разговаривать по телефону у нас выходило лучше всего.
— Я не люблю его. Это просто секс, похоть. Моей боли не было конца. Лиам был лишь спиртным, я просто употребляла его. А тебе понравилось трахать ту, в белом платье?
— Для меня секс давно стал обыденностью, пылью, — свирепо сказал он.
Я просто хотела, чтобы все это прекратилось: депрессии, слезы, разбитые мечты. Мне просто нужна любовь. Макс прикоснулся ко мне. Я огрызнулась и попыталась отстраниться, но он привлек меня в свои объятия. Я нуждалась в защите и так долго этого ждала.
Внутри меня большая, воспаленная рана прорвалась внезапно, словно ее проткнули иголкой. Я высказала все, что о нем думаю. Била его кулаками, рычала и лягалась. Проклинала себя, и его, и вселенную за то, что так дерьмово все получилось.
Он стойко выдержал мои никчемные попытки нанести ему увечья. Наблюдал за мной напряженным взглядом. Моя ярость испарилась. Я поникла, глядя на него сквозь выбившиеся из прически пряди волос. Хотела извиниться, но вместо этого вышел клокочущий звук, превратившийся в вой. Он укутал своими объятиями сильнее.
Я уткнулась в его шею, громко всхлипывая. Ворот его рубашки промок. Заметив на нем размытые черные пятна от туши, я начала смеяться. Надо же, так непривычно. Мистер брутальный костюм весь в соплях и разводах от косметики.
— Надолго приехал? — Наконец спросила до боли интересующий вопрос.
Он застыл, и мое сердце камнем бухнуло в груди. Я отстранилась и посмотрела на него. Макс заправил прядь за мое ухо и отвел в сторону глаза.
— Как только решу все дела, сразу вылетаю обратно.
— Совсем не даешь нам шанса! — Страдальчески воскликнула я.
— Я вложил в это дело все силы. Не могу все бросить и позволить себе расслабится. Много людей втянуты в работу.
— То есть, на этом точка?
Он закрыл глаза.
— Оди. Вредная и непослушная девочка Оди. Если бы ты говорила это тогда…Что я сказал тебе в последнюю нашу встречу?
— Сказал мне, что улетаешь, — прошептала в ответ, — и не против продолжать наше общение дальше.
— У тебя был мой номер! Если бы ты позвонила мне, я бы прилетел. Но ты не позвонила.
— Я отправила тебе видео, чертов ты сукин сын! Там даже намеков не надо, мой порыв говорил сам за себя! — Я сжала пальцы так сильно, что ногти вонзились в ладонь и причинили боль.
— Твою мать, я думал это очередная шутка, чтобы позлить меня. Нельзя постоянно кокетничать с мужчиной. Игры в салки для подростков. Я охуеть как хотел оттрахать тебя, малыш, но у тебя на лбу было написано «Только для серьезных отношений, мимолетные интрижки не для меня». И как я ошибся в итоге! Схватила ближайшего кабеля и потащила в свою постель. Я поклялся, что никогда больше не буду бегать за разбалованной эгоистичной девчонкой.
Я разинула рот: — Откуда ты узнал про Лиама?
— Лиам, Лиам, Лиам… Хватит говорить о нем! — Фыркнул, но затем горько рассмеялся.
Я медленно произнесла:
— Я хотела позвонить тебе вскоре после того, как умер папа…
— Мы продлеваем горе, умышленно вредя себе, Одри. Это не возвращает умерших, пока человек не пройдет все стадии страдания и не поймет одно. Все, кого ты любишь, будут умирать и дальше, милая, но жизнь не заканчивается. Каждый выбирает сам, как она продлится, паршиво или идеально. — Сказал он.
Я кивнула. Я принимала боль. За месяцы она зарубцевалась, слегка кровоточила. Любая вспышка воспоминаний за секунду превращает боль в незаживающую рану. Болезнь разрастается, но я пытаюсь ее лечить из последних сил.
— Я была готова на все, чтобы почувствовать твои руки у меня в волосах…Жаркие поцелуи на мне…Долго мечтала о тебе. Даже в постели с другим…перед глазами…был ты. Это длилось бесконечно, пока я просто не стерла каждую мысль о тебе после твоих страстных поцелуев с той девушкой в клубе.
Макс застыл, уставившись на меня. Покачал головой и мягко произнес.
— Кому-то дана жизнь с яркими красками и приключениями. Кому-то досталась жизнь, полная недосказанности и ошибок. Что же такое судьба, неженка?
— То, что предначертано вселенной?
— Нет! Никто не может знать, что будет завтра, когда мы умрем, когда полюбим и создадим семью. Наши действия предопределяют дальнейшие события, не судьба. И много таких примеров: подошла первая, заговорила, яркий макияж, красивое платье. Два разносторонних человека и серая масса. Все, что тебя может выделять в один момент, и действия, направленные на результат, и есть судьба. Человек, он и есть будущее. Судьба не подскажет, что ты нашла того единственного: «Иди, люби его вечно». Спустя время жизнь покажет и снимет маски. Пройдя через страдание и удовольствие, счастье и гнев…
— Я так скучаю по папе. Не могу привыкнуть, что все так быстро произошло…
— Малыш! — Его руки оказались в моих волосах. Он убаюкивал меня, прижав к своей груди. Я опьянела от запаха его кожи.
Дальнейшее я не обдумала.
Я потянулась к нему и поцеловала, слегка касаясь его мягких губ. Поцелуй не был провокацией, он значил лишь «Ты нужен мне, весь целиком, я не хочу терять тебя».
Он замер, а я осознала, какую глупость совершила, и отстранилась. Щеки рядом с ним приобрели привычный малиновый цвет. Макс дернул меня и обрушил на свою грудь. Накинулся, словно голодный зверь.
Поцелуй Макса был стремительным взорвавшимся снарядом, резким и напористым. И близко не напоминающий сладкие, нежные поцелуи Лиама.
Макс распустил мои волосы, взлохматив их руками, а шпильки упали тихим звоном на асфальт. Он целовал, с болью затрагивая мои губы зубами. Его бедро скользнуло между моих, и теплая волна накатила на меня, когда оно коснулось той части, что горела адским пламенем. О боже, как я соскучилась по этому ощущению!
Макс сносил все своей напористостью и силой. В нем не было заносчивости мажора, маска бизнесмена спала. Отчаянно цепляясь за его широкие плечи, пытаюсь стащить с него пиджак. Моя юбка задрана почти до подбородка. Руки Макса скользнули в трусики и обхватили мои ягодицы. Я издала протяжный стон и оторвалась от Макса. Что он делает, господи! Его пальцы коснулись клитора, я задрожала.
— Нет, не здесь, прекрати, — мои глаза смотрели на него со страхом.
Макс вжался лбом в мой висок и тяжело сглотнул.
— Что тебя напугало, малыш? — Я прикрыла глаза и опять задрожала. — Покажи мне, как ты кончаешь. Я так долго мечтал об этом.
— Но я…О боже, Макс…
Его жесткие пальцы начали двигаться быстрее, и я все больше не соображала. Фонарь, светивший на нас, полная парковка машин — все
