На мгновение наступила тишина. Затем граф сказал:
— Посмотрите на меня, Кледра!
Она послушно подняла глаза, в глубине которых он увидел неприкрытый ужас.
Но в них не было и следа слез, и он понял, что эта крохотная девушка обладала такой смелостью, которой он не мог не восхищаться, смелостью, почти невероятной.
— Вы правда думаете, — резко спросил он, — что я могу позволить женщине или мужчине, если у меня есть возможность помешать этому, иметь дело с вашим дядей сейчас, в такой момент? Он не только преступник и убийца. Он сумасшедший!
Кледра опустила глаза.
— Я тоже… так думала, когда жила… с ним.
— Поэтому мы должны помешать ему совершить новые преступления, от которых невинные люди могут пострадать. А так как вы знаете его лучше, чем кто-либо еще, мне нужна ваша помощь, Кледра.
Она посмотрела на него, будто желая убедиться, что он говорит искренне, а не придумывает способ избавить ее от затруднений.
— Я полагаю, вы действительно, доверяете мне, о чем я и просил вас. И я буду очень разочарован, если вы откажетесь помочь мне.
— Вы же знаете, я сделаю… все, что вы пожелаете, — ответила Кледра. — Просто… мне… стыдно, что… я вовлекла вас во все это.
— Ну, может быть, и лучше, что это произошло со мной, а не с кем-нибудь еще, кто не был бы уверен, что справится с этим.
— Это верно, — быстро произнесла Кледра. — вы такой… удивительный, такой… необыкновенный, что, я уверена, только вы и сможете… остановить дядю У… Уолтера, не дать ему совершить еще… нечто ужасное и отвратительное.
— По крайней мере я могу попытаться. А теперь, если вы готовы, думаю, надо перевезти бабушку в Холл и устроить ее там как можно быстрее.
— Да… конечно.
Кледра взяла свою шляпку, которая лежала на одном из кресел, и длинный шарф из бледно-голубого атласа.
Она надела шляпку и завязала ленты под подбородком, бросив небрежный взгляд в зеркало над камином.
Заметив, что граф наблюдает за ней, она объяснила:
— Ваша бабушка была так добра, что одолжила мне эту милую шляпку, а Ханна сшила мне платье. Я могу лишь благодарить вас и просить прощения за то, что причиняю вам столько беспокойства.
— Но должен признать, вы очаровательный источник беспокойства, — сказал граф с улыбкой. — А когда мы доберемся до Холла, вы увидите, что я привез вам из Лондона много платьев.
Кледра уставилась на него в удивлении.
— Н… Но как же вы это сделали? — засмущалась она.
— Я же не мог оставить вас здесь в одной моей ночной рубашке, — снова улыбнулся граф.
Он увидел, как кровь прилила к ее щекам, и подумал, что давненько ему не приходилось видеть женщину, которая становилась столь очаровательна, когда краснела.
— Я думаю, — сказала она, — что вы скоро устанете от моих непрерывных благодарностей. Но… все-таки… спасибо… Спасибо вам!
Улыбаясь, граф направился к двери.
— Пойдемте, — сказал он. — Новые платья — это еще не все, что я хочу показать вам, когда мы окажемся в моем доме.
Кледра поспешила за ним. Когда они вошли в холл, графиню в кресле сносили вниз два крепких молодых лакея.
Драгоценности сверкали на ней, и, как отметил граф, бабушку украшала шляпа с широкими полями и кружевной вуалью — последний крик великосветской моды.
Он в очередной раз убедился, что, хотя его бабушка уже больше года не покидала свою спальню, это не мешало ей быть в курсе последней моды и приобретать шляпки, зонтики от солнца и прочие модные мелочи просто ради собственного удовольствия.
Лакеи внесли кресло в холл и опустили на мраморный пол. Граф поцеловал руку графини.
— Вы так прекрасны, бабушка, — сказал он. — Мне кажется, я должен отвезти вас в Воксхолл , где вы, бесспорно, вызовете всеобщее восхищение.
— Я хотел сказать то же самое! — воскликнул Эдди, выходя из кабинета, не дожидаясь, когда граф позовет его.
Он тоже поцеловал руку графини:
— Смею заметить, ваша шляпка — самая красивая из тех, что я видел. Она совершенно затмевает ту, что была надета на миссис Фитсхерберт в прошлое воскресенье.
Графиня покачала головой.
— Я никогда не была особой поклонницей этой женщины!
Граф рассмеялся.
— Если вы собираетесь сплетничать, должен обратить ваше внимание на то, что лошади ждут и им очень жарко на солнце.
— И, конечно, нет ничего важнее этого, — насмешливо заметила графиня.
Два лакея снова подняли ее кресло и понесли к экипажу.
Граф и Эдди осторожно посадили бабушку на заднее сиденье, на которое для ее удобства положили дополнительные подушки.
Еще несколько подушек подложили графине под ноги, прежде чем укрыть их пледом.
Кледра села рядом с графиней, кучер хлестнул лошадей, и экипаж медленно тронулся.
В парке граф и Эдди подъехали к нему и дальше двигались по обеим его сторонам как сопровождающие.
Только граф знал, что и кучер, и лакей на запятках вооружены и что у него самого в кармане плаща лежит пистолет.
Однако ничто не нарушило торжественность их поездки. Только голуби в парке перепархивали с дерева на дерево, да олени пугались, увидев кавалькаду, которая вторглась в их владения.
Все казалось прекрасным в солнечном свете. Озеро лежало, как расплавленное золото.
Кледра смотрела на это чудо широко открытыми глазами и не могла сдержать восторженного восклицания при виде белых и черных лебедей, купающихся под мостом, и флага графа, развевающегося над домом.
— Какая красота! — обратилась она к графине. Мне кажется, это сон!
— Так и я чувствовала себя, когда приехала сюда невестой покойного графа.
— Вы и сами, должно быть, были похожи на сказочную принцессу, сударыня! — воскликнула Кледра.
— Так казалось моему мужу, — тихо отозвалась графиня. — И я знаю, мне очень повезло: я вышла замуж за очень красивого мужчину, который по-настоящему любил меня.
Видя, что Кледра слушает ее с широко раскрытыми глазами, графиня продолжала:
— Мой внук очень похож на него. Неудивительно, что столько женщин теряют из-за него головы.
— Я могу понять это. Но Ханна говорила, что он еще никому не делал предложения. Возможно, однажды он найдет свою сказочную принцессу, такую же прекрасную, как вы, сударыня!
Графиня вздохнула.
— Я надеюсь и молюсь об этом. Но Леннокс, к сожалению, слишком быстро начинает скучать, к тому же красавицы, с которыми он проводит время, уже замужем.
Кледра чуть заметно вздрогнула.
