Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
жизнью стоит ради тех, кого любишь?
– Конечно, – его лицо смягчается. – Ради этого стоит рисковать всем.
Если в Уэстоне Уинтерсе и есть что-либо достойное восхищения, то это его убежденность. Он уверял ее, что ради своих мечтаний готов сделать что угодно, и теперь она ему верит. В своей жизни она редко бывала в чем-нибудь уверена, но в этом уж наверняка. Ему ни за что не стать учеником ее матери, если он не выложит хала в качестве козыря. И как только Маргарет объяснит ему, что охота – его единственный шанс продвинуться вперед по намеченному пути, он не бросит ее и не заберет лиса себе.
К завтрашнему вечеру она подыщет слова, чтобы сообщить ему это известие. А потом попросит поохотиться вместе с ней.
7
Проведя в Уикдоне почти две недели, Уэс разобрался в местных закатах. Обычно они развиваются неторопливо, жеманничают, как женщина, сбрасывающая шаль. А сегодня темнота падает, как театральный занавес. Жирные дождевые тучи выливают содержимое на горы и клубятся над морем до тех пор, пока за окном не остается ничего, кроме серой пелены.
В камине библиотеки сыплет искрами огонь, древесный сок и влага трещат в знойном пламени. Уэс склонился над учебником алхимии, запустив пальцы в волосы. Он не знает точно, сколько провел здесь – десять минут или десять часов, – но к тому времени, как наконец моргает, дрова прогорели до золы, почти вся глава улетучилась из памяти, а рядом выросла горка изорванной бумаги из блокнота. Бормоча про себя, он сметает клочки в ладонь.
До того как он бросил школу – еще в те времена, когда приходские школы сумистов не подвергались нападкам за якобы подстрекательство к бунту, – ему постоянно влетало за возню и ерзанье. И это, и прилюдное унижение, которое он терпел всякий раз, когда учителя вызывали его читать вслух, привели к тому, что от уроков его тошнило. Во время ученичества у алхимиков он старался лучше скрывать вредные привычки, рвал или теребил что-нибудь, чтобы помочь себе сосредоточиться. Бумагу, шнурки на ботинках, пуговицы на куртке, которые Кристина всякий раз нехотя пришивала обратно.
Уэс закрывает книгу и падает на нее головой. Мэгги ушла из дома несколько часов назад и забрала с собой Бедокура. Он так и не привык толком к здешнему одиночеству. Каждый звук кажется слишком громким: треск половиц, стук дождя по крыше, стон оконной рамы, которая шатается и разбухает в грозу.
Как Мэгги терпит все это? Живет в пяти милях от цивилизации. Брат умер, отец отсутствует, мать неизвестно где. Однажды он мечтал о чем-то похожем – о матери, которой нет до него дела, о доме, где он мог бы творить что хотел. Тогда наступил бы конец тем временам, когда он шатался по улицам, как бродячий кот, целовался с девчонками на пожарных лестницах или в парке, жадно ловя каждый звук. Но теперь, когда он видит, каково это, его слегка подташнивает, что когда-то он додумался завидовать подобной жизни.
Ну вот, опять он сочувствует Мэгги Уэлти. Она, наверное, выпотрошила бы его живьем, если бы только догадалась, о чем он думает.
Кто-то стучит во входную дверь.
Уэс рывком выпрямляется как раз в тот момент, когда раскат грома сотрясает дом до основания, а вспышка белой молнии рассекает ночь. Наверное, не следовало бы ему открывать дверь, ведь это не его дом, но стук повторяется, резкий и настойчивый, и Уэс нехотя выползает в прихожую. В дверной глазок он видит на веранде Халанана – тот задыхается, с него ручьем льет дождевая вода.
Изумившись, Уэс распахивает дверь.
– Халанан! Зайдете?
– Времени нет. Я пришел передать, что тебе звонили в гостиницу. Говорят, твоя сестра. Как ее… Маделин?
Черт. Звонки Маделин никогда не сулят ничего хорошего.
– Зачем звонили?
– Жаль, что сообщать об этом тебе пришлось мне, но она сказала, что с твоей матерью произошел несчастный случай.
* * *
Вестибюль гостиницы «Уоллес-Инн» такой же, как запомнился ему тогда вечером, – очаровательное подобие какого-нибудь пафосного столичного отеля. Над головой сверкает люстра, яркая, искристая, как шампанское, сквозь приглушенный гул голосов в ресторане слышно, как кто-то наигрывает на рояле переливчатую мелодию с синкопами, которая как раз сейчас вошла в моду в Дануэе.
Ровесница Уэса прислонилась к стойке администратора, почти скрытой из виду ветками какого-то раскидистого растения. В любой другой день Уэс не упустил бы случая пофлиртовать с ней, но сейчас едва замечает ее. Все, на чем он способен сосредоточиться, – беспрестанно повторять про себя услышанные от Халанана слова «несчастный случай». Не может быть, чтобы мама умерла. Халанан сказал бы ему. Вдобавок он сам понял бы в глубине души, уверен Уэс. Потому что сместились бы земные полюса или лопнула в нем некая жизненно важная жилка.
Он стаскивает кепку и торопливо выпаливает:
– Добрый вечер, мисс. Меня зовут Уэстон Уинтерс. Я слышал, мне звонили?
– А-а, – ее губы складываются в тонкую сочувственную линию. – Вы можете перезвонить вон там, мистер Уинтерс. Принести вам кофе?
– Пожалуй, да. Было бы замечательно.
Она ведет его за стойку, в уютный своей теснотой кабинет с плюшевым ковром и массивным деревянным столом. Он падает в кресло и ждет, когда девушка вернется. Ей требуется всего минута, чтобы скрыться за дверью, а потом снова вернуться и вложить ему в руки кружку. Тепло, проникающее сквозь кожу, ласкает его закоченевшие от холода суставы.
Собравшись с духом, он набирает на аппарате с диском свой домашний номер. Поверхность кофе дрожит, покрывается рябью, его отражение разбивается в ней, а телефон звонит ему в ухо. Он успевает издать лишь один сигнал, и в трубке становится тихо. Никто ничего не говорит, но по напряженному молчанию ясно, что кто-то слушает.
– Мад?
– Уэстон, – резко отзывается она.
Он резко втягивает воздух, услышав в ее голосе едва замаскированную ярость.
– Что случилось?
– Маме нужна операция. Она уснула на работе и загнала себе в руку иглу.
Уэс вздрагивает.
– Как она?
– Ты слышал, что я сейчас сказала?
Он прикусывает язык, чтобы не сказать еще чего-нибудь, о чем пожалеет. Мад не всегда мыслит здраво и отстаивает свою правоту яростнее, чем он.
– Да, слышал.
Она тяжело вздыхает. Ему представляется, как дымок вьется над ее сигаретой, как она выглядывает из окна. И почти слышит шум транспорта вдалеке и стук дождя по пожарной лестнице.
– Строго говоря, да, она в порядке. Но больше работать не может – по крайней мере так, как раньше. А если ей не сделать операцию,
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
