на ковёр. Отвратительный, рвущий душу звук когтей, впившихся в ворс и… Принцесса пошла по своим делам, будто и не покидала квартиру.
— Какая же она Падла… Вообще её полное имя Принцесса Падла, — вздохнул Лев, и я сдержанно кивнула.
Трудно не умиляться мужчинам-кошатникам. Это как-то слишком… обворожительно.
Падла была очень жирной, большой, рыжей и страшненькой.
Квартира, к слову, тоже не отличалась красотой.
Если говорить откровенно, ощущение было, что квартира — брошенка. Такая усталая, никому не нужная, задолбавшаяся мадам с обветшалыми стенами, оборванными обоями и даже отошедшей плиткой на полу. И это при том, что в помещениях явно делали когда-то ремонт. Под стать дому, лестничным клеткам, тут всё было с шиком, но давно. Куски витражей, деревянные жуткие фасады, каменный декор, массивная лестница, уходящая на второй этаж. Тут мог бы жить какой-то академик или доктор в славные времена, когда в домах жили горничные и кухарки. Эдакий профессор Преображенский.
Книжные полки вдоль стен, странные статуэтки, совершенно неуместные ковры: всё это казалось таким нелепым и милым.
Вот стали у хозяина мёрзнуть ноги, и он просто приволок жуткий ковёр. А вот диван, совершенно тут ни к чему не подходит и стоит посреди комнаты — а это просто потому что ничего другого не нашлось, а сидеть на чём-то было нужно.
Я смело шла по огромным помещениям, а Лев следом, будто ждал моей оценки и немного боялся, что ли.
— Тут так странно, — наконец произнесла я, когда дошла до кухни-столовой. Огромного помещения, которое наверняка раньше делилось на два.
— М-м… не прибрано и ремонт давно… — Лев пожал плечами и не закончил речь защитника.
— Нет, это наверное неплохо, — улыбнулась я. — Тут странно и ужасно, но… мило, наверное.
Из окон открывался потрясающий вид на город… мы с Мотей часто ходили мимо этого дома и думали, каково жить: на последнем этаже? И вот. Я тут.
И нет тут никакой современной обстановки, шикарных новомодных штук, панорамных окон и всякого прочего. Это не берлога какого-нибудь Кристиана Грея, не безбожно дорогой пентхаус, от которого захватывает дух. Это очаровательная, неповоротливая как медведица квартира холостяка, который при первом знакомстве кажется таким же. Большим, великолепным, но разбитым и закрытым.
— Садись. Я сделаю чай. Ты голодна?
— Да. В больнице жутко кормят, — честно призналась я и села за огроменный стол на один из пошарпанных массивных стульев.
Смешно. У нас была современная маленькая пустая квартирка. И я даже забыла как это — сидеть за столом.
— М-м… у меня есть куриный пирог. Покупной. Но не плохой. Будешь?
— Ага, — звучало настолько заманчиво, что я бы ни за что не отказалась со своей страстью к любого вида покупной выпечке.
— И “Доширак”...
— Что? У тебя хата в пентхаусе в шикарном элитном доме и “Доширак”?
— Ну а где по-твоему миллионеры берут свои миллионы? — улыбнулся Лев и зажмурился. Принцесса Падла села на стул напротив меня и стала драть кожаную обивку, при этом неотрывно глядя мне в глаза.
Вот же… Падла!
— Экономят и едят “Доширак”?
— Да. Заваривать?
— Заваривай!
Через пару минут в столовой пахло покупным куриным пирогом и дошираком. Кайфово, если честно. Это почти именно то, что я бы съела сейчас, вернувшись из краткого путешествия в больницу, только мне бы не хватило на такой пирог и я обошлась бы слойкой из супермаркета.
— Кайф! — прокомментировала поляну, пододвигая к себе тарелку. — И кто это был? Злобная бывшая?
Лев не стал шутить про ревность и прочее и даже дёрнул плечом, мол, ещё раз прости за спектакль.
— Это была Вероника, жена моего друга. Я оставил им Падлу полгода назад и так и не вернулся за ней… Ну и не брал трубки… видимо, она узнала, что я вернулся в город, потому что в воскресенье была на даче, где собираются все наши друзья, и озверела от того, что я ещё не забрал кошку.
— А почему ты не забрал кошку?
— Не знаю, — Лев потёр глаза сгибом кистей и запустил пальцы в волосы, а потом подпёр подбородок рукой. Это был какой-то местечковый жест, по которому, наверное, можно узнавать человека.
— Со мной много всякого стряслось, — он слабо пожал плечами.
Вскипел чайник.
Лев встал и пошёл заваривать нам чай в пакетиках. Поставил на стол подсохший лимон, сахарницу.
— Я не хочу оправдываться, это было бы глупо, но возможно тебе стоит это знать.
— Мы же будем говорить про беременность? — хмуро спросила я.
— Нет. Про неё мы пока говорить не будем. Про неё ты сама мне расскажешь. Я могу говорить за себя и… если тебе это важно.
— Да. Думаю, что важно, — я сказала это быстрее, чем подумала, потому что на самом деле уже с ума сходила от любопытства.
Мне хотелось знать, как так вышло, что есть вот такой Лев, в такой жуткой квартире, с таким жутким характером и отвратительно кошкой. Мне страшно захотелось того, чего я побаивалась — узнать его поближе.
— Тогда сначала я, потом ты. Выговоримся и потом всё решим, ладно?
— И желательно с распиской о неразглашении, — усмешка вышла горькой и глупой, но мне вдруг показалось, что я и вправду хотела бы рассказать Льву о том, что сейчас чувствую. — Всё, что было в этой квартире… остаётся в этой квартире.
— По рукам!
Двадцать один грамм и два человека в придачу
— Она и с тобой такая? — я с интересом разглядывала Принцессу, которая сидела во главе длинного прямоугольного кухонного стола на стуле, и её уродливая пушистая морда прямо-таки источала презрение.
— Вообще нет… ну ко мне она относится терпимо. Думаю, что к ночи отойдет, потому что придёт спать ко мне…
Я кивнула и продолжила смотреть на кошку в ожидании рассказа от Льва. От чая и обеда стало так хорошо и сладостно на душе, что вот растянуться бы на то-ом мешке, что лежит у камина, и подремать, обняв книжечку…
И почему-то испугал тот факт, что разговор предвидится вроде как серьёзный, и мне нужно будет что-то рассказать, а мне заранее неприятен этот человек. Ну или я так хочу думать? Предубеждение, мать его, сложная штука…
— Итак. Начнём с начала? Меня зовут Лев Левин, согласен, фамилия идиотская, но мамину фантазию было не унять. Я — композитор, пишу саундтреки к фильмам, живу и работаю в Лос Анджелесе и…
— Чего? — я совершенно не по-дамски нахмурилась, как та героиня из ролика “Бонджур, ёпта”.
Лев опустил голову.
Стало немножко стыдно за своё невежество, и даже щёки покраснели.
— Можешь проверить на “Кинопоске”.
Я не стала уподобляться безумным фанаткам и сделала вид, что
