– Опомнись, Рик! Что ты несешь? Меня можно обвинить во многих грехах, это правда. Но только не в том, что я принимаю или могу принять человеческое жертвоприношение. Да и сама я не готова принести себя в жертву.
Рик расхохотался.
– Хорошо сказано! Немного жестоко, но все правильно. Хотя… взгляни на меня! Чем мы не пара! Так почему же ты отказываешься выйти за меня замуж?
Шарлотта уставилась на него сверлящим взглядом.
– Ты действительно хочешь получить от меня ответ на этот вопрос?
– Да, хочу! – с вызовом воскликнул Рик. – А что такого?
– Наверное, только потому, что хочешь заставить меня произнести слово, то самое треклятое слово, которое, по каким-то совершенно безумным причинам, никак не можешь выговорить сам.
– О’кей! Я – гей! – взорвался Рик. – Да, я – гей! Гей, гей, гей! Ну, что? Хватит с тебя? Довольна? Получила то, что хотела?
– Разве дело во мне? Дело в тебе и в тех людях, которым ты должен объявить правду. Рано или поздно, но тебе придется это сделать. Ты и сам это отлично понимаешь. Ведь ты не сможешь продолжать лгать своим близким до бесконечности. Если честно, то я в шоке, что тебе вообще удавалось так долго водить их всех за нос. Невероятно! Но, с другой стороны, если подумать… Люди ведь всегда видят только то, что хотят увидеть сами.
Осушив второй стакан вина, Рик подхватился с места и, выйдя из дома, направился к мосту. А минутой позже он уже сидел на качелях, раскачивая их.
Налив еще вина в его стакан, Шарлотта тоже поспешила на улицу. Стоя на берегу, она молча наблюдала за Риком. Вокруг стояла благостная тишина, нарушаемая только пением цикад, поскрипыванием веревок и мягким шумом набегающих волн.
– Как так случилось, – нарушил молчание Рик – что именно с тобой я обсуждаю все то, о чем столько лет был не в состоянии говорить ни с кем из близких?
Голос звучал требовательно, но в самих интонациях сквозило удивление.
Шарлотта неопределенно пожала плечами.
– Наверное, ты инстинктивно почувствовал, что можешь довериться мне.
– А я могу?
– Я сделаю вид, что не слышала этого вопроса, ладно?
Рик рассмеялся.
– Наверное, все дело в том, что у тебя, как и у меня, тоже есть свои секреты. И я их знаю. Вот я и подумал, почему бы нам…
– Пожалуйста! Не переводи стрелки на меня! – укоризненно попеняла ему Шарлотта. – Мы же не меня здесь обсуждаем! Все гораздо серьезнее. Мы говорим с тобой о вещах, которые так или иначе повлияют на всю твою оставшуюся жизнь. А потому не уходи от разговора! Не надо!
– О’кей! Не буду! Но сама-то ты не очень горишь желанием говорить о себе, не так ли?
Он соскочил с качелей и подошел к Шарлотте, чтобы взять стакан с вином, который она принесла для него.
– Так на чем вы расстались с Кэти? – спросила у него Шарлотта, подойдя к самой кромке воды.
– Сам не знаю! – Он сокрушенно покачал головой. – Она обозвала меня всякими разными словами, которых я вполне заслуживаю. Потом вскочила в свою машину и умчалась прочь. Пришлось ловить попутку, чтобы добраться до сестры.
– А Фил и Шелли, они в курсе? Я имею в виду, они знают, что ты гей?
Рик пожал плечами:
– Может, знают, может, нет. Даже если они и знают, то ни разу не заговорили со мной об этом. Хотя! – Он уставился на нее подозрительным взглядом. – А ты откуда узнала? Ведь когда мы с тобой на прошлой неделе вели наши задушевные разговоры, я ничего не сказал тебе напрямую, но у меня и тогда сложилось впечатление, что ты все отлично поняла. Тебе что, Шелли что-то нашептала? То есть она все знает?
– Ничего мне Шелли не нашептывала! Просто интуиция, и только! Меня с самого начала что-то насторожило в твоем поведении, некое отклонение от нормы, что ли… Но, коль скоро это бросилось в глаза мне… я хочу сказать, вполне возможно, что Шелли тоже все видит и понимает.
– Зато Кэти точно ничего не видит и ничего не понимает!
– Да, здесь ты, пожалуй, прав! Что ж, тем больше у тебя причин поговорить с ней начистоту.
– Знаю! И все понимаю! Но не хочу обижать ее. Я ведь ее люблю, правда, по-своему. Совсем не так, как хочется ей. – Рик опустил глаза и стал смотреть, как волны набегают на их босые ноги, увязшие почти по щиколотку в мокром песке. – Если бы ты видела ее глаза в тот момент, когда она поняла, что я не стану покупать дом. Черт! Я готов был бежать на край света и там пустить себе пулю в висок. Ее все так понравилось! И место, и сам дом… она так радовалась… Уже приготовилась звонить отцу, чтобы сообщить ему, в каком она восторге от увиденного. И тут я… и все девичьи мечты вдребезги! Скажи, каким нужно быть подонком, чтобы сотворить такое с любящей тебя девушкой?
Шарлотта не стала уходить от ответа.
– Да, это недостойный поступок! Но! Но пришло время начать вести себя по-иному. Поговорить откровенно не только с Кэти, но и с отцом. Ведь ты же прекрасно знаешь, как сильно он тебя любит! Да Боб никогда не отвернется от тебя. Никогда! У него есть сердце, он совсем не такой черствый и бездушный человек, каким ты его пытаешься представить. И карать тебя он не станет! Не выдумывай отговорки, чтобы спрятаться за ними и уйти от окончательного выяснения отношений. Это все твои дурацкие предрассудки, причем именно твои, и ничьи больше!
Рик задрал голову кверху и долго смотрел, как меняются краски на вечернем небе. Лицо его стало серьезным и сосредоточенным. Потом его взгляд устремился куда-то вдаль, выхватив там, в этой дали, нечто, видимое только ему одному.
– Ты права! – обронил он наконец. – Но я не могу отделаться от мысли, что своим признанием я его подкошу, как говорится, под корень. Ведь он искренне надеется, что в один прекрасный день я унаследую все его имение, поселюсь в его доме, стану заправлять хозяйством с тем же умением, что и он сам, а вокруг меня будет суетиться куча моих отпрысков, его внуков. Так сказать, законных наследников рода. Все это, конечно, такая чепуха! Сентиментальные фантазии. Но для него все это очень важно. Понимаешь? А раз это важно для отца, то и меня это волнует. Да еще как! Не хочу, чтобы он стыдился меня… Или чувствовал себя так, будто я постоянно нуждаюсь в каком-то снисхождении.
Шарлотта положила свою ладонь на его руку.
– Откуда тебе знать, что он будет чувствовать и как? Поговори с отцом! Дай же наконец ему возможность все сказать самому!
Рик глянул на Шарлотту сверху вниз, и на его губах заиграла ироничная улыбка.
– Ты так похожа на свою мать! – проговорил он. – Ты хоть об этом знаешь? Не волнуйся! Ты похожа на нее в хорошем смысле этого слова. Я ведь знаю, как вы, женщины, не любите, когда вас начинают сравнивать с собственными матерями. Но, признаться, Анна по всем показателям классная женщина!
Шарлотта тоже рассмеялась, но смех ее был каким-то безжизненным.
