Чужак на мою беду, кажется, решил прислушаться к моей на удивление пламенной — и длинной! — речи. Потому что промолчал в ответ. Он просто сидел и молчал. И молча меня разглядывал. Уж лучше бы болтал, ей-богу, потому что эта его серьёзность снова возвращала чувство будоражащей опасности. И гипнотизировала.
— Так вот, я кое-что забыл отдать. Я ведь не с пустыми руками шёл в гости к девушке! У меня вам подарок.
Подарок?..
Я-то думала, гость примется со мною спорить. А он в очередной раз сумел меня удивить.
— Подарок? Мне?
Ребенок внутри меня немедленно встрепенулся, вспомнил детство и столь редкие, но столь долгожданные праздники — и затопал ногами, хочу!!!
— Да. Вот только чтоб забрать, придётся всё же подойти ближе. Мне-то к вам нельзя, сами велели!
И он загадочно спрятал ладонь под распахнутой полой верхней одежды, где-то у сердца. Где, судя по всему, и хранил свой подарок.
И — честно! — это не я подлетела к окну так быстро, что и сама не заметила. Это сделала маленькая девочка у меня внутри, которой слишком редко дарили подарки. Я лишь очнулась, когда наглый маг из иного мира оказался прямо передо мной.
А на протянутой мне ладони…
— Что это?
— Сейчас не очень видно, а жаль. Их цвет напоминает ваши глаза. Наверное, поэтому решил принести вам.
— Это ведь…
На мою ладонь, протянутую в ответ, легло нежнейшее прикосновение бархатистых, чуть примятых лепестков.
Фиалка.
Точно такая, как на картинках в книгах. Только настоящая.
— В нашем мире полагается на свидание приходить с цветами. Ещё одна традиция.
Его голос совсем рядом над моей головой — склонённой над нежданным-негаданным подарком. Кажется, маг доволен произведённым эффектом. Я же дохнуть боюсь, чтобы не нарушить хрупкую красоту.
А ведь я так переживала, что неправильно знаю цвет своих глаз! Когда предки ледяного мага выгоняли моих предков из своего мира, никаких фиалок с собой, естественно, взять не удалось. Столько раз я думала, глядя на картинки в учебнике, что по ним никак не получается понять истинный оттенок лепестков…
И вот теперь этот чужак походя исполнил мою такую маленькую, но такую заветную мечту.
— Нравится?
Ветер из окна тронул холодом, лепестки задрожали. Я подняла на мага строгий взгляд.
— Вы всё равно уедете скоро, и они завянут.
— Нет ничего непоправимого в этом мире.
Глаза в глаза. Мы, кажется, уже совсем не о цветах говорим.
Резкое движение его руки. Мимолётная дрожь по коже моих обнажённых плеч. Неслышимый запах магии разлился в воздухе. Кто часто его ощущал, ни с чем не спутает.
И вот уже цветок на моей ладони закован в непроницаемый ледяной куб. Тонкая вязь лепестков, стеблей и листьев вплавлена в голубоватый лёд, застыла в изящной неподвижности.
Никогда в жизни не видела ничего более прекрасного.
Опускаю голову. Почему-то хочется плакать. Наверное, по этому цветку. Да, разумеется. Говорю еле слышно:
— Всё равно лёд рано или поздно растает. Без… вашей магии.
Чуть не сказала «без вас».
— Ну тогда нам придётся что-нибудь придумать.
Его чуть хриплый шёпот неожиданно слишком близко. А я совершенно забыла об осторожности. Вот так глупые мышки и попадают в мышеловку, околдованные сыром.
Осторожное прикосновение к моим волосам. По прядям сверху вниз, чуть пропуская меж пальцев.
— А вот это… напоминает мне лунный свет.
Качаю головой, пряди выскальзывают и снова ложатся мне на плечи. Хоть немного согревают — от ледяного куба в руке становится холодно. И надо бы куда-нибудь убрать, но почему-то продолжаю держать.
— Луны в нашем мире светят совсем по-другому, господин.
Снова движение его руки по волосам. И нет сил прекратить. Это слишком… до дрожи приятно.
— Всё время забываю, что в вашем неправильном мире луны целых три, — ворчит чужак. — Вот бы увидеть хоть одну.
— А вы не видели?
Коротко вздыхаю, когда рука его снова касается моих волос в каком-то медитативном, гипнотизирующем ритме. Это уже совсем не похоже на простое разглядывание необычной вещи из интереса. Потому что он, словно невзначай, касается кожи моей головы кончиками пальцев, проводит от виска к затылку, гладит. Так и хочется податься навстречу осторожному движению этой ладони, напроситься на ласку, как ручному зверю.
Боги, что со мной творится?!
— Нет, не видел. Ни одной из ваших лун.
Не могу сдвинуться с места. Может, он и правда меня загипнотизировал?
— Да, точно… вы и не могли увидеть… в это время года они невысоко поднимаются над горизонтом. Громада дворца… всё закрывает.
Горячая ладонь мага завершает свой маршрут на моём плече.
— Послушайте, принцесса! Мне в голову только что пришла очередная гениальная идея. А не проведёте мне экскурсию? Как дочь правителя вы просто обязаны показать гостю местные достопримечательности!
— И что вы хотите увидеть?
— Ваши эти луны.
— Когда?
— Прямо сейчас!
— Вы сошли с ума!!
Он осторожно забирает из моих обмороженных рук фиалку, тянется вглубь комнаты так далеко, что кажется — вот-вот кубарем свалится с подоконника, и приземляет цветок прямиком на кованый сундук с моей одеждой.
— А что? Раз мне нельзя войти — почему бы вам не выйти?
От кристально честной наглости его предложения я совершенно растерялась. Вот что на такое ответить? Не зря у нашего народа есть пословица — «одно наглое копьё лучше тысячи робких щитов».
— Да что вы вообще мне такое предлагаете?!
Ослепительная, обезоруживающая улыбка.
— Ночное свидание, всего-навсего! Ничего крамольного. Покажете мне ваши астрономические достопримечательности, и я провожу вас обратно в постельку.
При упоминании постели, да ещё учитывая, каким мурлыкающим тоном это было сказано, я снова вспыхнула. Так отчётливо вспомнилось, как он мне целовал руки. Я передёрнула плечами.
— Нет уж! Мало ли какие у вас там, в вашем чокнутом мире, традиции первых свиданий! Судя по традициям знакомства… предпочту держаться подальше и не выяснять! А то себе дороже.
Он расхохотался так, что покачнулся и чуть-таки не свалился. Я машинально — клянусь, машинально! — кинулась его держать и вцепилась в одежду на груди. Это был катастрофический промах. Наглый маг немедленно положил руку поверх моей. Поймал в ловушку.
— Признаюсь, с традициями знакомства я слегка… сымпровизировал.
