Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
Почему спутник мог быть «одноразовым» и никаким другим? Все просто: в условиях жесткого противостояния систем наличие в космосе спутников-шпионов не допускалось. Кто мог отнестись терпимо к парящей над головой кинокамере, а возможно, и бомбе? Шел тысяча девятьсот шестьдесят седьмой. В нашем мире, в это славное время, советские космонавты летали толпами, а американцы завершали подготовку полета «Аполлона». Но здесь Гагарин в шестьдесят первом успешно приземлился на равнине Калларбор, в Австралии, пролетев над Землей неполный оборот: ведь кто бы ему позволил миновать безнаказанно заатмосферные выси Южной, а тем более Северной Америки. А после успешного испытания первой советской противоракеты вблизи озера Балхаш и постановки ее производства на поток всякие империалистические «Меркурии» или «Джемини» также могли возникнуть лишь на бумаге. Поэтому планы покойного Циолковского отодвинулись в фазу истории, соотносимую с полной и окончательной победой коммунизма, а спутники имелись только одноразовые, поскольку служили противостоящей стороне хорошими мишенями для отработки новых вариантов противоракет. Но ведь никому не хотелось крепить вражескую оборону.
А посему ничто особо не взволновало в этот раз капиталистические центры наблюдения за космосом. Тем более что ракеты успели подняться только до высоты пятидесяти тысяч метров – сущий пустяк, шесть Эверестов или Джомолунгм, как кому нравится.
Потом произошло следующее.
В нашем мире человеческая разумность очень заузила диапазон происков ученых – испытателей ядерного оружия. Договор шестьдесят второго года запретил испытание бомб во всех средах, за исключением подземной. Силу – порождение преисподней – направили в то место, откуда она и выскочила. Но в мире почти полного торжества социализма этого договора не существовало. То есть любая страна могла взрывать сколько угодно и когда угодно, лишь бы это происходило в пределах ее собственной территории. И это действительно периодически случалось.
Вот и сейчас никто не нарушил ничьего суверенитета. Одна из ракет находилась все еще над пустыней Австралии, другая над такой же природной пустошью Азии, когда это случилось.
Точность процесса была согласована до микросекунд. Как известно, сознание человека воспринимает десятые доли, а подсознание сотые доли секунды и, как ни бейся, не более того. Здесь же использовалась синхронность, доходящая до миллионных долей секунды, то есть на множество порядков точнее, чем у любого ниндзя, дабы таковые существовали. Над Юго-Восточной Азией и над Австралией одновременно шарахнули сверхмощные водородные бомбы по сто пятьдесят мегатонн каждая. Уже через одну шеститысячную долю секунды волна светового излучения нагрела песок пустынь Гибсона и Алашань, но еще раньше – через одну тридцатитысячную секунды, то есть через мизерную долю микросекунды, – рентгеновские кванты врезались в верхние слои атмосферы и, поглощенные электронами, вызвали рассеивание полосы излучения. Электромагнитное поле, родившееся при взаимодействии перевозбужденных электронов с магнитным полем Земли, ударило в сторону поверхности планеты. А над Южно-Китайским морем, всего через одну восемьдесят третью долю секунды (длительность, вполне фиксируемая нашим подсознанием) столкнулись фронты гамма-квантов двух супервзрывов. Вот здесь пошел счет на наносекунды. Это совсем маленькая единица, применяемая в физике, она равна одной миллиардной доле секунды.
В течение приблизительно трех наносекунд мощность электромагнитного импульса над Южно-Китайским морем нарастала лавинообразно, затем возник всесокрушающий импульс длительностью в несколько сотен наносекунд, то есть менее одной миллионной доли все той же секунды. На поверхности Земли напряженность поля в этом районе достигла сотни тысяч вольт на метр, что в триллион раз превысило напряжение, на которое рассчитано большее количество выпускаемой серийно радиоаппаратуры. Подобные же процессы произошли и над другими районами, однако там напряжение было все же на порядок, а иногда и на три порядка меньше. Нас мало интересует, сколько радиол вышло из строя в Южном Вьетнаме, гораздо интереснее, что произошло в авианосных соединениях американцев.
