На веранде стояла Линдси, замерзшая и усталая.
— Обычно я прихожу к тебе…
Ее знобило.
— Мама в коттедже с Джеком. Им нужно побыть одним. — Линдси грустно посмотрела на него. — А мне больше некуда идти, — прошептала она.
К его горлу подкатил комок, и он обнял ее и втащил в свой дом.
— Я знаю, ты на меня сердишься… — начала она.
В ответ Брейди поцеловал ее так крепко, что у них перехватило дыхание.
— Больше не сержусь. — Он целовал ее снова и снова.
— Я пришла совсем не для этого, Брейди, Та ночь была ошибкой. Мы не должны ее повторять…
— Ошибка? Да это было потрясающе!
— Не надо так говорить, Брейди. Нужно, чтобы у меня была ясная голова, — она оттолкнула его. — Помоги мне.
— Как? — пожал он плечами.
— Можно я переночую у тебя на диване?
— А ты не боишься остаться у меня?
Она покачала головой.
— Маме и Джеку нужно побыть одним. Если я тебя беспокою, могу поехать в мотель.
Он поднял брови.
— Выгнать тебя в мотель? Такую голодную и озябшую?
— Вообще я бы сейчас поела, — призналась Линдси и пошла вслед за ним в кухню.
— Я приготовил томатный суп с тертым сыром!
— Если б ты знал, как я его люблю! Давай помогу. Сколько нужно сэндвичей? — спросила она.
— Два. Но не обязательно… Я и так в долгу у тебя, теперь мое дежурство. — Он вынул из холодильника молоко. — Будешь?
Линдси кивнула и положила кусочки хлеба на гриль. Она, конечно, не должна была сюда приходить. Брейди был слишком красив и сексуален. Взгляд его темных, глубоко сидящих глаз лишал ее воли. Здесь опасно оставаться, но ей так не хочется уходить…
— Перестань беспокоиться, — голос Брейди вернул ее к реальности. — Я уверен, что Джек и Рэнделлы все уладят.
— Я не хотела причинять им боль. Они, наверно, возненавидят меня теперь…
— Перестань. Я узнал Рэнделлов не так давно, но мне ясно, что они честные парни, а ты ни в чем перед ними не виновата. У них счеты только с Джеком.
Он поцеловал ее в кончик носа, Забрал из рук лопаточку и подошел к грилю.
— Садись за стол, пока у тебя все не сгорело, — он перевернул сэндвичи лопаткой.
Ей бы рассердиться, но она не сумела скрыть улыбку.
— Ты не понимаешь. Они вкуснее с прожаренной чёрненькой корочкой!
— Нет! Корка должна быть золотистой! — И он снял сэндвичи с огня и начал наливать в тарелку суп.
Линдси оглядела кухню и заметила на стене календарь. Число «10» на его календаре было обведено кружочком…
— Что это? День ВВС?
— Нет. Мой очередной осмотр у хирурга. Доктор Пал должен решить, можно ли мне снять гипс.
Итак, у них осталось всего несколько дней…
— Если с ногой все в порядке, ты вернешься в авиацию?
— Не все так быстро. Еще нужна медкомиссия, которая решит, могу ли я летать.
— Будут проверять твое физическое здоровье?
— И психическое. Военной авиации не нужны неуправляемые пилоты.
— Ты вполне адекватен, мой капитан, — сказала она, а про себя добавила: только слишком упрям, нахален и не в меру горд.
— Спасибо за поддержку, но я должен выдержать обязательную проверку.
— Все будет нормально, — не совсем искренно сказала Линдси, зная, как рвется Брейди снова летать. Она почувствовала, что сыта. — Думаю, что и твоя, и моя жизнь скоро изменятся.
— Почему? Ты уезжаешь?
— Эта работа была временной…
— Док, Рэнделлы ценят тебя и вряд ли отпустят. Я же хочу приезжать сюда и встречать тебя здесь…
Какая жалкая участь — ждать человека, который тебе ничего не обещает!
— Ты считаешь, что я, затаив дыхание, должна тебя все время ждать? — Она попыталась проигнорировать жаркий взгляд Брейди.
— Я же говорил тебе о моих обязательствах перед военно-воздушными силами страны!
— А у меня обязательства перед моей работой и семьей, поэтому я обязана вернуться домой.
Брейди усадил ее себе на колени. Поцеловал где-то возле уха.
— Ты что-то сказала? — Линдси обвила руками его шею, и он поцеловал ее в подбородок. — Когда я первый раз взглянул в твои большие зеленые глаза, они заставили меня забыть обо всем на свете, — прошептал Брейди. Он поднял голову, но его руки продолжали поглаживать ее спину. — Когда я обнимаю тебя и чувствую все твое тело, я забываю обо всем на свете, кроме любви к тебе.
Подавив желание, Линдси нашла в себе силы встать. А ведь так легко было бы поддаться и забыть обо всем!
— Линдси? — Он с беспокойством смотрел на нее.
— Прости меня, Брейди, мне пора. Я должна уйти.
— В чем дело?
— В том, что я не могу сейчас с тобой спать.
— Нет. Тут что-то другое. Скажи мне, док, — хрипло проговорил он.
— Понимаешь, — и она положила голову на его плечо, — Джек болен.
— Серьезно?
— Очень. Мама и я хотели упросить его встретиться с сыновьями. А тут мне попалось на глаза объявление о работе.
— И ты приехала сюда, чтоб, подготовить почву…
— Вчера он даже вырвал у меня клятву, что я не скажу об этом его сыновьям.
— А мне?
— Нет. Но…
Он усадил ее на диван.
— Слушай, мне кажется, что я смогу тебе помочь…
Может, Брейди не так уж её и любил, но она ему доверяла. Она нуждалась в его помощи.
— У Джека лейкемия.
Он чертыхнулся и прижал ее к себе. И Линдси прорвало. Она стала рассказывать обо всем, что скрывала эти четыре года. Она говорила и плакала. Так и уснула под его уговоры:
— Не волнуйся. Мы сможем помочь тебе. Все будет хорошо…
Глава девятая
Утром дождь кончился и засияло солнце. У Брейди затекла рука, ему хотелось пошевелить ею, но он терпел, стараясь не разбудить Линдси, которая, свернувшись калачиком, проспала рядом с ним ночь.
Чувство жалости к ней теснило ему грудь. Какую тяжесть она несла на своих хрупких плечах! Брейди был рад тому, что она наконец полностью доверилась ему.
Вот она шевельнулась во сне, пододвинулась к нему и коснулась его груди своей грудью. Брейди закусил губу, почувствовав, как напряглось все его тело. Он безумно хотел Линдси. Хотел с того времени, как впервые встретил ее на своей веранде. А как было трудно отказаться от близости с нею после первой их ночи… С каждым днем Брейди хотел ее все сильнее, но понимал, что сейчас Линдси нуждается прежде всего в друге, а не в любовнике.
