Тем не менее я была очень довольна. Мой костюм не стоил мне ни гроша, а та сумма — довольно скромная, — которую выделил преподобный Чарльз, была потрачена на Меллиору. Мы решили, что у нее будет костюм гречанки, поэтому купили белый бархат и золотистый шелк, который расшили золотыми блестками. Это было свободного кроя платье, затянутое золотым пояском. Золотистые волосы свободно ниспадали на плечи. В своей черной бархатной маске она выглядела просто великолепно.
Шли дни. Мы не могли говорить ни о чем, кроме бала и здоровья сэра Джастина. Мы боялись, что он умрет и бал отменят.
Я отправилась к бабушке Би, чтобы поделиться с ней своей радостью.
— Я иду в костюме испанской дамы, — сообщила я. — Пожалуй, это самое лучшее из всего, что когда-либо со мной случалось.
Бабушка смотрела на меня с легкой печалью.
— Не рассчитывай на слишком многое, моя дорогая, — предупредила она.
— Я ни на что не рассчитываю, — ответила я. — Я просто радуюсь, что попаду в Эббас… в качестве гостьи. Я буду в красном бархатном платье. Бабушка, ты должна видеть это платье!
— Дочка священника очень добра к тебе, моя дорогая. Будь ей настоящей подругой.
— Конечно, буду. Она так же рада, что я пойду с ней, как и я. Хотя мисс Келлоу думает, что мне не следует идти.
— Будем надеяться, что она не придумает, как сообщить леди Сент-Ларнстон, кто ты на самом деле.
— Она не посмеет! — воскликнула я и с торжеством покачала головой.
Бабушка пошла в кладовую, а я — следом за ней. Я наблюдала, как она открывает сундук и достает гребни и мантильи.
— Иногда по вечерам я наряжаюсь испанкой. Мне нравится надевать мантилью, — сказала она. — Когда я здесь одна, я представляю, что Педро со мной рядом. Он ведь именно такой хотел меня видеть. Давай примерим тебе эту. — Она легонько приподняла мои волосы и заколола их гребнем. Это был высокий гребень, украшенный бриллиантами. — Ты выглядишь точно так, как я в твоем возрасте, моя дорогая. Теперь мантилью. — Бабушка расправила ее на моей голове и отступила на шаг. — Когда все будет готово, я не хочу, чтобы кто-то из них прикасался к тебе, — заявила она. — Я хочу сама уложить твои волосы, внучка.
Она впервые назвала меня так, и я почувствовала, как во мне просыпается ее гордость.
— Приходи в дом священника вечером, — сказала я. — Найдешь мою комнату и сделаешь мне прическу.
— А мне позволят?
Я прищурилась.
— Я там не прислуга. Отнюдь не прислуга. Только ты можешь уложить мои волосы, поэтому ты просто обязана прийти.
Она накрыла мою руку своей теплой ладонью и улыбнулась.
— Будь осторожна, Керенза. Всегда!
Мне прислали приглашение. В нем говорилось, что сэр Джастин и леди Сент-Ларнстон будут польщены видеть мисс Карлион на своем костюмированном балу. Мы хохотали до истерики, когда читали его, и Меллиора после этого стала называть меня мисс Карлион, имитируя голос леди Сент-Ларнстон.
Нельзя было терять ни минуты. Когда наши платья были готовы, мы примеряли их каждый день, и я училась носить гребень и мантилью. Мы вместе делали себе маски, расшивая их черным блестящим бисером, и теперь они сверкали и переливались. Это были самые счастливые дни в моей жизни.
А еще мы учились танцевать. «Это довольно просто, когда ты молода и подвижна, — говорила Меллиора. — Нужно просто повторять движения партнера». Оказалось, что я хорошо танцую — и мне это нравилось.
В эти дни мы не замечали, что преподобный Чарльз становится все бледнее и бледнее. Почти все свое время он проводил в кабинете. Зная, как мы волнуемся по поводу предстоящего бала, отец Меллиоры ни словом не обмолвился о своем недуге, чтобы не портить нам настроения.
Наконец наступил день бала. Мы с Меллиорой нарядились в свои костюмы, а потом пришла бабушка и уложила мои волосы.
Она расчесала их и нанесла одно из своих снадобий, так что волосы стали необычайно блестящими. После этого пришел черед гребня и мантильи. Увидев результат, Меллиора восторженно захлопала в ладоши.
— На нашу мисс Карлион обратят внимание все! — воскликнула она.
— Это я здесь хорошо выгляжу, в своей комнате, — напомнила я ей. — Но подумай о роскошных костюмах этих богачей. Бриллианты, рубины…
— Зато у вас — ваша молодость, — возразила бабушка со смехом. — Я знаю, что многие из них с удовольствием променяли бы свои бриллианты и рубины на вашу молодость…
— Керенза выглядит… необычно, — заметила Меллиора. — И хотя они постараются нарядиться лучше, никто не сможет с ней сравниться.
Мы надели маски, стали рядом перед зеркалом и, хихикая, рассматривали свои отражения.
— Теперь, — сказала Меллиора, — мы выглядим загадочными.
Бабушка отправилась домой, а мисс Келлоу отвезла нас в Эббас. Наша двуколка выглядела нелепо и неуместно среди всех этих роскошных карет, но нас это только позабавило. А я… я приближалась к осуществлению своей мечты.
Когда я вошла в холл, эмоции захлестнули меня. Я старалась рассмотреть все сразу — и в результате у меня осталось только смутное впечатление. Люстра, в которой горела, по-моему, сотня свечей, стены, затянутые гобеленами, букеты цветов в вазах, неповторимый аромат, наполняющий воздух. И везде — люди. Я словно попала ко двору какого-то иностранного монарха, о котором читала в учебнике истории. Костюмы многих дам, как я потом узнала, повторяли итальянские наряды XIV века. У некоторых женщин на головах красовались усыпанные драгоценностями сетки для волос. Парча, бархат, шелка и атлас. Это было роскошное общество. Но самым захватывающим было то, что все явились в масках. Я этому несказанно радовалась — так легче было чувствовать, что я одна из них, и не бояться разоблачения.
Мы должны были снять маски в полночь, а к тому времени бал закончится и я уже не буду опасаться своего положения Золушки. В одном углу холла располагалась красивая широкая лестница, и мы вместе со всей толпой поднялись наверх, где с маской в руке гостей приветствовала леди Сент-Ларнстон. Мы стояли в огромном зале с высокими сводами; все стены были увешаны портретами Сент-Ларнстонов. В роскошных шелках и бархате, они словно присутствовали на этом балу. Повсюду стояли вечнозеленые растения и позолоченные стулья, каких я никогда прежде не видела. Мне хотелось все рассмотреть поближе.
Меллиора не отходила от меня ни на шаг. По сравнению с остальными дамами она была одета очень просто, но мне казалось, что она была красивее их всех. Золотистые волосы, золотой пояс на тоненькой талии…
К нам подошел мужчина в зеленом бархатном камзоле и блестящих зеленых лосинах.
— Поправьте, если я ошибаюсь, но, кажется, я догадался, кто вы. По золотым локонам.
Я узнала Кима по голосу, хотя вряд ли узнала бы его в этом костюме.
— Ты выглядишь потрясающе, — продолжал он, — как и эта испанка.
