что перед ней сейчас стояла не Бёрн, а, вероятнее всего, её копия, фотографический образ, транслировавшийся ей прямо в глаза, в рецепторы, в мозг... Получалось, что, как и говорила та, кого они пришли уничтожить, следовало дать Бёрнедит умереть. С другой же стороны поступить так означало поступить совсем не по-человечески. Но разве это и не было правильным? Ведь Ленайа не была человеком. Её природа была совершенно иная! И, тем не менее…
И, тем не менее, что-то теперь в ней самой было другим. Она поменялась, она больше не была прежней. Та часть от Бэкки, что оставалась в ней в воспоминаниях, тот мир, что видели её глаза, те чувства, что переживала она день ото дня – всё это изменило Ленайу и стало неотъемлемой составляющей. А, разве правильно было бы убивать другого человека?
Бёрн подняла и протянула к ней руку. Под действием температуры её кожа меняла цвет. Лицо Бёрн сделалось обречённо грустным.
- Ты только посмотри на меня… - С появившейся от жара хрипотцой в голосе произнесла она, с ужасом разглядывая свою руку, - я горю!!!
Конечно, она просто играла на эмоциях и чувствах Ленайи, провоцировала её сделать ошибку. Она знала все ниточки, за которые можно было потянуть, чтобы это сработало с любым человеком… Ей не дано было понять одного.
По правде сказать, у Ленайи выбора просто не было. В конце концов, если это было реальностью, в которой приходилось жертвовать друзьями, значит это действительно был ад.
Ленайа схватила Бёрнедит за руку и втащила её в тоннель.
Если была хоть малейшая надежда на то, что Бёрн можно было спасти, то попытаться было необходимостью. И эта черта принадлежала не Бэкки, а самой Ленайе – такова уж была её особенность – она верила, не могла не верить, она хотела верить! Как и всегда. И не могла по-другому!
- На тебя возложено ноль процентов успеха, - донеслось из динамика, который мгновенно был выведен из строя, как и всё кругом, потому что огонь охватил помещение, и не осталось больше ничего, кроме огня. Реакторная была полностью уничтожена.
Ленайа почувствовала, как ударная волна толкнула её в спину, лишив возможности контролировать себя. Жар смешался с ощущением удара, внутренности перемешались от резких изменений. Ленайа почувствовала эффект падения, а затем встретила сопротивление, словно упала в воду, неудачно прыгнув в бассейн. Чтобы обезопасить себя и не захлебнуться, пришлось задержать дыхание, но, так как это было сделано в самый последний момент, Ленайа забеспокоилась, что горячего воздуха, который она успела вдохнуть перед погружением, не хватит надолго. Однако среда, в которой она очутилась, не была водой, хоть и ощущалась очень похоже, разве что была менее плотной и совершенно не была холодной, какой обычно и бывает. Скорее даже не имела температуры вовсе. Что бы это ни было, это сильно смягчило падение, и, когда Ленайа почувствовала под руками дно, ей стало немного, но спокойнее.
Недостаток воздуха заставил Ленайу открыть глаза. В это трудно было поверить, но её окружала вовсе не вода. Это был огонь! Острые переливы красок пульсировали градиентами от самого тёмного до яркого света, который болезненно воспринимался глазом. Гипнотическая красота пламени бушевала вокруг, прикасалась к её коже, ласкала лицо… Словно вода.
Удивительно, но огонь не был горячим, либо же болевой шок был настолько сильным, что казалось именно так. Прикосновение огненных переливов было колким, но в то же время и приятным как щекотка от нежнейшего шёлка, что ниспадает по телу. Всё это было необычным. Весьма необычным. Настолько, что стало понятно – это тоннель, и только в нём могли происходить вещи, природу которых Ленайа ещё пока не разгадывала.
Задерживать дыхание больше не было никаких сил, и Ленайа вдохнула. Воздух также оказался не горячим, что удивило ещё больше. Прежде, чем сделать следующий вдох, Ленайа повременила – уж больно страшно было вдыхать огонь в свои лёгкие. Но и второй вдох оказался не болезненным. Намного больше неудобств ей причиняли последствия ударной волны: всю спину ломило, руки и ноги не слушались, тело тряслось…
- Бёрн… - Позвала она, но голос оказался намного слабее, чем она предполагала.
Смотреть на огонь было больно и приятно одновременно. Ни одна деталь в его структуре не повторялась, была опасной и притягательной, красивой и ужасной. Огонь перетекал из себя в себя. В нём можно было потеряться…
- Бёрн, я не брошу тебя…
Кругом ничего не было видно или слышно. Звуки были приглушены, ровно как под толщей воды, куда не пробивались никакие шумы, лишь гулкие отзвуки тяжёлых разрушений где-то вдали. Отголоски хаоса зловеще сообщали о том, что происходило что-то ужасное. Мощь глухих ударов, мычание скрежещущего металла, недосягаемый низкий бас эха всех прочих звуков, которые слились воедино, чтобы составить нескладный хор неведомого ужаса, что скрывался за плотной пеленой пламени. Всё было в огне.
Ленайа попыталась приподняться на руках, она чувствовала невероятную тягу встать и отправиться на поиски, но вместе с тем и слабость, которая не давала ей пошевелиться. Поверхность, на которой она стояла на четвереньках была прямой, жёсткой и ровной, но её саму не было видно сквозь пламя, которое обтекало руки, которое обнимало тело, не причиняя никакого вреда даже одежде. Ленайа попробовала развеять огонь в стороны, и, хотя это скорее походило на борьбу с туманом, пламя начало растекаться и расступаться подобно пене на глади воды.
Ленайа увидела перед собой перевёрнутый город. И это была целая картина в действии!
Возможно, это была очередная игра тоннеля, или же Ленайа действительно находилась на внутренней стороне прозрачной стены башни, но здания стопкой лежали на боку прямо под её руками. Судя по всему, она попала на стену под таким углом, что город казался развёрнутым, его улицы находились справа от неё, а рекламные вывески, украшавшие фасады верхушек – слева, но почему же тогда она не
