выглядит мать, потерявшая дочь».
— Значит… — начала она. — Вы нашли его?
— У «него» есть имя, дамочка, — Джонса силой усадили за стол.
Она перевела взгляд на Эммета. Разумеется, перебежчик и знать не знал, кем он был для неё. Не отворачивая головы, она трясущейся рукой достала самопальную сигарету. Один из стариков — тот самый, что часто кашлял — машинально дал огня.
— Уверен, что это он? — та выдохнула густой клуб дыма под себя.
— Просто взгляни ему в глаза и скажи, что в них есть хоть немного от человека, — Ворон то ли улыбнулся, то ли оскалился.
— Видела. Но я бы не была уверена. Я ни в чём сейчас не уверена.
— Эй, леди, если ты нас позвала на милую душевную беседу плюс чай с сахаром, то я не особо в настроении.
— Заткнись.
— Он же не в курсе ваших потерь, мэм. Он же… не знает.
— Пха… — опустив голову, она слабо улыбалась. — Говоришь так, будто бы они его волновали, знай он. Эта улыбка… Боже… Знаешь, я хладнокровнее в мире ничего не видела… Хладнокровная улыбка, — женщина выпустила дым прямо Эммету в лицо, тот не шелохнулся. — Бред, да?
— Зачем ты устроила на нас засаду?
— Засаду?
— Кхм, прости, Карен, — отозвался старик-охранник. — Я всё-таки выставил эти колья, потому что…
— Чёрт, Хорт… — говорила она шёпотом. — Чёрт… В общем, да, — опустив голову на стол, Карен сцепила руки над ней и смотрела в дерево. — Да, да, да, это можно считать засадой.
В домишке повисла тишина. Несмотря на современное, по меркам Нового мира, обустройство — консоль, телевизор, холодильник, плита, проектор, прочее — на стене также висели старые, уже точно антикварные часы: покрытым лаком деревом и резными рисунками в стиле классическом английском стиле. Их бой казался самым громким звуком из всех на планете. Самым давящим. Будто бы какие-то злые силы специально задерживали маятник, чтобы очередная секунда продержалась подольше.
— Нам нужна помощь, — выдавила, наконец, из себя она. — От вас троих.
— Потрясающий ход.
— То есть всё это было устроено только ради того, чтобы попросить у нас помощи?
— Именно. Скоро здесь пройдёт несколько стай — все те, что вы двое видели по пути из Картрайта. Нам нужно защитить это место.
— А как вы, блядь раньше справлялись, дамочка?!
— Большинство наших мужчин пропали вместе с оружием! — Карен ударила по столу. — Умерли, понятно?! Пополнить запасы провизии в Монреале и увезти наших отцов и матерей в посёлок за плотину было единственным шансом! А теперь знаешь, что нас ждёт?! Нас ждёт голодная зима, ублюдок! И детей не осталось! Все умерли! Всё из-за тебя!..
— Кхм, в общем, — начал старичок с длинными волосами назад. — Мой Джонни с его пацанами поехали, чтобы запастись с одной из станций Монреаля запасами на зиму — едой, оружием, топливом… Кх-кх-кх… Транспортом, если бы повезло, — он сел за стол и поправил длинные густые усы и бакенбарды. — Скажем так: это была бы достойная плата за то, что эти гребаные недофранцузы-недоканадцы ссылали всех «больных и немощных» сюда, чтобы мы тут якобы доживали свои дни. Но есть одна загвоздочка: Джонни опаздывает…
— Хорт… — потянулась к тому старушка на коляске. — Ты же знаешь, что…
— Заткнись, карга старая. Кх-кх-хк! Он наверняка чилит себе где-нибудь по дороге… потому что всё гребаное топливо замёрзло. Короче, пока мой сынишка решал за дела, Карен отправилась в другую сторону — она взяла всех детей и отправилась к тому ублюдку из Картрайта.
— У ублюдка тоже имя есть, старпёр.
— Но показалось ещё одно «но»: когда она добралась до туда, он потребовал себе свою игрушку — Ворона…
— Ей, блядь!
— Замолчи! — ткнул того Айви в плечо. — Не время выделываться.
— Значит, в этот раз вы всё-таки не «поймали его»? — обратился Хантер к женщине, та отрицательно закивала.
— Наша девочка понадеялась на сердце того сукина сына. Зря, как понимаешь. По дороге чёртов старый кадиллак накрылся жопой, так что она повела всех пешком. И ты, блядь, можешь себе представить — он их даже не накормил, когда они к нему пришли!..
— Нет у нас больше внуков, — прошептала старуха. — Нет?
— Нет, дорогая, — ответил второй. — Но есть дети, и их нужно вразумить.
— Здесь, кх-кх, остались только старики и женщины. Нам не выжить без припасов за плотиной, нас слишком много, чтобы просто охотится в тех лесах, а уходить женщины не хотят. Да и… отправлять их одних в тот угрюмый хутор? Короче, вот, что я предлагаю нам всем сделать…
В тот момент начал раздаваться едва слышимый низкий смех. Постепенно становясь громче, он приобретал настолько жуткие, чуждые тамошним жителям тональности, что большинство из них невольно поморщилось и отстранилось от его источника — Эммета Джонса.
— Вы же понимаете, — начал тот, — что, фактически, сами загнали себя в могилу? Вместо того, чтобы вместе просто собраться и свалить, обеспечив себе очень тяжкую, но весьма реальную для преодоления зиму, вы решили рискнуть одновременно всеми мужчинами и детьми. И вот теперь!.. Ха-ха, когда остались только старики и женщины, вы просите помощи у тех, кого взяли сначала на мушку, а потом — в плен! Ха-ха-ха-ха-ха!
— По-твоему, лучше, если бы мы все просто умерли?! — вспылила Карен
— Да срал я на вас всех! — в одну секунду Хорт вытащил пистолет и нацелил на Эммета, отчего тот рассмеялся ещё сильнее. — Вы вообще понимаете!.. Ха-ха… Фух… Погоди секунду, старый — дыхание переведу… Итак: вы вообще понимаете, что только что сделали? Вы попросили помощи у людей, что были у вас на прицеле две минуты назад.
— Я уже сказал, зачем мы это сделали, малец.
— Но сам факт! Тебя не поражает данная глупость, а?! Ты готов отдать оружие человеку, в которого целил. В которого целишь, блин, сейчас! Как ты можешь гарантировать, — он медленно приподнялся со стола, — что я не всажу тебе пулю в голову, как только получу свою винтовку обратно?
— Тогда, может… Слушай, ты же чёртов перевёртыш, верно? По слухам?
