не Ада, к тому же… Зачем задавать вопрос, на который уже знаешь ответ?
— И то верно.
Нат опустил Венди на землю и взял за крошечную (в сравнении с его) ручку. Глаза малышки ещё поблескивали в ярких утренних лучах, однако, слёзы по щекам не бежали. Изо всех сил она сдерживала их внутри, чтобы ненароком, не сделать прощание ещё тяжелее. Похоже, я не ошиблась: имя «Ада Норин» сейчас подходит ей куда больше, чем мне. Надеюсь, однажды весь мир услышит о Венди Норин, сумевшей поднять мир с колен и вернуть к жизни. Думаю, если кому-то это действительно по силам, то лишь двоим, стоящим сейчас прямо передо мной.
Внезапно я вспомнила о письме Ричи Джонса, всё также надёжно запрятанном в кармане моего рюкзака, и вручила его Нату без лишних слов или эмоций. Друг сразу понял, что именно я от него хочу, и, сжав клочок бумаги в правой руке, уверенно кивнул. Пусть будет у него. Ведь моё сражение уже закончилось, а Ната — только начинается.
— Что ты теперь будешь делать? — полюбопытствовала Венди, смотря на меня снизу вверх, слегка дрожащим голосом.
— Для начала — верну себе настоящее имя, а потом… потом уже как получится.
— Настоящее имя…, — протянул Нат, словно разговаривая сам с собою. — Неужто даже в самом конце не скажешь его?
— Да, не скажу. Думаю, вам лучше запомнить меня, как Аду Норин.
— Вот как. В таком случае, счастливого вам пути, госпожа таинственная незнакомка. И, пожалуйста, будьте счастливы: конечно, я вас абсолютно не знаю, но отчего-то думаю, что вы этого вполне заслуживаете.
Сказав это, Нат улыбнулся на все свои тридцать два зуба и легонько стукнул Венди по спине, чтобы та тоже взбодрилась. Тогда в его глазах не было ни злости, ни ненависти, ни обвинений. Тем не менее, я отлично знала, что сейчас другу куда больнее, чем во время облавы на «Красное пламя». И всё от того, что душевная боль просто-напросто несравнима с физической. Уж кому это знать лучше, чем мне? Дай кто-нибудь выбор — и я без малейших колебаний предпочла бы тысячу раз быть избитой на бойцовой арене Пандорой Анж, чем переживать всё это здесь и сейчас. Тем не менее, я понимала, что это необходимо. Чтобы иметь возможность двигаться дальше, мы с Натом должны пройти через боль расставания: иного выбора просто-напросто не было.
Конечно, я хотела сказать другу ещё очень и очень многое. Внутри меня трепетало жгучее желание рассказать ему о том, как жила в замке, узнать, что он делал после уничтожения «Красного пламени», вспомнить, когда и как познакомились, что пережили, а дальше — просто смеяться над его глупыми шуточками. Однако я понимала, что, если сделаю хотя бы что-то из этого списка — мне будет сложнее уйти, а ему отпустить меня практически невозможно.
Стиснув зубы до хруста, я закинула рюкзак на плечи, развернулась спиной к Нату с Венди и пошла вперёд вдоль береговой линии, абсолютно при этом не видя дороги. Отойдя на какое-то расстояние, не оборачиваясь, всё-таки сказала двоим, оставшимся позади: «Спасибо… и прощайте». Однако не думаю, что они смогли что-то расслышать. Босыми ногами я шла по песку всё дальше и дальше. Честно признаться, тогда мне до ужаса сильно хотелось хоть раз повернуть голову и ещё раз проверить, действительно ли запомнила лицо Ната и Венди в мельчайших деталях. Вот только я не могла позволить себе нечто подобное, ведь отлично знала, что сейчас они смотрят мне вслед, и если я вдруг проявлю слабость или нерешительность — это даст ложную надежду как им, так и мне.
На мгновение утреннее ясное солнце ослепило меня и заставило зажмурить глаза от боли. Однако я отчётливо видела мелькающие в темноте яркие блики. Именно тогда со всей ясностью и осознала, что сделала выбор, для которого просто-напросто не существует возврата. Поняла, что ни Венди, ни Ната я уже больше никогда не увижу. Уяснила, что поговорила с ними в последний раз, и всё, что теперь остаётся — это довольствоваться счастливыми воспоминаниями, которые те двое мне подарили. Такова цена выбора, мною сделанного, и я не имею права жалеть о нём, ведь в первую очередь это будет несправедливо по отношению к тем, кто оставлен далеко позади.
Забегая вперёд, скажу, что не ошиблась, и в тот день Нат с Венди действительно исчезли из моей жизни. Больше нам троим уже никогда не суждено было встретиться.
Глава 26. Моё имя
Есть ли в нашем мире такое понятие, как «судьба»? Нечто, что связывает нас с ним и делает неотъемлемой частью? Помогает создавать связи и находить себя? Настоящего. Того, кем ты всегда в равной степени и хотел быть, и боялся.
Раньше я никогда не задумывался о чём-то подобном. Но сейчас отчего-тоуверен, что всё происходит в этом мире не просто так. У каждого события есть причина, и каждая встреча имеет свой собственный, непостижимый для смертныхдуш смысл. Пожалуй, в мире вообще нет такого понятия, как «случайность», и то, что должно произойти, обязательно произойдёт, даже если придётся сломать в процессе все грани между пространством и временем. Нет, я вовсе не пытаюсь сказать, что кто-то уже давно решил за нас абсолютно всё, и мы совершенно не властны над своими жизнями. Это не так, и я — черноволосый принц, изначально не имеющий права даже показываться другим на глаза, но в итоге ставший величайшим эксильским королём за всю историю Твина — лучшее тому доказательство.
Тем не менее, думаю, есть в нашей жизни события, от которых сбежать просто-напросто невозможно, и неважно, как сильно вы будете пытаться это провернуть. Они обязаны произойти, чтобы стрелки часов истории продолжали свой естественный ход. Моё знакомство с девушкой по имени Ада Норин было как раз-таки из этой серии. Оно было предопределено. Прописано на страницах книги прошлого, будущего и настоящего задолго до того, как мы двое появились на свет. Я действительно хочу верить в это. Нет. Я это знаю.
— Ваше величество, всё готово. Кровавая дань собрана, символ королевской власти начертан, очередь выстроена, бунтовщики успокоены. Остаётся лишь отдать приказ.
— Да… Всё закончилось весьма неожиданно, а, Вик?
— Верно. Тем не менее… Сирил, чтобы кто ни говорил и ни думал — лично я считаю, что твой выбор правилен. Правилен не только в отношении людей, но и эксилей.
— Спасибо. Однако, мне кажется, что здесь нет правильного или ошибочного выбора: есть только выбор и его