все, чтобы ее заметили, старательно проходясь языком между разведенными пальцами.
Я заложил руки за голову, любуясь серебристым блеском полупрозрачных капель пота, выступивших на смуглом и прекрасном теле Уны. Моя несравненная фея неспешно двигалась вверх вниз, томно прикусив нижнюю губу и лаская свою грудь с торчащими сосками. Не удержавшись, я до побеления впился в упругие холмики, выкручивая твердые бугорки. Раз за разом мы сливались в единое тело с прекрасной феей, познавая высшее блаженство.
Из-за Уны я не видел Лайку, зато прекрасно чувствовал, как она, не отрывая языка, постепенно поднималась все выше. Все так же старательно вылизывая мои ноги, она достигла скачущей на моем члене феи и с упоением приникла к наполненным семенем яйцам, страстно желая получить себе хоть немного. Ее прохладный язычок немного щекотал, но блин, как же приятно было осознавать, что сама баронесса Лайкариэль готова на все, лишь бы я ее трахнул. Когда она сама чуть опустила голову и активнее задвигала языком, Уна еще сильнее сжала мышцы влагалища и задвигалась быстрее.
Тугая щелка прекрасной феи, старания униженной и готовой на все эльфийки, мифит и последние победы сделали свое дело — так сильно и бурно я еще никогда не кончал. Вцепившись в грудь Уны, как утопающий в брошенный круг, я рывком насадил ее на всю длину члена и не давал слезть (она и не пыталась). Пульсирующий орган расширился, раздвигая трепещущие стенки, заполняя сокращающееся лоно горячим семенем. От мощнейшей волны наслаждения я чудом не потерял сознание. В тот момент я ощутил себя рыцарем круглого стола, нашедшего святой Грааль.
— Ух… хорошо как… — Уна растянулась прямо на мне, лениво целуя в шею. — А ты там чего замерла? Чисти давай!
Фея плавно слезла с моего члена и слегка потрясла попкой. Лайка с готовностью приникла к ее щелке, слизывая смесь соков и семени и проникая язычком внутрь. Очень скоро эротичные стоны вернули моего бойца в готовность.
Уна так и не слезла с меня. Мы целовались с феей, пока она не задрожала от нового оргазма, чуть не сломав Лайке шею. Наконец, удовлетворенная, он встала на дрожащие ноги и схватила эльфийку за волосы, поднеся к восставшему члену.
— Сначала очистка, затем я проверю твои навыки горлового минета, — строго заявила фамильяр. — Если сочту их приемлимыми, позволю немного поскакать. Поняла меня?
— Да, госпожа, — с придыханием ответила эльфийка. Ее зрачки сузились до крохотных точек. Она напоминала мне наркомана, а мой член, стало быть, доза. В принципе, так оно и было.
Сцена Восемнадцатая Глава 18 том 9
Последнее восклицание было произнесено вслух, но Кацивару никак на него не отреагировала. Кицунэ с похвальный рвением обрабатывала член хозяина, при это мило постанывая и натирая себя между ног. Так, не понял!
Уна, как мой фамильяр, угадывала мои желания лучше меня самого. Фея перехватила руку лисички и заломила ее за спину, второй наставительно покачав указательным пальцем.
— Тебе нельзя кончать и доставлять себе удовольствие без разрешения! Плохая, лисичка!
— Простите, госпожа! — пискнула Кацивару и с утроенным рвением принялась полировать мне член, нежно массируя яйца свободной рукой.
И куда делось ее высокомерие? Исчезло с щелчком рабского ошейника вокруг милого горлышка? Неужели влияние богини на нее столь велико? Я видел, что кицунэ было не особо приятно, но она привычно не обращала внимания на мелкие неудобства. Да-а-а, жизнь в Нихон была суровой.
Уна, кстати, пришла не одна. Фея привела мне вторую новенькую, Чинэтсу. Брюнетки нравились мне не так сильно, как рыжие сучки, но и ей найдется применение. Как только две лисички под чутким руководством феи жадно набросились на мой член, делая все, чтобы получить вкусняшку. И она не заставила их ждать! Буквально через минуту мое тело пронзила первая раскаленная молния.
Я решил поступить по справедливости и распределить угощение на обеих, так что на довольные мордашки активно полилась горячая сперма, попадая на лица и высунутые языки. Лисички синхронно сглотнули, облизнулись и умоляюще уставились на ничуть не убавивший в размерах член.
— Что ж, смазали вы его хорошо, разворачивайтесь, — строго приказал я.
Лисички мгновенно переместились на кровать, свесив с края аппетитные задницы и задрав распушенные хвосты. Несмотря на склонность к пушистости, на их лобках и попал не было ни единого волоска, идеальная гладкость.
У меня не было ни времени, ни желания интересоваться, специально ли они брились или это регулярная процедура. Вызванная богиней похоть требовала срочного применения.
— Хозяин, вы хотите рыжую или брюнетку? — мило проворковала Уна, массируя яйца ладонью.
— Начну с рыжей, люблю сбивать смесь с высокомерных сучек. Чинэтсу, ты можешь уменьшить страдания бывшей госпожи, или остаться на месте.
Брюнетка не колебалась. Правильно угадав мои намерения, она мгновенно прижалась ртом к упругой попке, активно подготавливая задний проход. Я неторопливо подошел к не успевшей сбежать кицунэ и за волосы переместил ее за спину, где она продолжила привычную работу.
Да, грубовато, но лисички вообще хотели убить меня! Пускай теперь искупают вину. Я вообще отходчивый, через пару лет разрешу им присоединиться к гарему на равных правах с остальными… но это будет потом. А пока им и оргазм будет за счастье.
Схватив Кацивару за хвост, я приставил головку к ее анусу и медленно, но неотвратимо подался бедрами вперед. Рабыня громко застонала, принимая в себя нового хозяина. Странно, но престиж-класс инкуба четко говорил мне, что лиса получала искреннее наслаждение, подставляя мне свой зад. Какого хрена? А хотя, плевать.
Внутри она оказалась такой же подготовленной, чистой и упругой, так что я безбоязненно вошел больше, чем наполовину. Дальше было слишком опасно, мог порвать, но ничего, сейчас разработаем. Двигался размашисто и неторопливо, мощными толчками сношая Кацивару в зад и наслаждаясь прохладным язычком Чинэтсу. Уна ни капли не расстроилась роли четвертой лишней, наблюдая за нами со стороны и неторопливо лаская себя на глазах у высшей кицунэ. Таким образом фея подчеркнула свой особый статус в гареме, ей не требовалось разрешение, чтобы получить оргазм.
Лисички всецело отдались страсти, полностью отбросив все сомнения. Несмотря на боль, Кацивару получала гораздо больше острого наслаждения и изо всех сил сдерживалась, чтобы не кончить. Разумеется, у нее не получилось. К ее чести, кицунэ не пыталась скрывать оргазмы. Заливаясь слезами и моля меня о прощении, она яростно двигала бедрами навстречу моему члену и дрожала всем телом, раз за разом
