Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 225
В это время Петр и Екатерина двигались к Астрахани, цесаревны Анна и Елизавета Петровны были в Петербурге, Анна Ивановна — в Митаве, а в Москве находился со своей свитой лишь жених четырнадцатилетней цесаревны Анны Петровны — Карл-Фридрих, герцог Шлезвиг-Гольштейн-Готторпский. Герцогу было 22 года, он был легкомыслен, не очень трудолюбив и весьма склонен к веселому застолью в компании собутыльников, которую называл «Тост-Коллегия».
Екатерина Ивановна сразу же окунулась в старую московскую жизнь, окружив себя карликами и юродивыми, песенниками да плясуньями. Она с самого начала стала живо интересоваться всем происходящим при дворе и вскоре узнала, что намерения царя Петра весьма обстоятельны и свадьба Анны Петровны и Карла-Фридриха непременно должна состояться, но пока неизвестно когда.
Екатерина Ивановна тут же сблизилась с женихом-герцогом и 24 ноября 1722 года пригласила Карла-Фридриха на обед в честь ее именин, а 7 декабря — на день рождения своей четырехлетней дочери Анны. Вслед за тем герцог и Екатерина Ивановна ездили из одного аристократического дома в другой едва ли не ежедневно.
Неизвестно, были ли отношения герцога и Екатерины Ивановны платоническими, однако добрыми они оставались все время.
Теперь же необходимо сказать, что после завершения войны со Швецией, закончившейся подписанием выгоднейшего для России Ништадтского мира, по которому к ней перешла вся Прибалтика и Карелия, Петр издал 5 февраля 1722 года «Устав о наследии престола», по которому наследником мог быть объявлен любой человек, пригодный, по мысли Петра, к этой должности.
Однако время шло, а кандидата на трон император не называл.
И только через двадцать месяцев — 15 ноября 1723 года — появился Манифест, в котором объявлялось о предстоящей коронации императорской короной Екатерины. И хотя в Манифесте не говорилось, что именно Екатерина становится наследницей престола, все же было ясно, что Петр тем самым делает важный шаг на пути к реализации «Устава о наследии престола» в пользу своей жены.
22 марта 1724 года Петр и Екатерина прибыли в Москву и до начала мая проводили подготовку к этим торжествам. 5 и 6 мая трубачи и литаврщики объявляли на всех улицах и площадях Первопрестольной о том, что 7 мая в Успенском соборе Кремля состоится церемония коронации.
На площади перед императорскими палатами были построены два помоста шириною в 15 футов, крытые красным сукном. Один помост шел от Красного крыльца Грановитой палаты до дверей Успенского собора, другой — от Успенского собора до собора Михаила Архангела.
Сам Успенский собор был изукрашен золотом, серебром, богатыми коврами и семью гербами — Всероссийским, а также шестью гербами царств и княжеств — Киевского, Владимирского, Новгородского, Казанского, Астраханского и Сибирского.
Гербы эти находились над расшитым золотом балдахином, где стояли два императорских трона — правый для Петра и левый для Екатерины. Рядом с троном императора стоял стол, покрытый парчой, на котором лежали императорские регалии.
Напротив трона были поставлены скамьи для цесаревен, герцогинь Мекленбургской и Курляндской и «Его Королевского Высочества» герцога Голштинского.
По правую сторону алтаря стояли генералы, статские вельможи и придворные дамы, а по левую — знатные иностранцы во главе с послами и посланниками, аккредитованными при русском дворе.
Все приглашенные были одеты в парчу, шелк и бархат и усыпаны множеством бриллиантов.
Церемония коронации началась в 9 часов утра благовестом большого кремлевского колокола. Затем началось парадное шествие. Герцог Голштинский шел в процессии за Петром, поддерживая Екатерину под руку.
Как только началось шествие, тут же ударили все кремлевские колокола, гвардейские полки взяли «на караул», грянули музыка и барабанный бой. Петр и Екатерина взошли на возвышение, и Екатерина села на трон, а император надел ей на голову корону и вручил скипетр. После этого Новгородский митрополит Феодосий помазал лоб императрицы миром и поднес ей державу — золотой шар с крестом.
После этого грянул первый пушечный залп, а когда в Успенском соборе, прослушав и отслужив торжественную литургию, наступила тишина, грянул второй пушечный залп, а потом с кратким поздравлением вступил Псковский архиепископ Феодосий, перечисливший многие добродетели Екатерины и отметивший ее подвиги, когда она защищала корону и Отечество.
Затем начался пир в Грановитой палате, закончившийся вручением всем гостям памятных золотых медалей в честь прошедшей коронации. Медали эти дарил Меншиков.
В то время когда в Грановитой палате шло пиршество, во дворе Кремля для простолюдинов был поставлен жареный бык, начиненный гусями, курами, утками и индейками, а рядом били два фонтана белого и красного вина.
На следующий день, 8 мая, первым поздравил с коронацией герцог Голштинский, а после него — все иностранные резиденты. Коронационные торжества закончились в ночь с 10 на 11 мая грандиозным праздником, прошедшим на Царицыном лугу, где были все гости, собравшиеся в Кремле 7 мая, и множество кавалеров, дам, военных, дипломатов, богатых купцов, искусных мастеров и ученых. Праздник закончился грандиозным фейерверком, и на том коронационные торжества прекратились.
По мнению иностранных дипломатов, совпадавшему, впрочем, с мнением иерархов русской православной церкви, главное в церемонии коронации Екатерины было именно миропомазание, поскольку персона, прошедшая через такой обряд, считается помазанником или помазанницей Божьей.
Этот обряд совершался, как правило, только при венчании на царство монарха, самодержца, а таковым 7 мая, в день коронации, был сам Петр.
Именно поэтому совершенный над Екатериной обряд помазания все присутствующие в Успенском соборе сочли в высшей степени значительным и знаменательным.
Французский посол Кампредон особо отметил: «Над царицей совершен был, против обыкновения, обряд помазания так, что этим она признана правительницей и государыней после смерти императора, своего супруга». Особо отмечалось также и то, что императорскую корону на голову Екатерины возложил сам Петр.
Помолвка Анны Петровны и Карла-Фридриха
Прошло полгода, и снова царская семья оказалась в центре всеобщего внимания: в начале зимы 1724 года сановный и родовитый Санкт-Петербург стал жить другой новостью — 22 ноября был подписан брачный контракт между Голштинским герцогом Карлом и великой княжной Анной Петровной, а еще через несколько дней состоялось и их обручение.
Невесте было шестнадцать лет, жених был восемью годами старше ее. Анна Петровна была второй дочерью Петра и Екатерины и сразу же после венчания царя и царицы вместе с младшей сестрой своей Елизаветой стала иметь собственный маленький двор, соответствующий придворный штат и особую прислугу, какая полагалась великим княжнам.
Восьми лет Анна уже сама писала письма матери и отцу, с этого же возраста у девочек появилась воспитательница — итальянская графиня Марианна Маньяни, учитель немецкого языка Глюк, французского — виконтесса Латур-Лануа, в результате занятий с которыми и Анна, и сестра ее хорошо изучили три языка — французский, немецкий и итальянский. А так как вокруг девочек оказалось немало слуг — уроженцев Ингерманландии, знавших шведский язык, то они научились и шведскому языку. Кроме того, девочек учили танцам, и в них они преуспели еще более, чем в языках.
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 225
