что любит голубое небо сильнее, чем должен, — вспомнила я.
— Живое всегда радует больше, чем погибшее. Даже пустоши Верной кажутся привлекательнее, чем разрушенный мир, над которым никогда не восходит дневное светило. Но это не значит, что у нас есть право отрекаться от дома.
— Насколько ты старше Ульвара?
Раньше мне казалось, что эрзарка достаточно молода. Сейчас я усомнилась в этом.
— Всего на пятнадцать лет, — подтвердила она моё изначальное предположение. — Я просто мудрее, как и полагается женщине. К тому же, у нас с Ульваром разные отцы. Мой научил меня верности, дал прочувствовать связь с кланом. Дашар'гоэн не объявляли больше века. Когда он придёт, победу одержит самый сплочённый, а не свободомыслящий клан.
— Разве Договор не из категории новых правил? Тех, в которых равное значение имеет выбор человека и эрзара?
— Ульвар должен был уступить Петергрэму хотя бы после того, как тебя представили владыке. Он не смел идти против высшего.
— А как же моё слово? Джоранбраму хватило одного, Петергрэму плевать.
— Он не ожидал твоего отказа. Ты его раздразнила.
— Не этого я хотела.
— Знаю.
— Возможно, мне придётся уволиться, — вырвалось признание.
— Понятно, почему Грэм был такой мрачный, — хмыкнула Беатрисиа. — Скажу один раз. На твоём месте я бы стала его спутницей. Плохого он тебе не сделает, а приятное не заставит ждать. Однако больше не жди уговоров. Разве что Петергрэм снова поручит доставить послание.
— Не будешь больше намекать на мои недалёкие умственные способности?
— Прости, я переживала за Ульвара и надеялась, что ты сразу ответишь на ухаживания Грэма. Я правда люблю брата. Каким бы сплочённым ни был эрзарский клан, к ближайшим родственникам мы испытываем больше привязанности и нежных чувств, чем к остальным сородичам, и в этом мало отличаемся от людей. Даже владыки бывают предвзяты и готовы на безрассудства, когда речь идёт о любимых.
— Кажется, мне ещё многое предстоит узнать об эрзарах. Не очень-то хорошо я подготовилась к спутничеству.
— Это нормально. Многое откроется тебе, только когда ты станешь частью семьи.
— Если стану, — поправила я и зачем-то ляпнула: — Вы с Петергрэмом были близки?
— Между нами нет ни чувств, ни обязательств. А интимные подробности ты можешь выяснить сама. Не все игры эразаров подходят людям, но признаюсь, что любовник он отличный. Ты так мило краснеешь, что определенно хочешь это проверить!
— Что? Нет! — я прижала ладони к щекам. Да сколько же можно!
— Ладно, сделаю вид, что ничего не заметила. Решение насчёт Грэма за тобой, но чтобы принять его, тебе стоит развеяться. Знаю одно хорошее место. Предлагаю слетать туда и потанцевать.
— Какие ещё танцы? — изумилась я.
— Зажигательные! — рассмеялась эрзарка. — Ты ведь с Харбы. Должна любить музыку и вечеринки.
— У нас не все такие.
— О да! Кто-то просиживает штаны и юбки в научных отделах. Пора знакомиться со столичной жизнью. Мы тут тоже умеем веселиться. И время как раз подходящее.
Предложение показалось неплохим. Могла я, наконец, отвлечься от душевных терзаний?
Сама Беатрисиа была готова к выходу. Чёрное с блёстками одеяние облегало великолепную фигуру со всей откровенностью и заканчивалось так высоко, что едва прикрывало бельё. В моём гардеробе подобных нарядов не было. Порывшись в шкафу, я остановилась на синем платье длиной до половины бедра, с расширенной юбкой и вырезом на спине.
Беатрисиа мой выбор горячо одобрила, всего за минуту помогла уложить волосы с помощью магии, вызвала флаер, и вскоре мы неслись над расцвеченным праздничными огнями городом, чтобы опуститься возле одного из ночных клубов в центре.
Место, судя по охране у дверей и шикарным машинам вокруг, было не из простых, но нас приняли с радушием. Беатрисию тут знали и немедленно провели к уютному столику.
Устроившись на диване, она заказала коктейли и какую-то экзотическую закуску, попутно отшив пару эрзаров, воспылавших желанием немедленно с нами познакомиться. Я крутила головой, любуясь живыми картинами на стенах, а моё тело непроизвольно двигалось в такт звучавшей музыке.
Правда, когда настало время присоединиться к танцующим, я традиционно засмущалась. Беатрисиа ухватила меня за руки и со смехом вытащила на танцпол. Народу вокруг было много, выпивка ударила в голову, и я втянулась в круговорот общего движения. Эрзарка находилась рядом, подбадривала и поддразнивала то мимолётным прикосновением, то хитрой улыбкой. Когда быстрая музыка сменилась медленной, она обвила мою шею руками, пресекая ненужные приглашения со стороны мужчин, и заявила:
— Этот вечер только для нас.
Так мы и кружили в обнимку. Едва уловимый запах её духов, мягкие волосы, касавшиеся щеки, тёплая кожа и ласковые губы, будто невзначай поймавшие мои, — утром всё это казалось то ли наваждением, то ли сном.
О визите Беатрисии напоминали полупустая бутылка на столе и немытые бокалы. Скопившееся внутри напряжение отступило, я не хотела думать о плохом. Решение ещё не было принято, но та часть меня, которая хотела остаться в "Наднебесье", проснулась сегодня раньше и осторожно склоняла чашу весов в свою сторону.
Расплакаться на другой день всё-таки пришлось. Ульвар передавал мне материалы по нашему опыту, делился долгосрочными планами, которые уже не мог исполнить, а я глотала слёзы и в конце концов призналась:
— Без тебя ничего не выйдет. Я не смогу работать над этим проектом.
— И это говоришь ты? — изумился он. — Именно тебе я хочу его оставить. Вчера подготовил для тебя самую лучшую характеристику. На первое время Никласхарт сам назначит помощников, но руководить ими и отчитываться будешь ты. Из младшего стажёра сразу перейдёшь в научные сотрудники.
— Звучит так, будто я продвинулась за счёт хитрой интриги.
— Все в отделе знают, что с Анной такие фокусы не пройдут, а она согласилась рассмотреть мои рекомендации.
— У тебя что, других кандидатов нет? Здесь достаточно людей куда опытнее меня.
— Мы с тобой, бывает, спорим, но мыслим одинаково. Уверен, что наш проект окажется в надёжных руках. Когда вернусь, хочу видеть те результаты, на которые рассчитывал.
— Если я не уволюсь раньше.
Ещё недавно возможность так скоро возглавить работу над собственным проектом привела бы меня в восторг. Увы, цена оказалась слишком высокой.
— Да, Трис рассказала, — вздохнул Ульвар. — Поверь, моя просьба продолжить наше дело связана с доверием к тебе как к учёному, а не с желанием удержать здесь. Хотя я очень не
