эпохи, и то чрезвычайно простые и скромные. Описанная здесь булавка с резными изображениями характерна для очень поздней эпохи (VII — VI вв.); наконец, как указал Нильссон, упоминаемые в «Илиаде» локоны у мужчин характерны лишь для IX—VII вв.; к столь же поздней эпохе относятся описанные у Гомера женские головные уборы и изображения медведя.
39
Другие примеры. В «Илиаде», X, 261, читаем:
На главу же надел Лаэртида героя
Шлем из кожи; внутри перепутанный часто ремнями,
Крепко натянут он был, а снаружи по шлему торчали
Белые вепря клыки, и сюда, и туда, воздымаясь
В стройных, красивых рядах.
Шлем, точно соответствующий этому описанию, дважды изображен на микенских рисунках. Кроме того, до нас дошли пластинки из сплава, имитирующие зубы вепря, с дырочками для прикрепления их к шлему.
В «Одиссее», VII, 86, так описаны стены богатого дома:
Медные стены во внутренность шли от порога и были
Сверху увенчаны светлым карнизом из синего камня.
Такой карниз из синего стекла также найден при раскопках в Микенах, как найдено и «медное жало копья, а кольцо вкруг него золотое», дважды упоминаемое в «Илиаде» (VI, 320; VIII, 495).
40
Перечисляется семь мессенских городов.
41
Эфа — имя кобылицы.
42
Так, например, здесь не было буквы «н», а было целых пять букв, означавших на, не, ни, но, ну, и так для каждого согласного звука; сюда присоединялись еще обозначения для пяти гласных звуков.
43
Лимнория, Ианасса и Кимо — известные из греческой мифологии морские богини. Выражение «посвятил меня» (говорит посвящаемая вещь) обычно в греческих посвящениях.
44
Нам известно 75 знаков кипрского письма, а всего их было до 85. Эти знаки приспособлены для языка, на котором за каждой согласной следует гласная. Для греческого языка эти знаки чрезвычайно неудобны, так как здесь часто за согласной следует согласная, а для согласных без гласной кипрский алфавит не имел особых знаков. Приходилось вставлять недостающие гласные от себя, например, вместо «птолин» писать «по-то-ли-не», вместо «Кипрос» — «Ки-по-ро-се». Вследствие этого кипрские надписи иногда превращаются в загадку, так как одни и те же знаки могут означать различные слова.
45
Еще в начале V в. в одной локрийской надписи предусматривается общий передел даже земель, находящихся под садовыми культурами, в случае прибытия новых поселенцев (в этом случае в передел вступает половина всей земли, находящейся под этими культурами); очевидно, для передела земли, находящейся под хлебными культурами, не существовало даже таких ограничений. В другой надписи из Черной Керкиры (Далмация), относящейся уже к IV в., при устройстве колонии особо оговаривается запрещение передела земли в будущем; очевидно, это было до сих пор обычным явлением; впрочем, как можно заключить из контекста надписи, запрещение передела относится лишь к определенной части земли. На Крите огромные пространства обрабатываемой общинной земли сохранились до позднего времени.
46
Т. е. общинном. Если бы речь шла о споре между братьями-наследниками, об этом было бы так или иначе сказано.
47
Различные виды землепользования могут восходить к разным слоям •гомеровских поэм и, следовательно, к разным эпохам, но могут, возникнув в различное время, затем сосуществовать (см.: Ковалевский М. М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. СПб., 1895. С. 126 сл. — На эти страницы книги М. М. Ковалевского ссылается и Энгельс в «Происхождении семьи...»). Так, в Пенджабе мы находим в одно и то же время «и нераздельное владение с совместной эксплуатацией, и выросшую на ее развалинах сельскую соседскую семью с пожизненными неравными наделами, и сравнительно недавно образовавшуюся общину с периодическими переделами» (с. 130) и т. п.
48
Разбор этих указаний Энгельса с соответствующими иллюстрациями в книге Е.Г. Кагарова (Кагаров Е. Г. Пережитки первобытного коммунизма в общественном строе древних греков. М., 1934. С. 8 сл )
49
До нас дошел закон Драконта, законодателя VII в., где устанавливается, кто имеет право заключить примирение с невольным убийцей члена рода, после чего судебное дело о нем прекращается. Это — отец, затем брат, затем сын, затем и более дальние родственники до двоюродного брата и его сыновей. Это — организованная форма выкупа (виры) за убийство, заменившая обязанность кровавой мести за убитого, лежавшую на всех членах рода. Воспоминания об этой кровавой мести сохранились и в греческом мифе, например, в мифе об Оресте, причем миф в его окончательном виде утверждает, что обязанность кровавой мести имеет в виду лишь родство патриархальное (по мужской линии).
50
Ковалевский М. М. Первобытное право. Вып. 1. М., 1886. С. 55.
51
Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 3. М., 1955. С. 21.
52
Целый ряд более поздних фактов показывает, что дело обстояло в древнейшее время действительно так. Еще в конце VII в. аттический закон считал не подлежащим наказанию убийство путешественника в пути. Еще в начале V в. Халейон и Эантея, два маленьких города, расположенных близ Дельфов, заключают договор, в силу которого граждане каждого из городов обязуются не грабить граждан другого города на своей территории и в своей гавани, но здесь ничего не говорится о запрещении грабить в открытом море. В 540 г. до н. э. самосский правитель Эак, отец знаменитого Поликрата, в сохранившейся до нашего времени надписи с гордостью приносит богине Гере десятину добычи, награбленной им путем пиратства (sylen), а сыну своему он даже дал имя «Силосон» («прячущий награбленное»). Важнейшей целью международных договоров древнейшей эпохи было установление правил раздела добычи при совместных набегах; так, на Крите, где древнейшие установления сохранились до сравнительно позднего времени, еще в начале V в. в договоре между кносянами и тилисийцами читаем: «Каждый тилисиец может безнаказанно добычничать, лишь бы он вносил в казну часть, причитающуюся кносянам. От всего же, что будет взято при совместном набеге у недругов, при разделе добычи мы обязуемся отдавать (союзникам) от сухопутной добычи третью часть, от морской — половину» и
