Попытки устроить растение в сумке успехом не увенчались, кактум обиженно цеплялся колючками за руки, словно был категорически против такого неуважительного отношение. Со вздохом поставив горшок на бортик фонтана, Илви даже думала бросить ненужный подарок, но не решилась. Все же это подарок, а ими не стоит разбрасываться. Из тягостных размышлений ее вывел окрик Раульфана:
– Лави, вот ты где. Вот уж не думал, что будешь прятаться от меня посреди площади, – скороговоркой произнёс муж, становясь напротив. – И зачем тебе кактус с собой? Женщина, неужели ты не можешь без него пару дней прожить?
Недовольно поджав губы, Илавин подхватила кактум и встала. Ей не нравилось то, как он позволяет себе ее отчитывать, как прилюдно пренебрегает ее интересами, ведь если она взяла что-то, то значит, что это что-то очень нужное.
– Это подарок, – упрямо задрав подбородок, ответила девушка, прижимая растение в горшке к груди.
– И зачем ты потащила подарок с собой? – устало спросил Рауль, разглядывая кактус.
– Шегорн подарил кактум мне только что. Прости, отнести свою прелесть в комнату не успеваю. У нас ведь скоро отправление? Но ты можешь быть очень галантным и создать для него воздушный пузырь, чтобы мой маленький зеленый друг не кололся в дороге, – ехидно ответила Илви.
Ей почудилось, что она увидела огоньки ревности в его глазах. Это было по-своему забавно. Прижав поплотнее кактум, она с мольбой посмотрела на него снизу вверх.
– Вот же неугомонная рыжая морда, – рассерженно прокомментировал Раульфан, требовательно протягивая Илавин раскрытую ладонь. – Ладно, давай сюда твое чудо зеленое. И пошли, скоро отправляемся.
Илви неуверенно протянула ему горшок и глянула на часы. Нахмурившись, она встала как вкопанная.
– Зачем так рано? Платформа отходит через полчаса… – начала она, но Рауль ее резко перебил:
– А с чего ты взяла, что мы отправимся в город на платформе? – со странной плутоватой улыбкой спросил и приосанился, с нескрываемым удовольствием наблюдая за растерянностью жены.
– Я не поеду на вагонетках! – с ужасом прошептала Илви, отступая на пару шагов назад. Вскоре она уперлась в бортик фонтана и беспомощно обернулась.
Раульфан засмеялся, выставив руку с кактумом в бок, а второй держась за живот.
– Ну и выражение лица у тебя было, Лави. Как будто услышала смертный приговор! Жаль, что художника рядом не было, я бы такой твой портрет повесил у себя в комнате! На вагонетках мы тоже не поедем, слишком пыльно, я не люблю.
Илви с прищуром посмотрела на него, гадая, не врет ли. Но судя по тому, как спокойно он об этом говорил и ни один мускул не дрогнул на его лице, Раульфан не врал. Или был настолько уверен в своей безнаказанной лжи, что в тот момент она была для него правдой.
– У тебя не хватит сил создать платформу, которая домчит нас без происшествий, – насупилась волшебница.
“А вот у нас двоих, когда у меня был голос, хватило бы… Впрочем, это не важно”, – с тоской подумала она.
– О-о, – протянул Рауль, – Обещаю, тебе понравится наша поездка в город. Она будет незабываемой. Идем скорее!
Схватив свободной рукой Илавин за запястье, он понесся вперед, разрезая толпу как нож масло. Кто-то отпрыгивал с его пути, кто-то грозил вслед кулаком, но Раульфан Жерро был в слишком приподнятом настроении, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
– Рауль! Я не успеваю, помедленнее! Остановись! – кричала ему Илви, но он словно не слышал ее.
Или не хотел слышать, старательно скрывая свои истинные чувства по поводу внимания Шегорна к ней? Сложно сказать, даже сам Рауль был не очень уверен в том, что именно сейчас чувствует. Странная смесь из негодования, боли и мелочной тоски поселились в его сердце. Одна надежда на перелет в город, что ветер выдует дурные мысли из головы и станет полегче.
– Куда ты меня тащишь?! – возмущенно спросила Илви, когда они пробежали весь центральный квартал и начали подниматься по узкой винтовой лестнице, которую какой-то странный архитектор сделал снаружи, а не внутри башни.
Илавин бросила короткий взгляд вниз, туда, где мелькали вагонетки шахты и суетились рабочие, сглотнула и поплотнее прижалась к стене.
– Да не переживай ты так, – с усмешкой бросил ей Раульфан, остановившись на мгновение. – Тут магическая защита. Не упадешь.
И тут же снова сорвался на бег. Илви еле поспевала за ним, отчаянно боясь выпустить подол платья и упасть. Даже если сбоку есть невидимая магическая стена, это совсем не говорит о том, что нельзя весело пересчитать пятой точкой все ступени.
Отдышаться ей дали только на самой вершине башни. Раульфан галантно открыл массивную дверь и сделал приглашающий жест рукой. После яркого сонтума снаружи, внутри было темно. Илавин опасливо ступила внутрь. В нос тут же ударил запах навоза и перепревшей соломы. В панике она задрала юбку повыше, чтобы не испачкаться.
– Какие у тебя ножки, – усмехнулся Рауль, заходя следом.
– Да как ты! – Илви хватала ртом воздух от возмущения, пока Раульфан уверенной походкой шел куда-то вглубь помещения.
– Зря ты так. Действительно красивые ножки. Или мне было лучше сказать, что ты уродина?
– Лучше было оставить свое мнение при себе! Я тебя не спрашивала! – разозленно выкрикнула Илви.
Глаза постепенно привыкли к темноте, и Илавин смогла разглядеть по стенам башни стойла. Пол по центру был выметен и, похоже, совсем недавно вымыт, так что за чистоту подола можно было не беспокоиться, но она решила не рисковать.
– Прямолинейная и честная. Лави, осторожнее, магические звери любят уважение и почтение, помни об этом.
– Мы полетим на зверушке?! – возмущенно взвизгнула волшебница.
– Не на зверушке, а на спине моего хорошего друга, иди сюда, – он поманил ее рукой.
Первым порывом Илавин было замереть и не двигаться с места, но спустя пару секунд любопытство пересилило, и она подошла к деннику. Там стоял и нетерпеливо бил копытом гиппогриф. В его темных глазах отражался свет из маленьких окошек. Илви замерла в восхищении. Она, конечно же, видела гиппогрифов в заповедниках и на уроках магической биологии, но вот так близко, что можно протянуть руку и дотронуться – никогда.
– Правда красавец? – не без гордости спросил Раульфан, поднимая щеколду и заходя к другу.
Гиппогриф радостно расправил крылья, начал пританцовывать на месте, а потом ткнулся массивным клювом в лоб Рауля, заклекотал и указал передней лапой в сторону Илавин.
– Аркольд, это Илавин, моя жена. Илавин, это Аркольд, мой лучший друг последние шесть лет.
– Приятно познакомиться, – против воли воспитанная Илавин присела в реверансе.
Зверь довольно заклекотал и потянулся к ней головой.
– Можно? – робко спросила Илви, вспомнив, что без разрешения хозяина таких грациозных и даже в некотором роде царственных товарищей лучше не трогать.
