Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
размеров коррупция делала невозможным ритмичное снабжение армии, производство боеприпасов было недостаточным, транспортная инфраструктура не справлялась со своими задачами, несмотря на строительство железных дорог. Солдаты гибли не столько от пуль, сколько от инфекционных заболеваний и голодного истощения. В Севастополе российская армия на десять выстрелов союзников отвечала одним артиллерийским из-за дефицита боеприпасов.
Искусственное торможение общественно-политического развития страны, удушение с помощью цензуры любого инакомыслия и отрицательный отбор управленцев по принципу личной преданности императору, преподносивших ему не правдивую информацию о положении дел в стране и за рубежом, а ту, которую сам император хотел слышать, сделали свое дело. Именно правление Николая I убедило многих образованных людей, работавших в том числе рядом с ним, в необходимости реформ в империи.
Поражение в Крымской войне стало самым крупным за весь XIX в. поражением России и оказало существенное влияние на последующую либерализацию внутренней политики в стране.
11
Смерть Николая Павловича
В январе 1855 г. Николай I простудился и 18 февраля (2 марта) 1855 г. скончался в возрасте 58 лет от воспаления легких. Распространившаяся было версия о самоубийстве подтверждения не нашла.
По легенде, разговаривая перед смертью с сыном Александром, Николай I сказал: «Сдаю тебе мою команду, к сожалению, не в том порядке, как желал, оставляя много хлопот и забот»[155]. Николай I правил страной почти 30 лет. «С 18 февраля 1855 года начинается новый период, в который выступают иные начала жизни»[156], – писал В. О. Ключевский.
Похоронен Николай Павлович Романов в Петропавловском соборе Петропавловской крепости.
12
Модест Андреевич Корф[157]
Жизненный путь барона Модеста Андреевича Корфа (1800–1876), служившего всем трем императорам, о которых мы рассказываем в настоящей книге, настолько тесно вплетен в историческую ткань своего времени, что сам по себе может рассматриваться как краткий курс соответствующего исторического периода. Именно такую жизнь очевидца и государственного деятеля своего времени прожил барон, а с 1872 г. – граф Корф.
Однокашник А. С. Пушкина по Императорскому Царскосельскому лицею, один из любимых учеников М. М. Сперанского, он, в отличие от многих других лицеистов первого выпуска 1817 г., сделал блестящую бюрократическую карьеру в годы царствования императора Николая I. Корф, лично знавший многих декабристов, стал автором редкой, но широко обсуждавшейся и приобретшей таинственный оттенок книги «Восшествие на престол императора Николая I», донельзя оскорбившей «разбуженного декабристами» А. И. Герцена. Будучи автором идеи создания жесткой политической цензуры, Корф в то же время является признанным библиографом вольной русской печати. Практически все значимые исторические события середины XIX в., сыгравшие определяющую роль в дальнейшей истории нашей страны, так или иначе связаны с именем Модеста Андреевича Корфа.
О Корфе во времена советской власти если и вспоминали, то не иначе как о злостном реакционере, царском сатрапе и гонителе прогрессивных деятелей того времени. Тогда в официальной историографии преобладал исключительно однобокий, классовый подход, основанный на точке зрения политических оппонентов Модеста Андреевича. Сегодня все в большей степени ощущается потребность восстановить разорванную ткань российской истории, с тем чтобы лучше понять, откуда и куда мы идем. Ведь многие принципы административного устройства и законодательной системы нашей страны восходят именно к тому времени.
Понять все многообразие общественно-политической жизни, развития управленческой и юридической мысли того XIX в. невозможно, не опираясь на свидетельства очевидцев и с «другой стороны баррикад». Именно к их числу относится и Модест Андреевич.
Корф происходил из старинного дворянского рода Вестфалии, история которого известна начиная с 1240 г. Отец Модеста, Андрей (Генрих) Корф, после присоединения Курляндии к России в 1795 г. сделал успешную карьеру при дворе российских императоров. Начал ее на посту вице-президента юстиц-коллегии, а умер в чине тайного советника и члена Сената. Девичья фамилии матери – Смирнова. Именно благодаря ее влиянию Модест всегда считал себя русским «по воспитанию, по вере, по службе»[158].
В десятилетнем возрасте вместе с 29 другими юношами Модест поступил в только что открытый Александром I Императорский Царскосельский лицей.
Лицей был основан по указу императора Александра I. Он предназначался для обучения дворянских мальчиков. Программа, разработанная Сперанским, ориентировала процесс обучения в первую очередь на подготовку государственных чиновников высшего ранга. Образование в лицее приравнивалось к университетскому, но на деле считалось намного престижней. Кроме А. С. Пушкина и декабристов среди знаменитых выпускников лицея были, например, Дмитрий Николаевич Замятнин, министр юстиции России в 1862–1867 гг., а также замечательный писатель Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. Лицей просуществовал до 29 мая 1918 г., когда постановлением Совета народных комиссаров он был закрыт, его место занял Пролетарский политехникум. В 1925 г. многие бывшие воспитанники лицея были репрессированы. Великолепная библиотека Царскосельского лицея в советское время была частично передана в созданный в 1920 г. Уральский государственный университет и в дальнейшем разделена между выделенными из него институтами[159].
Как отмечал директор лицея Василий Малиновский, «барон Корф… с хорошими дарованиями, прилежен с успехом, любит порядок и опрятность; весьма благонравен, скромен и вежлив. В обращении столь нежен и благороден, что во все время нахождения его в лицее ни разу не провинился; но осторожность и боязливость препятствуют ему быть совершенно открытым и свободным. Иногда немножко упрям с чувствительностью»[160]. Хотя Модест не был в лицейские годы особо близок к пушкинской компании в силу своего характера и прирожденной дисциплины, однако впоследствии, когда его лицейских товарищей коснулась опала, а он находился на важном государственном посту, не отвернулся и всячески им содействовал. Правда, высказывался о них не всегда одобрительно, как, например, об А. С. Пушкине в своей знаменитой «Записке»[161].
В отличие от многих выпускников этого уникального образовательного учреждения, Модест Андреевич несколько скептически относился к уровню полученного в нем образования. Он считал, что полученные в лицее знания были весьма поверхностными, несистемными, порождая при этом «блестящее всезнание». Тот факт, что и кроме Пушкина среди выпускников первого курса были весьма достойные люди, он не считал результатом деятельности наставников и надзирателей, а скорее итогом случайного стечения обстоятельств. «Многому мы, разумеется, должны были доучиваться уже после лицея, особенно у кого была собственная охота к науке»[162], – писал впоследствии Корф.
После окончания лицея Корф поступил на службу в канцелярию министра юстиции Д. И. Лобанова-Ростовского. Работа была не слишком утомительной, и все свободное время Модест Андреевич смог посвящать литературным занятиям. Его книга о стенографии[163] стала первой работой на эту тему в нашей стране. С 1819 г. Корф состоял членом Вольного общества любителей российской словесности. Однако после того как он перешел в Министерство финансов, служба стала занимать все время, и от литературных занятий пришлось отказаться.
С 1826 г. Корф стал работать под руководством Сперанского во Втором
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
