И капитан вдруг протянул руку и дотронулся рукой в перчатке до ее носа, а потом и до щеки. Грубый материал царапнул кожу, а у Элли перехватило дыхание.
– Мы пока идем высоко, в холодных слоях. Но скоро спустимся к оранжереям и «солнечным жнецам». Там гораздо теплее, можно будет снять плащ. У меня с собой есть термическая фляга с кофе. Хотите глотнуть и согреться? Или позвать стюарда, чтобы принес грога?
Капитан вытащил из внутреннего кармана плоскую флягу, отвинтил крышку и предложил Элли.
– Спасибо. Кофе не помешает.
Элли неловко взяла флягу и сделала глоток. Приятное тепло потекло по горлу.
Капитан забрал у нее флягу и сам приложился к ней – он пил из горлышка, как и Элли. «Наши губы как будто соприкоснулись», вдруг подумала она.
Ларсен сделал еще глоток, и Элли старалась не смотреть, как двигаются мышцы на его крепкой шее за воротом толстого свитера. Она опустила глаза. Его плащ распахнулся, и Элли увидела, как натягивается ткань на его широкой груди.
И Элли вдруг представилось, как приятно было бы прижаться к этой груди, и услышать биение его сердца капитана, и близко ощутить исходящую от него будоражущую энергию.
Она забралась бы под его плащ, и капитан бы запахнул полы и обнял ее, защищая от мира и всех его невзгод...
Элли тряхнула головой, отгоняя наваждение. Что за мысли! Это все разреженная атмосфера виновата, не иначе!
– Послушайте, капитан, – заговорила она быстро, не давая себе времени передумать. – Я должна вам кое-что рассказать. Вчера ночью мне не спалось...
И она быстро поведала о поднявшемся из океана призраке, что увидела прошлой ночью с галереи.
* * *
Пока она говорила, капитан слушал бесстрастно, а его глаза сделались ледяными и буравили лицо Элли. У нее даже щеки покалывало, и вовсе не от холодного воздуха.
Но Ларсен ни разу не перебил ее, а когда она закончила, задал несколько четких вопросов: в какой час ночи она вышла на террасу? На каком расстоянии от «Горгоны» вынырнул странный объект? Какого он был размера? В какую сторону ушел?
– Благодарю за информацию, – сказал капитан, когда она закончила. – Вы очень наблюдательны.
Он нахмурился, его крупные руки крепко сжали перила.
– Что я видела, капитан? Природный феномен? Или это мне приснилось?
– Может, и природный феномен. Свечение воды в этих широтах бывает редко, но случается. Если теплое течение принесет фитопланктон. А поднявшийся из воды силуэт… вполне возможно, это был клок тумана. Остальное дорисовало ваше воображение.
– Либо вернулся дневной наблюдатель. Черный аэростат. Но тот объект имел другие очертания и размеры.
– Не исключено, что мимо прошел аппарат-амфибия. Велю штурманам быть внимательнее. Усилю ночную вахту. Обходы будут чаще. А также запрещу пассажирам выходить за пределы отведенной им части палубы. Элли… госпожа Селеста, прошу, больше не нарушайте приказа. Никаких ночных вылазок и прогулок по судну.
– Но я как раз хотела попросить вас разрешить мне спускаться в трюм. К тиграм и големам. Мне нравятся големы.
– Нет. Я понимаю, вам скучно в полете, но найдите себе другое развлечение.
Элли раздосадовано щелкнула языком, но спорить не стала. Капитан не отругал ее, даже поблагодарил. И то хорошо.
– Простите, мне нужно скорректировать курс. Начинаем спускаться.
Капитан отошел к переговорной будке, снял трубку и сказал:
– Нос вниз на десять градусов. Сбросить скорость на пять узлов.
«Горгона» заскользила вниз. Облака поредели, истончились, а вскоре и вовсе пропали. Океан плавно колыхался, солнечные зайчики прыгали по изумрудным волнам. А сверху простиралось необъятное, безмолвное пространство.
Стало теплее, Элли развязала шнурки и скинула капюшон.
– На Небесной Ферме постоянно присутствуют метеомансеры. Они разгоняют облака и обеспечивают хороший ветер. Здесь нужна солнечная погода, – объяснил капитан, вернувшись к ней.
Небесное пространство впереди не было пустым. В нем было весьма оживленно.
Совсем близко, весело жужжа моторами, промчался красный аэроплан. Элли даже различила в кабине лицо пилота, закрытое круглыми очками.
Аэроплан качнул крыльями, капитан поднял руку, отвечая на приветствие.
– Вот летающие оранжереи. Здесь выращивают редкие высокогорные сорта цветов. Их поставляют в лучшие цветочные салоны столицы, и каждый букет продают почти на вес золота. Но они пользуются спросом.
«Горгона» медленно прошла над дирижаблем необычного вида. Он был длинный и плоский, как плот. На его поверхности блестели стекла теплиц и тянулись клумбы – целые поля пронзительно-ярких цветов! Красные, синие, желтые головки мягко колыхались на слабом ветру.
Элли даже показалось, что она различает сладкий аромат, который принес на «Горгону» теплый бриз.
– Изумительно! Вот бы прогуляться среди этих садов!
– Это возможно, если вы станете пациентом вон той небесной больницы, – капитан указал на другой дирижабль, неподвижно висящий на некотором расстоянии от летающей оранжереи. Верхушка корпуса дирижабля была затянута прозрачной пленкой, внутри Элли различила отсеки и койки.
– Клиника для богачей, страдающих нервным расстройством и болезнями легких. Внутри все устроено по высшему классу. Доктора установили, что высокогорный воздух и солнце отлично справляются с этими недугами. Но теперь пациентам не обязательно ехать на горный курорт. К их услугам небесная клиника, и иногда их возят гулять в летающие оранжереи.
– Небесная клиника тоже принадлежит нашей компании, – с удовольствием пояснил приблизившийся Блоб. – Но чтобы попасть в нее, нужно иметь не только проблемы со здоровьем, но и круглый счет в банке. Нервное расстройство – болезнь не для бедняков. Тем приходится довольствоваться недугами попроще.
«Горгона» спустилась еще ниже. Цветочные поля проплывали прямо под ногами. Казалось – протяни руку, и можно сорвать цветок.
– Наша компания также имеет крупную долю акций предприятия, владеющего оранжереями, – продолжал хвастаться Блоб. – И мы распорядились, чтобы на «Горгону» специально для салона первого класса из оранжереи доставили авиеткой два ящика лучших редких орхидей. Скоро авиетка сядет прямо сюда, на верхнюю палубу «Горгоны».
– «Солнечные жнецы», – показал капитан.
«Горгона» миновала цепочку длинных и круглых, как сигары, дирижаблей. Верхняя часть каждого дирижабля была словно срезана гигантским ножом.
– Видите черные панели на палубе? Это фотоэлементы. Они преобразуют солнечную энергию в электрическую. Поэтому эти дирижабли назвали «солнечными жнецами».
Капитан рассказывал увлеченно, и его лицо светилось, как у мальчишки, который показывает нравящейся ему девочке свои мальчишеские богатства: мячики, удочки и цветные камешки.