Первое: все локаторы всех кораблей, работавшие в данный момент, вышли из строя. Их чувствительные приемные антенны, не успев ничего почувствовать, породили внутри себя замкнутые накоротко контуры, выжигающие все слабые к нагреву элементы. Передающие антенны, являясь по своей сути тем же самым, также получили внутри волноводов короткоживущий белый шум, а в спрессованных умелыми конструкторами платах – смертельные для полупроводниковой техники поля напряжения. Благо наши мозги, являясь также электрическими системами, имеют довольно малые угловые размеры, а сами мы, являясь проводящей структурой, тем не менее обладаем огромным сопротивлением, а поэтому электромагнитный импульс нам не страшен непосредственно. Вот только если вы в момент его прихода парите в высоте и над корпусом вашего самолета неторопливо вертится сверхчувствительная РЛС, вот тогда – да! Пожар на борту вам обеспечен.
Плохо пришлось и самолетам больших размеров, к примеру «Б-52». У него между кромками крыльев аж пятьдесят шесть и еще половина метра. В момент прихода электромагнитного импульса (ЭМИ) его корпус превращается в проводник постоянного тока очень большого напряжения. Кромки крыльев мгновенно нагреваются до температуры свечения, а ведь в крыльях – топливо. Электромагнитный импульс начинается и заканчивается за время, не фиксируемое подсознанием, однако его последствия проявляются куда дольше. Даже небольшие самолеты при столь чудовищном скачке напряжения лишаются аппаратуры навигации, а многие – управления.
В момент поражения акватории Южно-Китайского моря в воздухе находилось четыре самолета дальней радиолокационной разведки «Хокай», новое поколение в сравнении с «Трейсером». Но то, что сложнее, то и хрупче. Три «Хокая» полыхнули бенгальским огнем, закрыли свой радиоэлектронный глаз и опрокинулись в синее море. Лишь единственному повезло – он потерял «глаз», но не потерял управление. Тем не менее звать на помощь он тоже не смог – все передатчики «гавкнули».
Вымирающий вид драконов – «Трейсеры» тоже потеряли свои глаза, зато их примитивная система руления в небесах, доставшаяся от дедушки – транспортника «С-1», не поддалась электромагнитному удару-мгновению и выстояла.
Плохо пришлось даже зубам драконов нового поколения. «Крусейдеры», «Скайуорриеры», «Интрудеры» и «Корсары» боролись с пожарами на борту и спешно, кто мог, отключали самую сложную электронику. Карты в руки везучим и не проспавшим нужные лекции в летной академии!
Совсем не заметили ничего опасного зубастые работящие старички-пенсионеры «Скайрейдеры». Так, дрогнуло что-то на допотопной панели управления, да и только. Те, что назад возвращались, отбомбившись и неторопливо руля свои триста двадцать километров в час, вообще не узнали, что по ним нанесен удар из Великих Звездных войн будущего. Однако даже те, кто еще не успел сбросить свои три тысячи с половиной килограммов бомб на головы вьетконговцев, продолжили выполнение задания, несмотря на обрыв связи с боевым информационным центром. Для них супервзрывы русских были что увеличение солнечной активности. Каждому оружию свое время и свой противник. Что толку, к примеру, армии царя Кира, идущей завоевывать мир, от самолетов радиолокационной борьбы «ЕА-6В», с кем бороться? Или от «Статофрейтеров» – топливозаправщиков, кого заправлять? Даже если бы ЭМИ ударил по гигантским армиям Второй мировой войны, с танками «КВ» или «Т-34» ничего бы не случилось, так, зашуршало бы в наушниках секунды две – и все дела. А снаряды бронебойные ни на йоту бы со своей траектории, гравитацией и наводчиком обусловленной, не сместились.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
