- Ладно, Максим Викторович, - сдалась кассирша,неосознанно повторяя его спокойный терпеливый тон. - Проходите, не задерживайтеочередь.
- А обед сегодня за счет заведения? -ухмыльнулся мужчина.
- Ой, простите, Вы меня совсем заболтали! Сорокчетыре девяносто.
Максим отдал ей пятидесятирублевую бумажку иулыбнулся наигранно, как в "Макдоналдсе":
- Спасибо, что без сдачи! Приходите еще!
Кассирша только рассмеялась в ответ и усталопокачала головой.
Вышел в зал и остановился, ища глазами, гдеКатя. И увидел... Олю, первую Наташину барабанщицу. Оля, видимо, заметила егораньше и сразу кивнула ему присоединиться. Она сидела за столиком совершенноодна, и Макс на секунду растерялся. Катя вот, неподалеку. А там Оля. Обе нанего смотрят и ждут, когда он сядет. Прошел мимо Кати, позвал ее за собой, иони вместе с дочкой составили компанию бывшей ученице.
- Ты чего это, со школой никак распрощаться неможешь? - спросил он радостно, ставя на стол тарелки с подноса. - Ты одна? -уточнил он тут же, пока еще не окончательно обосновался за этим столом.
- Одна, одна, присаживайтесь! - тараториладевушка так же весело. - А это кто? Познакомите?
Катюша уже уселась на стуле и посадила возлетарелки свою Барби.
- Катерина Максимовна, мой детеныш, - объяснилучитель гордо. - Она теперь здесь первоклассница.
- Здорово! Уже такая взрослая! - улыбаласьдевушка. - А я Оля.
- Очень приятно! - ответила Катя воспитанно.
- Так какими судьбами ты здесь оказалась? -спросил Максим Ольгу, отломив Кате половинку хлеба.
- Вас повидать зашла, - призналась девушка. - Нуи пообедать заодно по старой памяти. Как Наташа?
Мужчина ложкой зачерпнул борща и в очередной разотметил про себя, что Оля всегда в первую очередь спрашивает про Наташу.
- Наташа в Москве, в институте театральном, -промямлил он с обидой.
- Вы что, расстались? - удивилась Ольга.
- Да нет. Пока нет. А там видно будет, чтополучится из жизни в разных городах... А ты поступила в музучилище?
- Да, я же Вам говорила, меня туда очень хотеливзять. А Наташа в каком именно институте?
- В РАТИ, ГИТИСе.
- Ух ты! - присвистнула Оля с восторгом. - Вотмолодец! Я всегда верила, что Наташа достигнет успеха... - и смутилась, поняв,что слишком наглядно демонстрирует свои чувства.
Максим порассказывал, какая Наташе соседка покомнате досталась, как Наташе нравятся занятия, как Наташа скучает по Сочи...
- И по Вам, - улыбнулась Оля с пониманием.
Максим думал не говорить этого, чтобы недразнить барабанщицу, но все же признался:
- Да, надеюсь, что и по мне.
- И по мне тоже! - вставила свое слово Катюшкаплаксивым голосом.
- Конечно, зая, и по тебе! Олечка, а у тебя всехорошо? Я бы, глядя на тебя, сказал, что нет.
Оля промолчала, опустив взгляд в свою тарелку спирожным.
- Как ты провела лето? - снова попытался учительвыведать хоть что-нибудь.
- Не так, как хотелось бы, - вздохнула девушка.- И, к сожалению, незабываемо...
- Что случилось?
Оля извиняющимся тоном сказала:
- Максим Викторович, я не могу говорить здесь обэтом... - и мимоходом, совершенно неосознанно, взглянула на ребенка. Наверно,не хочет говорить при Кате.
- А вообще лично мне сказала бы? - спросилМаксим с уважением.
Оля вдруг помрачнела. Казалось, она пересталазамечать, что происходит вокруг, перестала слышать весь этот суматошный детскийшум. Оля упорно смотрела в тарелку и размышляла. Такая неоспориможенственная... Как она может быть лесбиянкой?
Они сидели втроем за одним столиком, какэстетически прекрасный островок в бурлящем, темном и неопрятном потоке реальности.Максима легко можно было бы назвать блондином, когда рядом нет Катюшки с еепо-детски невинными волосиками, или Ольги, такой классической девушки скартинки с ярко-пепельным мелированием. Оля очень напоминает Дашу, его первуюжену. Тоже высокая и с красивыми чертами лица, как фотомодель. Только Даша,пожалуй, никогда не бывала такой грустной.
- Знаете, Максим Викторович, - вздохнуладевушка, - я бы сказала Вам, потому что Вы меня всегда понимали. Но меняостанавливает то, что Вы мужчина.
- Раньше тебя это не останавливало, - отметилучитель.
Оля снова замолчала и погрузилась в размышления.Максим доедал второе, а Катя - еще тот едок - уже самостоятельно игралась скуклой.
- Я завтра себе выходной устроил, - улыбнулсяМакс, чем сразу же отвлек Олино внимание на себя. И подмигнул ей: - Только неговори никому, ладно? Я отца утром в больницу везу. И хотя это займет часаполтора, но я решил не приходить и на остальные уроки.
Оля улыбнулась ему в ответ и снисходительнопокачала головой:
- Прогульщик! Ученики, наверно, безумносчастливы! Я вот что-то не помню, чтобы Вы хоть раз прогуливали урок у моегокласса. Хотя, скорее всего, это только пацаны рады, - рассмеялась Оля ужесовсем от души. - Девчонки, небось, локти кусают. У нас накануне физики такаяпаника в классе начиналась! Только и обсуждалось со всех сторон, кто какуюприческу сделает, кто как оденется... Это чтобы повторов не было, понимаете! Ато однажды одна девочка сделала такую же прическу, как другая, и та другая ейчуть волосы все не повыдергала, мол, физик теперь будет думать, что у нее нетиндивидуальности!
Учитель улыбался, слушая Олин шпионский доклад,но понимал, что это все для него не новость. Ведь не слепой, сам всегда видел,как старательно наряжаются девчонки в те дни, когда у них физика. Раньшенаряжались только для него...
- Знаешь, Олечка, к нам тут еще один пареньпришел работать, информатику ведет. Так что мои страдания теперь поделеныпополам. Правда, ему должно быть сложно: он чего-то такой скромный... Да имолодой совсем, только институт окончил, ему двадцать два, что ли. А девочки-тоу нас далеко не тихони... Особенно те, что помладше, класс восьмой-девятый. Ябы сказал, с тенденцией к безнравственности.
Поболтали так с Олей еще какое-то время, хотя ужевсё доели и просто занимали столик. Катюха не выдержала и отпросилась кохранникам. Разговаривали ни о чем. Олю что-то беспокоило, и говорить наконкретные темы ей было сложно. Причем, Максиму показалось, что в Катиномприсутствии Оля вела себя гораздо расслабленнее, чем с ним наедине.
- Хочешь, сходим куда-нибудь завтра? - предложилМаксим.
- Куда? - насторожилась девушка.
