После того нервного срыва, запоя на берегу реки, как вы помните, я написал незнакомым мне людям. Одно из писем обернулось для меня знакомством с моей будущей супругой и историей с прачечной. Другое вывело меня в сетевой бизнес, где я познакомился с Димой.
Наша дружба была не совсем про бизнес, сетевик из меня оказался так себе. Но наша дружба точно была про искренность и поддержку, хотя на тот момент каждый человек представлялся мне источником угрозы. Пожалуй, Дима оказался единственным, кто умел задавать неудобные вопросы. Вопросы, которые мне не нравились. Видя весь тот беспредел, который я творил, он мог честно сказать мне в глаза: «Слава, ты ведешь себя как дурак. Может быть, пора начать делать всё по-другому?»
Дима помогал мне всегда и во всем. Со временем у меня сложилось ощущение, что жизнь столкнула нас для того, чтобы он останавливал меня на краю пропасти или спасал меня в тех случаях, когда я умудрялся в эту пропасть свалиться. Но я продолжал воспринимать его как угрозу и все время ждал, что он вот-вот использует меня в каких-то своих интересах. Почему я этого ждал? Да потому что сам был таким. Сам всех использовал. Почему я во всех видел угрозу для себя? Потому что угрозой был для всех сам. Но с Димой было иначе. Он как будто видел во мне что-то такое, чего я не видел в себе сам.
Когда нам не хватило денег на ремонт в прачечной, Димка подключил свои связи и достал нам все необходимые материалы по себестоимости. Он сделал нам всю электрику и помог с ремонтом, сэкономив около двухсот тысяч рублей, которые мы как раз не учли в проекте. Он помогал нам переезжать с места на место, привлекать клиентов. Помню, я как-то решил сплавиться по течению реки на надувной лодке и меня вынесло течением на другой берег. Кто нашел меня в глуши, кто приехал за мной и вытащил из очередной задницы, в которую я забрался? Дима.
Пожалуй, Дима был в моем окружении единственным человеком, кто оставался рядом даже вопреки здравому смыслу. В дни одиночества, в горах больше всего мне хотелось изо всех своих друзей видеть именно его. Никто другой даже в голову не приходил. Думаю, Диме было со мной нелегко. Уже после моего возвращения наша дружба не раз была испытана на прочность, но главное, что для меня связано с Димой – это вера в лучшее.
Он научил меня верить в людей.
Запись из дневника. День четырнадцатый
По привычке я проснулся с первыми лучами солнца, умылся и свернул мокрую палатку. Ночью шел мелкий дождь, так что промокла не только палатка, но и спальник. Но на фоне моего спасения все это было сущей ерундой. Совсем скоро меня должна была забрать машина МЧС, затем я рассчитывал попасть в расположенный на трассе поселок, а там уж как-нибудь добраться и до дома.
Дежурной по лагерю в этот день была Аня. Она поднялась раньше других и уже вовсю занималась завтраком. Я смотрел за ее ловкими действиями и думал, что вот так должен был быть организован и наш поход. Каждый участник группы был подготовлен к любым возможным испытаниям, на каждый день похода составлен график дежурства, расписано меню, по маршруту сделаны закладки с едой, чтобы не тащить ее на себе всю сразу.
Остальная группа начала просыпаться, когда завтрак был уже почти готов. Я с любопытством рассматривал, как должна быть упакована еда у бывалых туристов. Все было расфасовано по пакетам и надписано: завтрак – день пятый, обед – день пятый и так далее. Подумал, что именно так и надо делать, и с удивлением поймал себя на ощущении, что пытаюсь набраться опыта, как будто эти горы не отвратили меня от пешего туризма навсегда. Во время завтрака Михаил провел дневной инструктаж, рассказал о сегодняшнем маршруте, описал трудные участки и способы, какими их следует преодолевать. Сегодняшний путь начинался с перехода через реку вброд. Переправа должна была быть проведена для безопасности «тройками», дальнейшая дорога шла через болота и выходила на Карагемскую поляну.
Свернув лагерь, мы вышли на маршрут, переправились через реку и уже болотами постепенно добрались до нужной поляны. Я шел медленно. С трудом преодолевал усталость и острую боль в сбитых ногах. Уже на поляне предложил моим спасителям, чтобы они оставили меня, а сами продолжили свой поход. Если машина МЧС придет к двенадцати, я смогу дождаться ее и один. Но Михаил тут же оборвал все эти разговоры и сказал, что они останутся со мной, пока не передадут меня спасателям в руки лично. Спорить я не стал. Во-первых, на споры не было сил, во-вторых, спутниковый телефон с навигацией, да и еда, тоже кое-что значили. Посовещавшись, мы двинулись дальше, рассчитывая встретить спасателей на подъезде.
Впрочем, вряд ли это можно было назвать передвижением. Я едва ковылял. Ребята то и дело останавливались и поджидали меня. Часто делали привалы, во время которых разговаривали со мной, обсуждали окружающие красоты и еще что-то, а на самом деле просто отвлекали меня. Когда боль стала невыносимой, Сергей дал мне какую-то таблетку. Но я спросил о том, что это, лишь после того, как отправил ее в рот. Оказалось, что это кетонал, который должен был подействовать минут через сорок. На часах было около одиннадцати утра, и мы решили остановиться на обед. Заодно рассчитывали дождаться машины. Надо сказать, что судя по дороге, приехать за мной мог только «Урал» или какой-нибудь вездеход. К тому же, как сказал Михаил, часть пути пролегала по руслу реки, да и остальная дорога была усыпана камнями после камнепадов.
Обед получился очень вкусным. Варили суп, но вышла густая сборная каша. Мы поели, приготовили какао, выпили его, закусывая шоколадом, но машины так и не дождались. Уже после двенадцати Михаил решил перезвонить в МЧС, но на вопрос, когда придет машина за Демидовым, услышал, что «его уже нашли, поиски отменены».
Вы бы видели изумленное лицо Михаила. «Как это поиски отменены? Это я его вчера в лесу нашел! Как вы его могли найти, если он сейчас стоит рядом со мной?» Однако оператор МЧС стоял на своем. Он предложил, чтобы спасенный сам топал до поселка. А от того места, где мы находились, до ближайшего поселка Бельтир было больше двадцати километров! А уже от него еще столько же до поселка на трассе Кош-Агач.
Оператору МЧС, кажется, было на это наплевать. Во всяком случае, на доводы Михаила, что я не ел уже несколько дней, нахожусь в ужасном состоянии и еле иду, он повторял одно и то же: «Вы его нашли, вот сами его тогда и ведите». С каждой минутой разговора Михаил все больше мрачнел. Его попытки объяснить, что их маршрут лежит в другую сторону, а сам я до поселка точно не доберусь, ни к чему не приводили. Лишь минут через пятнадцать он сошелся с эмчээсником на том, что они созвонятся с ним через час, а за это время сотрудник МЧС обсудит эту ситуацию с руководством.
«Ну вот. А ты хотел их ждать. Пошли», – коротко сказал мне Михаил. Мы двинулись дальше. После обеда я стал чувствовать себя лучше, возможно, подействовало обезболивающее. Мой ослабевший организм принял его на ура. Такой легкости в теле, которая вдруг накатила на меня, я не испытывал с самого начала похода. Погода стояла мрачная, вновь принялся моросить дождь, а я шел так, словно прогуливался налегке. Дорога вела нас на перевал Карагем, он не имел никакой особой категории сложности, но перед ним тянулся долгий подъем. И все-таки я бодрился – я был не один, помощь должна была прийти.
