Ну, как только люди распознали, что к чему, каждый пришедший жалобщик говорил, что он из разбойной семьи. А тот, кого он обвинял, доказывал, что это неправда, и что настоящий разбойник – он сам. Вот и представь себе, во что превратилось судопроизводство в этом округе: судья только и занимался выяснением вопроса, кто настоящий разбойник, а кто – нет.
И тут, как назло, дочь правителя попала под чары лисьих наваждений. Стала болеть и таять на глазах.
Правитель испугался и призвал знахаря. Тот явился, поколдовал, написал заклинания на дощечках – лис и попался в западню.
Схватил его знахарь, сунул в кувшин, и уж совсем собрался на огонь поставить, как лис крикнул из горлышка:
- Я из разбойной семьи!
Все, кто это слышал, засмеялись. Даже правитель не сдержал улыбки.
Стояла поздняя осень. Голые ветки деревьев навевали на бродяг уныние. Они ночевали, где придётся. Надвигающаяся зима угрожала новыми бедами.
- Замёрзнем когда-нибудь… - Заметил Ильхан, вылезая наружу из наспех сооружённого шалаша. Зелёные лапы хвои, которыми они обложили своё хрупкое жилище, плохо хранили тепло.
- Да, - подтвердил Юань. - Если в ближайшие дни не найдём пристанища, будет худо.
Незавидное положение друзей осложнилось и последним указом Императора, повелевшего согнать на государственные работы всех бродяг, должников и мошенников. Восстановление Великой Стены требовало жертв. Дважды солдаты пытались задержать их на дороге, но – безуспешно, и с большим уроном для себя. Несмотря на трудности, Ильхану и в голову не приходило продать алмаз. Драгоценный камень должен был сыграть свою важную роль в завоевании горы Линьшань.
Дня через два после того, как им отказали в приюте в нескольких деревнях, промерзшие и озябшие бродяги вошли в довольно большое селение, в котором вид каждого из его ухоженных домов говорил о достатке и состоятельности хозяев.
- А вон тот дом принадлежит шэньши - деревенскому богачу – Заметил Юань.
- Сюда, не пустят. – Мрачно ответил Ильхан. – У богачей нет ни сердца, ни жалости.
- Зато они любят, когда на них работают. – Отозвался Юань. – Попробуем, что зря говорить. Кстати, здесь шелкопрядами занимаются. Потому и живут богато.
- Откуда знаешь?
- Приметы есть. Видишь те маленькие домики? – Это не сараи. В них живет госпожа Цань - Золотая Гусеница.
И друзья пошли в сторону большой усадьбы, показавшейся им более гостеприимной, чем другие.
Между тем, в одном из домов усадьбы, к которому они как раз и направлялись, происходили события, знай о которых, друзья, возможно, и не стали бы выбирать это место в качестве возможного пристанища.
Посредине богато обставленной комнаты с шелковыми занавесями, вазами и бронзовыми курильницами, на циновках, напротив друг друга, сидели хозяин усадьбы господин Цзы-вэнь и его супруга госпожа Цао – тридцатилетняя женщина с довольно приятной внешностью. В руках она держала длинную бамбуковую палку.
Господин Цзы-вэнь, маленький, круглый человечек лет сорока смотрел на жену с ангельским выражением лица.
- Ты что-то говорила, матушка, а я задумался и не расслыш….
- Ты все прекрасно слышал! – Взорвалась госпожа Цао. – Я спрашиваю тебя, откуда у служанки Дин-сян новое голубое платье?
- Ах, матушка моя, воистину ты – небожительница под лотосовым листом… Я и сам удивился. Смотрю и спрашиваю себя: откуда у служанки Дин-сян новое платье? Ведь ее муж третий месяц, как…
Госпожа Цао резко хлопнула мужа по голове бамбуковой тростью, и тот обиженно умолк.
- Не лги! Я сегодня была в лавке господина Шо, и он мне сказал! Что он мне сказал?
- Но, радость моя, откуда мне знать, что сказал тебе господин Шо?
- Господин Шо сказал мне, что два дня назад ты покупал у него голубое платье! И спросил, как оно мне подошло.
Господин Цзы-вэнь почувствовал себя явно не в своей тарелке, и с тоской посмотрел в окно.
Его супруга разразилась слезами.
- Почему?! Ну, почему у всех женщин нормальные мужья, а мне достался этот лысый кобель? Почему ты не можешь пропустить ни одну шлюху? Мы и так содержим трех наложниц! Почему наша птичница все время ходит беременная? Ее муж давно умер! Почему шестеро детей нашей молочницы как две капли воды похожи на тебя? Почему…
- Но, матушка, у нашей молочницы только пятеро ребятишек… - Робко заметил господин Цзы-вэнь.
- Какая разница! Лучше бы их совсем не было!
В комнате повисло тягостное молчание, стоившее господину Цзы-вэню нескольких мучительных гримас.
Циновка-занавес, закрывающая вход в комнату зашевелилась, и в комнату заглянула одна из многочисленных служанок.
- Извините меня, господин. Вас желают видеть двое странников, на вид люди приличные и вежливые. Просят работы.
Хозяин усадьбы явно обрадовался. Это был неплохой, хотя и временный выход из положения.
- Зови, зови странников достойных! Работы в усадьбе, что муравьев в Поднебесной. – Цзы-вэнь бодро вскочил на ноги, а госпожа Цао вытерла слезы и стала прихорашиваться.
Юаня с Ильханом ввели в комнату для гостей, где их уже ждали хозяева усадьбы.
Полный, лысый человечек встретил их приветливо:
- Мы рады видеть вас, господа, э-э-э-….
- Добрый господин, мы ищем какую-нибудь работу. Меня зовут Юанем, а моего спутника Ильханом. Он – издалека, но хорошо знает наш язык. А еще лучше – лошадей и их привычки.
- О! – Обрадовался хозяин. – Хорошие конюхи – это то, чего не хватает в наших краях. А что можете делать вы, господин Юань?
- Все, что понадобится, господин. Поверьте, мы удовольствуемся малым.
- Не сомневаюсь, не сомневаюсь! И у нас нет царских чертогов, и доходы у нас небольшие. – Зачастил господин Цзы-вэнь, демонстрируя определенную прижимистость. – Но, поселим вас в отдельном домике, странники почтенные, и заплатим за труды соответственно. Слушаться будете меня и супругу мою, госпожу Цао. Женщина она души и доброты необыкновенной. Во всей Поднебесной не сыщешь хозяйку подобную! Это боги сделали мне такой подарок, и с той поры я ежедневно благодарю Небо за… - Здесь господин Цзы-вэнь запнулся, подбирая слова, дабы такой неуклюжей лестью восстановить сильно поврежденные супружеские отношения.
- Ну, будет кланяться тестю{39}! - Прервала мужа госпожа Цао. – Сейчас
служка отведет вас на кухню, затем устроит на ночлег. А завтра вместе с солнышком пожалуйте ко мне. Я укажу, что вам надлежит делать.
- Да, странники досточтимые. – Поддержал супругу господин Цзы-вэнь. – Отдыхайте, устраивайтесь, а утречком - к матушке нашей ненаглядной.
