Люк вытащил свой мобильник, щелкнув, открыл его, затем резко захлопнул.
— Итак, Везунчик1019, да? — спросила я. — За этим стоит какая-то история?
— Ты видела это? — Люк посмотрел на меня, а затем улыбнулся. — Стоит, но ты всё равно в неё не поверишь.
Я рассмеялась.
— Двойной секретный агент французского иностранного легиона? Работаешь под прикрытием КГБ?
— Близко, — Люк улыбнулся и сунул телефон обратно в карман, — так ты много плаваешь?
— Ненавижу плаванье.
Люк рассмеялся.
Я положила руку на бедро.
— Ну, здорово. Чтобы ты знал, может быть, у меня парализующая водная фобия, и всё, что ты можешь сделать, это рассмеяться? — предполагалось, что это будет шутка, но, судя по реакции Люка, явно неудачная.
Его лицо вытянулось. Он начал говорить и остановился несколько раз, чтобы точно сформулировать предложение.
— Извини, это было, действительно, глупо. Я просто подумал… — он уставился в землю и сжал дерн между пальцами ног, — …я слышал, что случилось с твоей мамой прошлым летом, — добавил он тихо.
Я и мой большой жирный рот! Конечно, он плохо себя чувствовал, даже если это был первый раз в году, когда я не связала мысль о плавании с предполагаемым утоплением мамы. Почему именно сейчас был тот момент, когда у меня случился провал в памяти? И почему, почему я не заменила эти идиотские фильтры между моим мозгом и ртом во время своего последнего техобслуживания?
— Нет, нет. Я просто пошутила, — я поймала его взгляд, — эй, слушай. Чем скорее ты сможешь принять мою неуклюжесть и понять, какой у меня «умный рот», тем лучше. Давай просто перестанем извиняться за наши вопиющие недостатки друг перед другом, хорошо?
Люк посмотрел на меня с соблазнительно изогнутыми губами в стараюсь-не-улыбаться улыбке и протянул руку.
— Договорились.
Мы пожали друг другу руки.
— Но больше не говори при мне о купальниках, плавании или о чем-нибудь водном, окей? Это вызывает у меня тошноту.
— Понял. Но про парусники-то можно? Потому что мы всегда с семьей отправляемся в поездку на лодке по окончанию школы в Д’Эскусс. Хочешь с нами?
Все мои фильтры в голове внезапно прочистились. Нейроны встали по стойке смирно. Тот факт, что Люк пригласил меня на лодочный круиз, регистрировался на уровне парень-девушка, и одновременно кое-что ещё…
— Когда?!
— В последний день занятий. Учебный год заканчивается досрочно, так что мы, вероятно, отчалим около обеда. Вот бы они починили шлюз к этому времени.
Вот оно! Если бы я точно знала, когда лодка будет переплывать через шлюз, то можно было бы переправить маму в океан. Тогда бы она нашла приливной бассейн, помогающий обратно превратиться в человека.
Затем бы она могла вернуться домой. Конечно, я должна буду найти её раньше, но я смогу. Мне придется. И, надеюсь, к тому времени у фрешис закончатся камни. Но как я смогу помогать маме и быть на лодке одновременно?
Думай, думай…
— Значит, круиз на лодке? — я попыталась заполнить мертвую тишину, надеясь выиграть время, чтобы разобраться с мыслями.
— Лодочный круиз! — Лейни выскочила, появившись словно из ниоткуда, одетая в спортивный топик, украшенный драгоценным камнем и расшитый бисером, и в безупречно белых капри. Следом шла Кори, погруженная в разговор с Троем. Она даже не посмотрела в мою сторону. Не могу сказать, что винила её за это.
Лейни схватила Люка за руку:
— Это звучит так весело. Не могу дождаться!
Я уверена, что дрожь, пронзившая мое тело, выглядела как неврологическое расстройство, но ничего не могла с этим поделать. Как она это сделала? Как Лейни Чемберлен удается вклиниться в каждый разговор, касающийся Люка Мартина?
Если Люк уже не пригласил ее…
— Да, должно быть круто, — добавил Трой, — мы собираемся забрать нашего кузена Стюарта в Д’Эскуссе. Джейд, ты с нами?
— Эээ… — я пыталась свести все части предполагаемой компании воедино.
Кори и Трой.
Лейни и Люк.
Я и некий кузен по имени Стюарт из Д’Эскусса.
Свидание из жалости.
Идиотка.
Я повернулась, пытаясь скрыть горящие щеки. В своей обычной изящной манере я наткнулась на соседний стол и опрокинула кулер «Гаторейд», отправив его на землю. Помпа с кулера соскочила, и я молча наблюдала, как фонтан оранжевой жидкости распыляется в радиусе десяти миль.
— Ах! — руки Лейни взлетели вверх. Она посмотрела на свои белые капри — теперь окрашенные в ослепительно оранжевый цвет. — Отлично. Просто замечательно! Неплохо, Джейд. Посмотри, что ты сделала с платьем Кори!
Платье Кори! Наряд, над которым она работала всю весну! Теперь он был забрызган апельсиновыми пятнышками.
— О, нет! Извини… Мне очень жаль…
Из всех случаев в моей жизни, когда я вела себя неуклюже, этот был худшим.
— Всё в порядке, — прошептала Кори.
— Не здесь. Давай я помогу тебе, — я осмотрела стол в поисках рулона бумажных полотенец и оторвала большую коричневую полоску, — я такая идиотка. Я не видела… — я приложила полотенце к платью, в горле запершило.
— В самом деле. Не беспокойся об этом, — голос Кори зазвенел.
— Не три его! — Лейни отвела мою руку. — Ты разрушишь волокна. Нужен специальный пятновыводитель. Мы отнесем его в мамину химчистку.
Лейни обняла Кори за плечи и отвела в школу. Её голос, доносившийся через школьный двор, звучал в сто раз более пронзительно, чем крики Финалина и Медоры.
Папа говорил, что каждое действие имеет равную и противоположную реакцию, и этот случай не был исключением. Я повернулась в другую сторону и побежала с поля, опустив голову и пробормотав извинения.
Когда я протискивалась мимо Люка, то мне послышалось, как он бормочет что-то наподобие:
— Полагаю, это можно расценивать как отказ?
Глава 12
К своей чести, Кори позвонила и оставила сообщение. Я перезвонила и оставила ещё одно. В целом вся ситуация вышла из-под контроля, дни превращались в недели, стало труднее и труднее говорить что-то, не выглядя как полная тупица из-за того, что так много лгу.
Великая стена Лейни не улучшала ситуацию, с её ехидными комментариями и испепеляющими взглядами. Кроме того, долгие ночи, проведенные с папой за прочесыванием берега озера Талисман в поисках мамы, не создавали настроения для налаживания отношений.
Так, между большим Гаторейд-провалом и исчезновением мамы в моем сердце выросла огромная зияющая дыра, угрожающая раскрыть грудь нараспашку.
Единственная хорошая новость — последние три недели мне удалось оставаться двуногим наземным млекопитающим. Плохие новости в том, что шлюз всё ещё был закрыт (хотя папа мягко предложил перетащить некоторые камни из озера во избежание других «оползней»). Суетливый Эдди был тихим в выходные. Впереди замаячили экзамены, и я едва успевала к ним готовиться.
