Юлька мгновенно преобразилась. Играла она превосходно. От неё мячи только так отлетали. Их Кирюха — то брал с трудом. Какие крученные мячи она подавала. Какие безнадёжные подачи брала. Как ловко обманывала соперника. Казалась, короткой будет подача, а она длинная. И вроде бы вот она длинная. Бац! Нет, короткая. Как ловко. Частенько она успевала сгладить и мои промахи. Отбивала за меня мячи где — то сзади, снизу, сверху, сбоку, на дальних и ближних подступах.
Насколько я восхищался Юлькой, настолько был недоволен собой. Я мазал, пропускал, отбивал мимо стола. Одним словом, лучше бы сразу признался — позора бы было меньше. Юлька вела себя со мной, то снисходительно, подбадривая меня. То высокомерно, ругая, на чём свет стоит. Я всё молча глотал. Заслужил.
Хуже было другое, я вспомнил о том, как сам ругал её в те злополучные два дня, когда гонял по фирме. В отличие от меня, она тогда не заслуживала всех тех эпитетов, которыми я её награждал. Ну, что мне оставалось теперь делать — признать, что вот такой я ублюдок?! Впервые мне было не всё — равно. Мне было не по себе. Я вдруг обнаружил, что не хочу выглядеть таким конченным уродом в глазах Юли. Вот это была новость! Обычно меня не волновало ничьё мнение. Я всегда думал, говорил, делал только то, что хотел я.
Игра закончилась.
Я виновато смотрел на Юлю. И что я видел — она не верила мне. Её глаза метали молнии. Я понял, она решила, что я специально её подставил. Увидев, как она рвётся победить, вставлял ей палки в колёса. Вот дурак! Зачем не признался сразу, что в жизни не держал ракетку в руках? Боялся, что пострадает моё эго, что я чего — то в этой жизни не умею?
А в результате сработал мой непререкаемый авторитет заносчивого сноба. Он повлиял на её выводы. А мой план по восстановлению наших отношений попал под угрозу. Да какую там угрозу?! Он позорно сдох!
Да что со мной не так? Эта девочка вытащила из меня то, о чём я даже не подозревал…
А сейчас я искренне чувствовал свою вину. И не скрывал этого. Она смотрела на меня. Она видела мои глаза, в которых шли титры — Прости. Но она не верила мне. И я это чувствовал. Очень остро.
Мы возвращались в город. Я был вежлив, внимателен, галантен. Юля была мила, очаровательна, восхитительна. Но она не верила мне. После того, что произошло там наверху, когда мы играли в теннис, между нами словно что — то сломалось. Снова сломалось.
Засада. Нет. Настоящая катастрофа. Я хотел с ней наладить отношения. Но снова всё испортил.
Глава 8
Юля
Мы возвращались в город. И эмоции мои были таковы, — чтоб глаза мои его (Макса) не видели! Но они его видели. Он был рядом. Никуда не делся. И вёл машину. А ещё он время от времени очень вежливо так обращался ко мне с какими — то дурацкими вопросами. Приходилось реагировать и не менее вежливо отвечать ему. Короче поддерживать нашу «светскую» беседу изо всех сил. Потому что главное было не забывать о своей «миссии». А значит не демонстрировать своё фи объекту «вожделения». И тут я вспомнила, что заблокировала свой мобильник, чтобы ничто не мешало процессу охмурения нашего гения. Теперь же моим единственным желанием было отвлечься от своего распрекраснейшего спутника. С этой целью я и обратилась к своему мобильнику. Включив его, обнаружила непринятые звонки от отца в количестве, аж, целых двух штук. Набрала его номер.
— Пап, привет! — мягко произнесла я. Кое-кто рядом напрягся и обратился весь вслух. Да пусть подслушивает, коли охота! Пусть знает, какая я внимательная ласковая и любящая дочь. Какая я правильная девушка, с какой стороны на меня не глянь.
— Добрый вечер, Юля, — каким — то уж очень официальным сердитым недовольным тоном отозвались на том конце трубки. Папа явно не попал на мою волну — любящего в ответ родителя. Ну, это ничего. Строгий папа. Это тоже неплохо. У такого не забалуешь. А уж обидеть его дочь, я бы и вовсе никому не советовала.
— Па, что — то случилось? — невинно поинтересовалась я.
— Нам надо с тобой встретиться, — категоричным тоном произнёс он. Походу точно что — то случилось.
— Хорошо. Я готова в пятницу. В девятнадцать — ноль, ноль, — быстро согласилась я, стараясь выкроить себе время, дабы навести справки, что там могло произойти такого, что папа был вне себя. А то, что он был не норм — это точно. Обычно голос отца ровный. В отличие от меня, выдержка у него была стальная. А тут такое! Но самое неприятное было в том, что то, что произошло как — то связано со мной. Ведь таким строгим тоном он говорил со мной.
— Ладно. Мой водитель заедет за тобой в это время, — бесцветным голосом произнёс отец. Всё указывало на то, что я провинилась перед ним.
— Договорились, папуль, — ласково проворковала я.
— Договорились, дочка, — наконец, в его голосе послышались тёплые нотки. Отцовское сердце не камень. И мой откровенный подхалимаж его всё — таки тронул.
— Что — то случилось? — участливо спросил Макс, едва я нажала отбой.
— Возможно, — пожала я плечами. — Я пока ничего толком не знаю. Сам же слышал — надо встретиться, — добавила я и тяжело вздохнула, демонстрируя, как сильно я переживаю на эту тему.
После моего телефонного разговора с отцом Макс напрягся. Сильно напрягся. Это меня даже отвлекло от мыслей, что там могло приключиться, и почему отец так недоволен мной. Но чтобы это ни было, Макс- то тут при чём?! Почему он так загрузился? В руль вцепился, аж, костяшки пальцев побелели. Да и вообще, то, что он так сильно загрузился, я чувствовала прямо кожей и всеми фибрами своей души. Это напряжение висело в воздухе салона машины как наэлектризованный заряд.
О боги! Да что ещё с этим Максом не так?!
Прибыв домой, быстро раздевшись, я юркнула в кровать. Закинув руки за голову, я лежала в постели, вспоминая события этого вечера ровно до того момента, когда позвонила отцу. Тут я натыкалась на непреодолимую преграду — что всё — таки произошло? К сожалению то, что могло не понравиться моему отцу, напрашивалось само собой. Но меня это не устраивало. Ответ мне не нравился. Я сопротивлялась. И откровенно его банила. Но даже я понимала, что это временно. И рано или поздно его придётся принять. В таком случае необходимо ускориться в охмурении объекта. Ну, как ускориться? Сильно ускориться. И тут я вспомнила, что в таинственной инструкции был пункт о том, что надо временно исчезнуть из поля зрения партнёра. Дескать, пусть соскучится!
Легко сказать. Как синхронизировать такие два взаимоисключающих понятия, как «ускорить» и «исчезнуть» одновременно? А в результате получить «соскучился». Уравнение из одних неизвестных! Ломать голову было бессмысленно. В том плане, что мыслей на этот счёт не приходило. И я уснула. Однако проснувшись на следующий день с утра, ответ на заданное уравнение я уже обнаружила у себя в голове. И была удивлена, каким простым оказалось решение.
Главное, надо было вовремя вспомнить о том, что Макс теперь мой должник! А значит, должен…Нет. Обязан выполнить мою просьбу.
