Не выдержав, Лика со всей силы ударила кулаками по непробиваемой оболочке «щита», мгновением ранее спасшего наши жизни. Ее отчаянный жест до икоты напугал меня и привлек внимание склонившегося над Сайросом короля. Взгляд стальных, пронизывающих душу глаз, остановился, хвала небесным, на Ликерии. Легким взмахом руки Шампус развеял «щит», подарив нам свободу.
Твердо ступая по раскаленной земле, Ликерия прожигала короля ненавидящим взглядом. Сухая дотлевающая корка под ее ногами обжигала кожу и рассыпалась в пыль, окрашивая белоснежные одежды в траурный цвет.
Закусив от ярости и отчаяния губу, Лика присела перед Сайросом и осторожно приподняла его голову. Было видно, что ему не то что голову удерживать сложно, взор сфокусировать трудно.
— Он меня слышит? — спросила Ликерия.
— Нет.
До боли сжав кулаки, Лика поднялась. В черных глазах сверкнули молнии, и раздираемая бушующим в душе гневом, она с размаху отвесила королю пощечину.
— Вот черт! — громко выругалась я, на короткий миг забыв о том, что я монахиня.
Замерев, словно на краю обрыва, перед самым могущественным магом нашего королевства, Ликерия без страха и сожаления смотрела в лицо своей смерти.
— Я прощаю вас, — твердым металлическим голосом произнес король и добавил: — На первый раз…
Это действительно был король! Выросшая на сказках, я считала, что голову монарха непременно должна венчать массивная золотая корона, украшенная бесценными каменьями, а одежды должны быть усыпаны сияющими звездами. Однако Шампусу, обладающему несметными богатствами, вычурность была чужда. Никакой короны, никаких толстенных золотых цепей, оттягивающих шею, никаких драгоценностей. Даже эфес укрытого в ножнах меча был просто обмотан кожаным шнуром. Этакий аристократ, которому присущи элегантность и достаточная сдержанность в одежде. Вот только непомерную силу «аристократа» выдавала темная оболочка вокруг его тела, и ошибиться относительно принадлежности темного мага к священному статусу было невозможно.
— Что вы сделаете, если я снова вызову ваше неудовольствие? Что будет, если я не подчинюсь вам? — понизив голос, спросила Лика. — Вы отняли у меня право распоряжаться своей жизнью. Лишили меня отца и дома! Лишили всего, что мне дорого, что имеет для меня значение! Вдобавок ко всему заклеймили словно кобылицу! Вы чудовище!
— Угомони-ись, — тихо протянула одна из прислужниц Ликерии, стоявшая неподалеку от меня, но нашу королеву несло…
— Для вас невеста это лишь эликсир жизненной энергии! Вы не испытываете ко мне ни любви, ни жалости. Зачем? Ведь через год появится новая! Мы не интересуем вас как личности, но мы живые люди! Я живая, черт возьми! У меня есть чувства, эмоции…
— В выражении которых вы весьма несдержанны. Будьте добры сократить вашу мысль до двух слов, — сказал Шампус, оставаясь абсолютно равнодушным к терзаниям молодой невесты.
— Мне дороги мои люди! Я не позволю убивать своих… друзей! — выплюнула Лика не колеблясь.
— Повинуясь своим эмоциям, вы упустили из виду главное, — ответил Шампус спокойно. Уголки его губ дрогнули в улыбке. — Если бы в мои планы входило убийство, ваш… друг был бы уже мертв.
— Тогда зачем мучить его?
— Вы правы, я действительно не испытываю к своим женщинам ни любви, ни жалости, однако для меня жизнь каждой бесценна. Рисковать вашей я не намерен тоже.
— Что это значит?
— Я послал водников опустошить резерв Сайроса. Он же отправил их на больничную койку. Пришлось вмешаться и объяснить молодому магу, что во дворце он сможет остаться лишь при одном условии — я лично буду контролировать его силу. Если вы обернетесь, то вашему взору станут доступны рисунки, которые проступили на теле Сайроса. Они позволят мне наблюдать за наполнением его универсума, а также контролировать потоки энергии, в случае выброса которой, я смогу уберечь от бесславной кончины не только вас, но и своих подданных. Это всего лишь мера предосторожности.
Король произвел на меня глубокое впечатление. БегГар Шампус был не только могущественным магом, мудрым правителем, но и, как оказалось, сохранил человечность. Признаться, этого я от него никак не ожидала. Шампусу ничего не стоило отделаться от Сайроса, он мог позорно выгнать его из дворца или еще хуже, убить, но он с уважением отнесся к выбору своей невесты. Король, наделенный великой властью, не только позволил человеку с темной репутацией, клеймом лежащей на роду Севере, остаться при дворе, но и лично обеспокоился тем, чтобы смертоносная сила огня не вышла из-под контроля и не натворила бед. Другой стороной медали стало опустошение универсума, которое на время дезориентировало Сайроса, но… покой и хороший сон вернут нашего дознавателя в строй.
Вдобавок ко всему, на плохое к себе отношение Шампус отреагировал со сдержанностью, вызывающей уважение и восхищение.
— А сейчас, моя дорогая, я вынужден оставить вас. Отсутствие скипетра делает опасным ваше пребывание рядом со мной.
Когда Шампус ушел, Ликерия не стала идти на конфронтацию с Орианом, что наблюдал за происходящим со стороны, и позволила ему отвести дознавателя к придворному лекарю. Выбрала партнершу в спарринге — ей оказалась девушка, которая отличалась физической силой, искусно владела оружием и называлась мужским именем Олим. Глядя на суровое мужественное лицо Олим, я подумала, что Ликерия явно переоценила свои силы, но дочери командора требовалось скинуть напряжение, а Олим с ее духом борца как никто подходила для этого.
Зная любовь Ликерии к тренировкам (именно с тренировок она начинала каждое свое утро, и не важно, останавливались мы на ночлег в дорогих гостиницах или под открытым небом), у нас было время, чтобы вернуться во дворец и насладиться завтраком.
Румяные пироги, мягкий сыр, засахаренные фрукты, тающее во рту печенье и шоколад, — все это на огромных подносах Мелитина разместила в моих покоях. Отодвинув корзину с не пахнущими цветами, я удобно расположилась на широком диванчике и жестом пригласила Мели присоединиться к трапезе. Подгадав момент, я сделала восхищенное лицо и принялась делиться впечатлениями от первой встречи с королем, расточая ему всяческие комплименты. Мелитина улыбалась, отчего на ее щеках появлялись соблазнительные ямочки.
Выслушав меня, Мелитина отложила кусочек медового пирога:
— БегГар Шампус дал себе слово не наказывать ни одну из своих жен больше, чем они уже наказаны, — голос ее завораживал простодушной нежностью. — Однако это не означает, что великий и могучий будет потакать капризам своих избранниц. Дерзость, вызывающее поведение и неповиновение всегда порицались королем. И лучше бы госпоже Ликерии не злить мага, обладающего великой силой.
— Будут последствия?
— И весьма печальные…
— Он ее убьет?
— Что вы, нет! — изумленно воскликнула Мели.
— Что тогда?
— Великий и могучий не станет дожидаться свадьбы, — вздрогнув, прошептала она.
