– Чего же ты плачешь, я ведь живой и невредимый!
– Я не плачу… Это я так радуюсь…
Он коснулся моих мокрых щёк, бережно вытер слёзы.
– Моя хорошая.
Я вскинула на него глаза, губы дрожали. Следовало признаться себе, что я чувствую к нему нечто большее, чем просто влечение или привязанность.
– Пойдем в дом?
– Да, – кивнула я, но по-прежнему обнимала его. – А я упала по дороге…
– Как так вышло? – нахмурился мужчина, поднимая меня на руки.
– Зацепилась за ветку, не пригнулась вовремя. Знаю, опасно не смотреть вперёд, но я слишком сосредоточилась на плохом.
– Сильно ударилась?
– Нет. Только немного оцарапалась. Ворон почти сразу остановился.
– Ясно, – фыркнул Йан. – Эй, Брэгс!
На зычный голос из дверей показался хозяин и его огромная стая волкопсов.
– Йан, дружище!
Я разжала руки, и дёрнулась вниз, но Йан предпочел, не отпуская меня, широко улыбнуться другу.
– Рад тебя видеть! Как поживаешь?
– Замечательно. А ты загорел! Родня-то признает?
– Если из меня не выветрился запах родных краёв – непременно. Жена моя, полагаю, уже поела?
– Куда уж там, – хмыкнул Брэгс, переводя взгляд на меня. – Так и стояла всё время у ворот.
– Да, – выговорила я, слабея с каждым его шагом. Сейчас либо усну, либо начну жевать собственный рукав.
Йан не обращал внимания на псов, видно, хорошо его знающих и крутящихся у ног. Он донёс меня до комнаты на верхнем этаже и усадил на приготовленную постель.
– Итак, что у нас здесь? А, щеку расцарапала, на лбу ссадина.
– И вот ещё, – показала ладони я, – но это всё не страшно. Главное, что ты цел. Слава свету!
Из груди вырвался долгий, протяжный вздох, и Йан странно на меня посмотрел.
– Давай-ка я тебе сюда еду принесу.
– Я могу спуститься.
– Ты можешь упасть, берёзка. Лучше раздевайся и ложись.
Мне не хотелось спорить. К заботе и нежности быстро привыкаешь, хотя я жаждала обнять его снова, прижаться и ощутить ставший привычным запах. Но через несколько минут, когда Йан принёс поднос с едой, дождалась лишь короткого поцелуя в щёку.
– Пойду, побеседую с Брэггсом. Он ждёт новостей с юга.
– Йан, а ты не скажешь мне, что случилось в лесу? Это снова были трупоеды?
– Нет. Кое-кто похуже. Корны или каприки, их по-разному называют. Неспокойные энергии тьмы. Мне пришлось увести их подальше от этих четверых, и только потом вернуться на тропу.
– Я ничего о таких не знаю…
– И лучше не проси рассказать подробнее, на ночь-то глядя. В Зальмите они тоже живут, но не везде, и с ними проще справиться. Эти – настырны и хитры, но мне не впервой, вывернулся. Ты, давай-ка, ложись. Потом, если захочешь, расскажу.
Мне ничего не оставалось кроме как наесться и лечь, но заснуть я не смогла. Пару раз провалилась, подремала урывками, и, почувствовав облегчение, пошла приводить себя и одежду в порядок.
Я давно хотела походить полностью раздетой, и теперь, прикрыв дверь в ванную и заплетя тщательно расчесанные волосы, пыталась вывести следы травы с подола нового платья. Такая красивая вещь, и вот, на тебе! К тому же, падая, я порвала его, и было обидно не справиться. Я даже напевала что-то тихонько, радуясь, что немного вернула себе силы.
Когда раздалось весёлое покашливание, я едва не выронила мыло: в дверях стоял Йан.
– Вижу, тебе уже лучше, – сказал он. – Думал, до утра проспишь.
– Гораздо лучше. – Я прикусила губы и добавила: – Живот уже не болит, к тому же я полежала на мягком. Знаю, это выдает во мне неженку, но в постели как-то спокойней, хотя мне и не хватало твоего тепла.
– Значит, у тебя всё прошло? – спросил между тем Йан, и я кивнула.
– Я недолго мучаюсь, максимум три дня. Почувствовала прилив сил и решила привести одежду в порядок, а то потом всё это присохнет и наряд будет испорчен.
Йан подошел ближе и взглянул на ткань.
– Хочешь, помогу?
Этого я никак не ждала. Одно дело – ухаживать за бронёй и оружием, чистить коня, но стирать женскую одежду! И всё же я подала ему мокрый комок, который Йан принялся неистово тереть о специальную доску. Своим усердием он мог запросто проделать в ткани новую дырку, но я не вмешивалась.
– Кстати, твоё бельё тоже нужно постирать. Хочешь, я прямо сейчас это сделаю?
Йан разделся тотчас: стянул через голову рубашку и снял нижние штаны. Теперь мы стояли бок о бок голые и по очереди тёрли одежду друг друга, отчего у меня на губах сама собой появилась улыбка.
– Так странно. Я думала, для мужчин подобное непозволительно.
– Хм, – отозвался Йан весело. – Я вообще-то сам решаю, что для меня разрешено, а что под запретом. К тому же, если бы я не стал помогать, пришлось бы оставить тебя здесь одну, обнаженную и восхитительно прекрасную.
Я посмотрела на него, всё ещё сражающегося с пятнами, и коснулась ладонью мужского плеча.
– Мне нравиться быть желанной, Йан. Ты помог мне обрести утраченную веру в себя, доказал, что проклятию не всегда нужно подчиняться. Я обрела некоторые новые страхи, но избавилась от прежних, сильных и безжалостных…
Я не знала, как объяснить, но он, кажется, понял.
– Пойдем-ка в постель, малышка. Думаю, всё уже чистое.
Я кивнула и прополоскала вещи, а Йан их отжал. Когда всё было развешено, он первым сел на кровать, удобно прислоняясь к деревянной спинке.
– Не одевайся, сегодня слишком жарко.
– Хорошо, – отозвалась я и убрала косы назад. – Мы уже ложимся?
– Нет ещё.
Стоило приблизиться к постели, как он посадил меня спиной к себе и обнял.
– Голову клади мне на плечо. Удобно?
– А что мы будем делать?
– Просто посидим. Расслабься, ни о чем плохом не думай, а я тебя тихонько поглажу.
Рука его скользнула вниз, нежно сжала грудь, и я прикрыла глаза. Он действовал и правда тихо, неспешно, но настойчиво, и у меня вырвался вздох, полный наслаждения. Я запрокинула голову, почувствовала его дыхание на своей щеке, и сама коснулась губ мужчины. Узнавание было тонким, полным чувственности и тепла. Йан целовал меня медленно и сладостно, то легко, то глубоко и влажно, а пальцы продолжали танец, и я решилась погладить супруга по бедру и руке. Он второй рукой он поймал мои пальцы и положил на свою твёрдую плоть:
– Не бойся коснуться, мне это будет приятно так же, как тебе.
Я попробовала со всей осторожностью, и поняла, что это приносит странное удовольствие. Если не смотреть – можно и решительней действовать!
