— Нет! Пожалуйста, не надо! — Катерина бросилась за ним и схватила его за руку. — Папа очень расстроен и…
Джулиан остановился и посмотрел ей в глаза.
— Чем же он расстроен? — спросил он. — Убийством в Сараево?
— Да… Нет.., Она была в таком подавленном состоянии, что, казалось, сейчас упадет в обморок.
— Катерина, ради Бога… — Он обнял ее за плечи, стараясь утешить, как родственницу или близкого друга. — Что случилось? Пожалуйста, скажите. Это касается Натальи?
Катерина испытывала соблазн прижаться к его широкому плечу и все рассказать. Если бы они были обручены, разве стала бы она что-то от него скрывать? Однако, может, они действительно близки к обручению? Иначе зачем ему так о ней беспокоиться и с такой нежностью ее утешать?
— Я не могу, — прошептала она, хотя всем сердцем желала рассказать о случившемся.
Все это время издалека слышался плач, — Это ведь плачет Наталья, не так ли? — повторил он дрогнувшим голосом.
Катерина кивнула, и Джулиан осторожно убрал свою руку.
— Я должен поговорить с вашим отцом, — сказал он и, прежде чем она успела возразить, повернулся и быстро пошел по коридору к кабинету Алексия.
Подойдя к двери, Джулиан немного поколебался, а затем, прислушиваясь к рыданиям Натальи, громко постучал.
— Какого черта… — услышал он глухой голос Алексия, и дверь резко распахнулась.
— Извините, сэр, — быстро произнес Джулиан, прежде чем Алексий успел дать выход своему гневу. — Мне крайне необходимо поговорить с вами, и разговор не терпит отлагательства.
Алексий в нерешительности молчал, а Джулиан продолжил:
— Речь пойдет о Наталье, сэр.
Алексий больше не колебался. Он был уверен, что англичане, должно быть, получили информацию о связи Натальи с Принципом, и поэтому советник отправил к нему Джулиана.
— Входите, — отрывисто сказал он. — Что вы хотите мне сказать?
Джулиан отер пот со лба. Он привык к щекотливым ситуациям, но в подобном положении еще никогда не бывал. Решив, что лучше всего действовать напрямик, он сделал глубокий вдох и сказал:
— Я хочу жениться на Наталье, сэр.
Алексий уставился на него раскрыв рот. Он полагал услышать, что англичанам известно о встрече Натальи с Принципом в Сараево и, очевидно, благодаря их великолепно работающей секретной службе они знают даже о ее встречах с ним в «Золотом осетре».
— Жениться? — недоверчиво переспросил он, когда наконец обрел дар речи. — Жениться на Наталье? Может быть, вы имеете в виду Катерину?
Джулиан покачал головой, ничуть не удивившись предположению Алексия. Прежде всего потому, что Катерина была более зрелой и готовой к замужеству, а Наталья в свои семнадцать лет оставалась еще совсем девочкой.
— Нет, сэр, — твердо сказал он. — Я хочу жениться на Наталье. , — И вы пришли просить у меня ее руки? — Алексий пытался собраться с мыслями. — Но она слишком молода…
— Я знаю, сэр. Я хочу всего лишь попросить разрешения писать ей письма…
— Откуда, черт побери, вам известно, что она уезжает? — спросил Алексий, встревожившись. Если об этом знают британские дипломаты, значит, могут знать и австрийские. — Мы только вчера прибыли из Боснии!
— Я ничего такого не знал, сэр. Утром мне сообщили, что меня отзывают в Лондон, и первой моей мыслью было сделать Наталье предложение еще раз…
— Еще раз?
— ..и если она снова мне откажет, попросить у вас разрешения ей писать, пока она не повзрослеет и не примет мое предложение.
— Еще раз? — Алексий думал, что нет ничего, способного взволновать его сильнее, чем страх перед австрийцами, которые могут потребовать ареста Натальи, прежде чем она окажется в безопасности в Восточном экспрессе. Но он ошибался. — Еще раз? — тупо повторил он. — Значит, вы уже делали предложение моей несовершеннолетней дочери без моего ведома?
Джулиан густо покраснел.
— Да, сэр. Извините. Если бы я только мог получить ваше разрешение сейчас…
Алексий решил в гневе высказать Джулиану Филдингу все, что он думает по поводу его дерзости. Затем он вспомнил, в каком положении находится. Он вспомнил, что Зита лежит в темной комнате, убитая горем от предстоящей разлуки с ним Вспомнил, что они вынуждены будут долгие месяцы, а может быть, и годы, жить вдали друг от друга.
— Вы уезжаете в Лондон на этой неделе? — отрывисто спросил он.
— Да, сэр.
— Вы любите Наталью и хотите на ней жениться?
— Да, сэр. — Смущение Джулиана постепенно сменялось изумлением.
— Вы из хорошей семьи? Вас ждет блестящая карьера? У вас приличный доход?
— Да, сэр, — ответил Джулиан, размышляя, что произошло и почему Алексий так круто сменил тему разговора.
Кончики усов Алексия подрагивали.
— Подождите здесь, — властно сказал он, направляясь к двери. — Я должен поговорить с женой.
Дверь захлопнулась, а Джулиан продолжал смотреть ему вслед, еще более удивленный, чем прежде. Зачем Алексию понадобилось советоваться с Зитой? Что происходит? Решив, что ему придется ждать достаточно долго, Джулиан сел. Он так и не спросил, почему Зита и Наталья внезапно уезжают в Швейцарию. Ему было непонятно, почему плачет Наталья.
Джулиан принялся рассматривать висевшие на стенах охотничьи трофеи и акварели, на которых были изображены различные пейзажи.
Дверь открылась, и в комнату вошла Зита, за ней следовал Алексий.
— Нам надо поговорить, — сказал Алексий. — Строго конфиденциально.
Зита села, сложив руки на коленях. Алексий продолжал стоять, не сводя с Джулиана напряженного взгляда.
— Так, значит, вы хотите жениться на моей дочери? — спросил он напрямик.
— Да, — без колебаний ответил Джулиан, хотя был уверен, что в доме произошло что-то неладное. Он заметил, как Зита облегченно вздохнула.
Алексий подошел к своему письменному столу и сел за него.
— В таком случае я не возражаю. — На его скуле пульсировала жилка. — И хочу, чтобы вы обвенчались сегодня же вечером.
Джулиан вовсе не удивился, почему Алексий вынужден был сесть, прежде чем ответить. Ему самому тоже хотелось опуститься на стул, но его поблизости не оказалось.
— Вы должны сказать мне… — начал он, сохраняя спокойствие — качество, которое Алексий очень в нем ценил, — почему Наталья должна срочно покинуть Сербию.
Алексий кивнул. Он знал, приняв решение о браке Натальи и Джулиана, что ему придется все объяснить.
— В общем-то рассказывать особенно не о чем, — с трудом начал он. — Короче говоря, случилась беда.
Джулиан это уже понял. Он ждал.
