— Моя дорогая! — вдруг застонал Ферн, и Керри поняла, что он теряет контроль над собой.
Она уверилась в этом, когда нетерпеливые пальцы Ферна расстегнули молнию на ее платье. Не прекращая поцелуев, Ферн стянул с девушки платье.
Мягко и нежно гладил ее. Руки ласкали плечи, медленно опускаясь к груди, осторожно легли на чувствительные холмики. Керри застонала от наслаждения, и Ферн подарил ей еще один чудесный поцелуй… Она хотела снять бюстгальтер, но Ферн сделал это сам с потрясающей деликатностью. Он ласкал ее грудь, покрывал ее дразнящими поцелуями. А затем его губы завладели одним соском, и дерзкий язык заставил ее дрожать от сладостного удовольствия. — О, Ферн! — шептала Керри. Она хотела видеть его обнаженным и стала искать пуговицы на рубашке… Они помогли друг другу раздеться. Керри осталась лишь в кружевных трусиках, Ферн — в плавках.
Керри нетерпеливо ждала того, что должно было произойти сейчас с ними. Она не видела ничего дурного и неестественного в том, чтобы заняться любовью с Ферном сейчас. Ведь она так любит его, так безумно любит! Керри хотела признаться ему в этом, но вместо слов прижалась к нему всем телом.
Стон желания вырвался из уст Ферна и слился со звуком, выражающим вожделение Керри. Настойчивые мужские руки нежили ее спину, проникли под трусики и сжали упругие ягодицы… Керри опять хотела признаться Ферну, что готова остаться с ним на всю ночь. Готова? Мечтает об этом! Лежать с ним в одной постели, засыпать в его объятиях, рядом с его обнаженным телом. Только она, он и их любовь.
Керри не заметила, в какой момент Ферн перекатил ее на спину. Она вдруг почувствовала на себе разгоряченное, пульсирующее мужское тело. Широкую грудь с мягкими завитками волос, обнаженные бедра, вздрагивающие от страсти руки… Ее грудь заныла, словно просила о новой порции ласки. И Ферн, как будто услышав молитвы ее тела, склонился к розовым набухшим соскам, провел губами по животу, задержался на несколько минут у пупка, потом его язык коснулся шелковистой кожи на границе с кружевными трусиками.
Ферн потянул вниз ткань, ставшую помехой. И в этот момент Керри почувствовала легкое беспокойство. Нет, ей не хотелось останавливаться. Она изо всех сил пыталась справиться с нервной дрожью, не имеющей ничего общего с трепетом страсти.
Ферн почувствовал ее беспокойство. Он поцеловал бьющуюся жилку на бедре Керри и замер. У Керри появилось ужасное чувство, что она опять разрушила их близость. Она хотела попросить, чтобы Ферн не прекращал, но опоздала. Он провел ладонью по ее атласной коже и лег рядом.
Ферн больше не целовал ее. Керри все еще безумно желала его и не понимала, почему он должен бороться со своими желаниями, если она едва не вслух умоляет любить ее. И вдруг гордость ее вырвалась на свободу.
Керри перевернулась на спину и посмотрела в потолок.
— Обещай мне кое-что, Майтленд, — попросила она, делая вид, что не замечает, что голос стал хриплым.
— Конечно, — ответил Ферн. Он убрал руки с ее плеч, и в его голосе послушалось легкое напряжение.
— Обещай мне, что мы будем решать наши проблемы таким способом.
Ферн рассмеялся, и Керри сразу стало легче и спокойнее.
— Может быть, добавим в этот способ немного… гм… пока неизвестного?
Керри улыбнулась.
— Немного неизвестного? Что ж, прекрасное обозначение для того, что ждет нас с тобой. Но если ты не намерен держать меня здесь до утра… то тебе придется отвезти меня домой.
Ферн сел. Спиной к Керри, поскольку надевал брюки.
— Не хочу стать причиной твоего опоздания на встречу с Джен, — проворчал он, захватил остальную часть одежды и поднялся с постели. — Одевайся, а я пока заведу автомобиль. — И он с совершенно невозмутимым видом направился к двери.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Что нашло на нее вчера? Керри в сотый раз задавалась этим вопросом, отправляясь на встречу с Джен. Сейчас, в холодном свете дня она поражалась своему поведению. Ей действительно хотелось остаться ночевать в доме Ферна, в постели с мужчиной! Хотелось отдаться ему! Керри хорошо помнила свои намерения. Как бы она чувствовала себя утром? Кто знает.
Что случилось с ее принципом оставаться невинной до свадьбы? Куда делось стремление уберечься от обвинений насчет «заманивания в капкан брака»? Куда исчезла вера в то, что она не поддастся на мужские уговоры и не «натворит глупостей»? Где ее твердые убеждения, клятвы самой себе и торжественные заверения? Где горькие мысли о причинах несчастного брака родителей?
Правда состояла в том, что раньше Керри не знала, что такое любовь. Ни разу не влюблялась, поэтому никогда не поддавалась на мужские уловки и не теряла голову. Но теперь, влюбленная и почти соблазненная, она не могла не признать, что так же податлива и слаба, как любая женщина в руках любимого мужчины. Только Ферн спас ее от роковой ошибки. Сейчас Керри совсем не хотелось нарушать слово, данное себе много лет назад. Но вчера…
Что ж, надо посмотреть на вещи трезвым взглядом. Вчера Керри забыла обо всем. К счастью, Ферн не потерял голову от страсти. А ведь Керри готова была поступиться своей гордостью и попросить его не останавливаться. Какой кошмар! Да, теперь ясно, Ферн без особого труда держит себя в руках. Как спокойно он ушел заводить автомобиль, когда она была на грани истерики!
Керри разнервничалась. Ферн сказал, что любит ее «капельку», но достаточно ли капельки любви для семейной жизни? Она же любит Ферна так сильно, что потеряна всякую способность защищаться от его грубости или невнимания. Неужели ей суждено стать еще более ранимой и беззащитной, когда они поженятся?
Потрясенная выводом, Керри въехала на автостоянку, где ее уже ждала кузина.
Девушки ходили по магазинам все утро, сделали перерыв на кофе, позавтракали и отправились дальше. Около четырех часов дня, нагруженные разноцветными пакетами всех размеров, они проходили мимо витрины очередного салона для новобрачных. Керри равнодушно повернула голову и остановилась, как вкопанная. Она увидела белый свадебный наряд, который затмевал все остальное. Это было самое романтичное в мире платье с облегающим лифом, расшитым жемчугом. Пройма и короткие рукава вышиты белым шелком, изящная лента подчеркивает талию. Из-под ленты пышными волнами ниспадает длинная шифоновая юбка. Платье дополняют жемчужная диадема и шифоновая фата.
— О, Джен! — выдохнула Керри.
— Какое изумительное платье! — воскликнула Джен.
Керри поняла, что не сможет отказаться от такого великолепия.
— Мама убьет меня, — жалобно простонала девушка.
— Несомненно, — согласилась Джен. — А если этого не сделает она, то тебя растерзает отец.
— Оно мне, наверное, не подойдет, — вздохнула Керри.
— Есть только один способ выяснить, — решительно заявила кузина.
Она вошла в салон, и Керри примерила изящное, воздушное создание.
