Книга Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - Валерий Шамбаров

После падения СССР либеральные средства массовой информации состряпали штамп, как отвратительно жилось в советские времена. В магазинах ничего нет, полное бесправие, суровая цензура, всеобщий контроль свирепого КГБ, когда кара грозила за каждое неосторожное слово… Но этот штамп насквозь фальшивый. Он лицемерно замалчивает, сколько же было в СССР хорошего! Бесплатное образование — в том числе и высшее, вечернее, заочное. Бесплатное здравоохранение. Любой работяга, нуждающийся в лечении, мог получить бесплатную путевку в санаторий, в дом отдыха. Для всех желающих детей летом — бесплатные пионерские лагеря. Все стадионы, спортплощадки — тоже бесплатные. Бесплатные детские спортивные секции, кружки в школах и домах пионеров.

Дешевизна товаров, транспортных услуг — от «пятачка» в метро до поездов дальнего следования и самолетов. Даже студенту было вполне по карману поехать на каникулах куда хочешь — в Крым, на Кавказ, в Сибирь. А если отправился за город, в твоем распоряжении и лес, и поля, и реки. Гуляй, где тебе угодно, собирай грибы, ягоды, закидывай удочки, ставь палатки. Все твое, не перегороженное заборами с табличками «частная собственность». Очень дешевыми были театры, кино, музеи, выставки. Ходить туда можно было хоть каждый день, если есть желание и время.

Прекрасно работала советская милиция. Люди могли гулять по улицам среди ночи без малейшей опаски, что на них нападут, изобьют, ограбят. Пьяные на видных местах не валялись и не бродили, оскорбляя взор и слух прохожих, их быстренько собирали в вытрезвитель. И нищих в СССР не было. Не было безработных. У каждого завода и фабрики висели таблички: «Требуются…». Каждый выпускник вуза или техникума получал обязательное распределение. Уж понравилось ли оно, или хотелось получше, но в любом случае на улице и без зарплаты не останешься. Неужели все это было плохо?

Да, цензура существовала. Но она почему-то не мешала рождению многочисленных шедевров кино, литературы. Нынешней российской культуре до таких достижений очень далеко. А те произведения, которые попали в разряд «запрещенных», нередко бывали откровенно лживыми, как «Архипелаг» Солженицына. И в большинстве своем оказывались откровенно слабыми. Вся их притягательность только и заключалась в «запретных темах», фрондерстве. Да и свирепость КГБ — полный бред. Именно в этом ведомстве дураков и дуболомов не держали. А политика КГБ при Андропове была очень мягкой. Достаточно сопоставить — в период разрекламированной хрущевской «оттепели», c 1956 по 1960 гг., было осуждено по политическим статьям 4676 человек. В аналогичный «андроповский» период, с 1976 по 1980 гг. — 347 человек [117, с. 94–95]. И еще раз подчеркнем, к настоящим диссидентам КГБ относился с поразительной деликатностью. А уж политические анекдоты «травили» вовсю, и рабочие, и студенты, и военные. Очевидно, и сами «гэбэшники».

Экономика действовала исправно, никаких кризисных явлений не наблюдалось. Каждый значительный город был промышленным центром. Каждую пятилетку вводились в эксплуатацию новые мощные заводы, фабрики, электростанции. Советская наука занимала самые передовые позиции. В СССР трудилась четверть всех ученых мира! В вузах занимались 5 млн студентов, а обучали их полмиллиона преподавателей. Это обеспечило грандиозные достижения Советского Союза. Осуществлялись космические программы, развивалась атомная энергетика, создавалась первоклассная военная техника, делались блестящие открытия в области физики, математики, биологии, химии…

Что ж, были и серьезные негативные явления. Но определялись они вовсе не социалистической системой. Они стали результатами субъективных «перекосов», причем таких, которые вряд ли можно считать случайными ошибками. Главной бедой стало разрушение сельского хозяйства. Сперва — в кампаниях «хрущевщины». А потом, в конце 1960-х — начале 1970-х, — в результате внедрения «научных» программ Заславской и других «светил» Сибирского отделения Академии наук, когда русская деревня оказалась разгромленной. Около 60 млн человек перебралось из сельской местности в города. Если в 1939 г. доля крестьян составляла 47–48 % советского народа, то к 1979 г. она упала до 15 %. Это породило дефицит продуктов, зависимость от импорта продовольствия.

Казалось бы, самое легкое решение проблемы открыла «разрядка». Продавай нефть, газ — и покупай мясо, хлеб в любых количествах. Но именно разрядка стала ловушкой, «посадила» советскую экономику на поток «нефтедолларов». Это выглядело слишком легко и соблазнительно: закупать и продукты, и ширпотреб. Хотя импорт обернулся скрытым ударом по советской промышленности. Причем аналогичные отечественные товары нередко были лучше! Одежда и обувь изготовлялись из натурального сырья: хлопка, льна, шерсти, кожи. Но они не могли угнаться за переменчивыми западными модами (тем более, в системе планового хозяйства, где объем и ассортимент продукции задавались на годы, на пятилетки). В результате люди охотились за дорогими, броскими и яркими подделками из синтетики. А качественные и дешевые советские изделия оставались не реализованными, лежали на складах. Правительство вынуждено было поддерживать дотациями и убыточные предприятия, и убыточные колхозы, совхозы.

Между тем расходы казны и без того были колоссальными. Государственных вложений требовало строительство заводов, фабрик, дорог, жилья. Дотаций требовали те же самые бесплатное образование, здравоохранение, санатории, дома культуры, стадионы, пионерские лагеря. Но в условиях противостояния с НАТО огромных средств требовало и содержание армии и флота, разработка и производство вооружения. Наконец, миллиарды утекали на внешнюю политику. Лидерство в мировой системе стоило совсем не дешево. Приходилось поддерживать не только союзников из социалистического лагеря, но и дружественные страны «третьего мира». К социализму не примкнувшие, но и к западному альянсу не присоединившиеся. Им выделяли льготные кредиты, помогали строить собственную промышленность, обучать национальные кадры, посылали специалистов, оборудование, оружие. На расходы в таких случаях не скупились, ведь в противном случае «дружественное» правительство могло сменить ориентацию, обратиться к США.

Советский Союз был настолько богатой страной, что выдерживал подобные нагрузки! Еще и сохранял огромный золотой запас. А негативные явления были в общем-то преодолимыми. Но все сильнее сказывался еще один фактор. Зашла в полный тупик советская идеология! При Сталине действовала простая и доступная идея: СССР находится во враждебном окружении. Поэтому любой успех в промышленности и сельском хозяйстве, труд любого рабочего и колхозника — это средство укрепления государства, противодействия внешним врагам. Если мы хотим выстоять и выжить, то должны мобилизовывать силы, каждый на своем месте. Необходимость напрячься, перетерпеть те или иные лишения — все это получалось оправданным и понятным для каждого советского гражданина. Хрущев такую идею напрочь отбросил. Вместо нее стал манить народ химерами коммунизма, «земного рая», который сводил к чисто материальному благополучию. Даже легкомысленно (как он поступал всегда) назвал конкретные сроки. 1971 г. — построение материально-технической базы коммунизма, 1981 г. — сам коммунизм, царство всеобщего изобилия.