбу.
Красиво сказал. Как-то мало я уделяю внимание здешним красотам. Надо менять привычки. А мужик то моё молчание воспринял на свой счёт. Напрягся, но держит себя в руках. Надо его уговорить, а не приказать.
— Здесь у вас судьбы нет. Вы убили наместника Владетеля. Но сделали это по моему слову. И потому слушай. На востоке моего владения есть земли. Раньше они принадлежали народу гор, но его владетель решил воевать со мной и такого народа не стало. Те из вас, кто согласен стать «ра» могут поселится в том краю. Там много свободной земли, но нет людей. Я дам сто больших повозок, запряжённых буйволами. Берите их, берите все свои повозки, сколько есть. Грузите в них своё добро, берите детей и идите туда. Я дам провожатых и жрецов чтобы следить за порядком. Я дам пять лет без налогов с того дня, как вы придёте туда. Хотите поселиться отдельно — стройте своё поселение. Врагов там нет. Вы станете людьми Дома Летучей Рыбы и никто не скажет, что вы чужие.
— Двести повозок. Мы не хотим позорить нашего Владетеля своим нищим видом.
Ого! Вот это напор! Попробуем подстроиться. Пусть понимает, с кем торгуется. Хотя и по делу.
— И три года без налогов. Можешь сказать своим людям, что ты снова наместник в этом поселении. На сборы даю три дня. Повозки будут завтра. И чтобы все их потом вернул! Те, кто не согласны, могут выйти из поселения завтра утром. Я обещал всем жизнь, но не имущество. Поэтому они не берут с собой ничего.
— Да будет так, о Владетель! — новый наместник поклонился и ушёл.
С этими людьми всё. Через три дня специальная команда поведёт их на восток. Но мне нужно больше. Рванула по сторонам конница,
