Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 224
У нас обычно пишут – «кровавое правление царя», «жестокий режим царизма», «продажная клика Николая II», но от частого употребления слова уже стерлись: им трудно выдерживать смысловую нагрузку. Произошла своего рода амортизация слов! Я хотел показать тех людей и те условия жизни, которые были свергнуты революцией, чтобы эти заштампованные определения вновь обрели наглядную зримость и фактическую весомость.
По определению В. И. Ленина, «контрреволюционная эпоха (1907–1914) обнаружила всю суть царской монархии, довела ее до „последней черты“, раскрыла всю ее гнилость, гнусность, весь цинизм и разврат царской шайки с чудовищным Распутиным во главе ее…»
Вот именно об этом я и писал!
Наверное, мне могут поставить в упрек, что, описывая работу царского МВД и департамента полиции, я не отразил в романе их жестокой борьбы с революционным движением. По сути дела, эти два мощных рычага самодержавия заняты у меня внутриведомственными склоками и участием в распутинских интригах.
Так и есть. Не возражаю!
Но я писал о негативной стороне революционной эпохи, еще на титульном листе предупредив читателя, что роман посвящен разложению самодержавия. Прошу понять меня правильно: исходя из представлений об авторской этике, я сознательно не желал умещать под одним переплетом две несовместимые вещи – процесс нарастания революции и процесс усиления распутинщины. Мало того, работу царского МВД в подавлении революционного движения я уже отразил в своем двухтомном романе «На задворках великой империи», и не хотелось повторять самого себя. Отчасти я руководствовался заветом критика-демократа Н. Г. Чернышевского, который говорил, что нельзя требовать от автора, чтобы в его произведении дикий чеснок благоухал еще и незабудками! Русская пословица подтверждает это правило: за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь… Теперь я должен сделать откровенное признание. Кажется, кому же еще, как не мне, автору книги о распутинщине, дано знать о тех причинах, что сделали Распутина влиятельным лицом в империи. Так вот именно я – автор! – затрудняюсь точно ответить на этот коварный вопрос.
Память снова возвращает меня к первым страницам.
Распутин пьет водку, скандалит и кочевряжится перед людьми, он похабничает и ворует, но… Согласитесь, что была масса причин для заключения Распутина в тюрьму, но я не вижу причин для выдвижения этой личности на передний план.
Только ограниченный человек может думать, будто Распутин выдвинулся благодаря своей половой потенции. Поверьте мне, что вся мировая история не знает случая, чтобы человек выдвинулся благодаря этим качествам. Если присмотреться к известным фигурам фаворитизма, к таким ярким и самобытным личностям, какими были герцог Бирон, семья Шуваловых, братья Орловы, князь Потемкин-Таврический, Годой в Испании или Струензе в Дании, то мы увидим картину, совершенно обратную распутинщине. Проявив в какой-то момент чисто мужские качества, фавориты затем выступали как видные государственные деятели с острой хваткой административных талантов – именно за это их и ценили коронованные поклонницы.
Мне могут возразить на примере Потемкина… Да, этот человек не был чистоплотной натурой. Но, обладая крупными пороками, он обладал и большими достоинствами. Потемкин строил города, заселял гигантские просторы необжитых степей Причерноморья, он сделал из Крыма виноградный рай, этот сибарит умел геройски выстоять под шквалом турецких ядер, когда его адъютантам срывало с плеч головы; умнейшие люди Европы ехали за тридевять земель только за тем, чтобы насладиться беседою с русским Алкивиадом, речь которого блистала остроумием и афористичностью.
Какое же тут может быть сравнение с Распутиным! Из истории фаворитизма известно, что, получив от цариц очень много, русские куртизаны умели тратить деньги с пользою не только для себя. Они собирали коллекции картин и минералов, ценные книги и гравюры, вступали в переписку с Вольтером и Дидро, выписывали в Петербург иностранных архитекторов и живописцев, оркестры и оперные труппы, они вкладывали деньги в создание лицеев и кадетских корпусов, после них оставались картинные галереи и дворцы с парками, дошедшие до наших дней как ценные памятники русского прошлого.
А что дошло до нас от Распутина?
Грязные анекдоты, пьяная отрыжка и блевотина…
Так я еще раз спрашиваю – где же тут причины, которые могли бы конкретно обосновать его возвышение?
Я не вижу их. Но я… догадываюсь о них!
Мое авторское мнение таково: ни в какие другие времена «фаворит», подобный Распутину, не мог бы появиться при русском дворе; такого человека не пустила бы на свой порог даже Анна Иоанновна, обожавшая всякие уродства природы. Появление Распутина в начале XX века, в канун революций, на мой взгляд, вполне закономерно и исторически обоснованно, ибо на гноище разложения лучше всего и процветает всякая мерзкая погань.
«Помазанники божьи» деградировали уже настолько, что ненормальное присутствие Распутина при своих «высоконареченных» особах они расценивали как нормальное явление самодержавного быта. Иногда мне даже кажется, что Распутин в какой-то степени был для Романовых своеобразным наркотиком. Он стал необходим для Николая II и Александры Федоровны точно так же, как пьянице нужен стакан водки, как наркоману потребно регулярное впрыскивание наркотика под кожу… Тогда они оживают, тогда глаза их снова блестят!
И надо достичь высшей степени разложения, нравственного и физиологического, чтобы считать общение с Распутиным «божьей благодатью»…
Я, наверное, не совсем понимаю причины возвышения Распутина еще и потому, что стараюсь рассуждать здраво. Чтобы понять эти причины, очевидно, надо быть ненормальным. Возможно, что надо даже свихнуться до того состояния, в каковом пребывали последние Романовы, – тогда Распутин станет в ряд необходимых для жизни вещей…
На этом я и позволю себе закончить роман.
Роман – это дом с открытыми дверями и окнами.
Каждый может устраиваться в нем как ему удобнее.
Жанр романа тем и хорош, что оставляет за автором право что-то недосказать, чтобы оставить простор для читательского домысла.
Без этого домысла никакой роман не может считаться законченным.
Комментарии
Считаем необходимым познакомить читателей с предисловием автора к первому полному варианту романа. (Ред.)
От автора
Роман «Нечистая сила» я считаю главной удачей в своей литературной биографии, но у этого романа очень странная и чересчур сложная судьба…
Помню, я еще не приступал к написанию этой книги, как уже тогда начал получать грязные анонимки, предупреждавшие меня, что за Распутина со мною расправятся. Угрожатели писали, что ты, мол, пиши о чем угодно, но только не трогай Григория Распутина и его лучших друзей.
Как бы то ни было, роман «Нечистая сила» был написан, и вскоре же я имел договор с Лениздатом. В ожидании выхода романа отдельной книгой я уступил его для публикации журналу «Наш современник». Редакция журнала известила, что роман, слишком объемный, будет печататься в сильном сокращении.
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 224
