– А что такое «шпатель»? Я даже не знаю, как он выглядит… – растерянно оглянулась Вика.
– Ну вы даете, мадам… – весело произнес парень и в следующий момент сделал то, чего Вика никак не могла ожидать. Схватившись за веревку, скользнул вниз, словно акробат в цирке.
Она и ахнуть не успела, как этот сумасшедший покачивался в воздухе прямо перед ней, лицом к лицу. Правда, вверх ногами. Волосы, довольно длинные и нечесаные, нимбом стояли надо лбом. Вернее, висли вниз, подчиняясь земному притяжению. В одной руке он по-прежнему держал кисточку.
– Вот дела… – удивленно и развязно произнес незнакомец, уставившись Вике в лицо. – А я думал, ты тетка какая-то… А ты вовсе и не тетка!
– Что-о?! – Вика едва не задохнулась от возмущения.
Парень перевернулся, встал на ноги, оглядел ее с ног до головы – так бесцеремонно, что Вике захотелось его ударить.
– Нет, но прикид, конечно, атасный! – Он потрогал оборку на ее плече. – В таком платье только ворон пугать…
Этого Вика уже не смогла вынести. Она ударила парня. Если точнее, попыталась ударить – размахнулась изо всех сил и… промахнулась. Этот циркач вовремя отскочил назад.
– Ой-ой-ой… какие мы сердитые!
– Да как вы смеете! Хам! Нахал! Деревенщина!
Парень, стоя на безопасном расстоянии, почесал себе нос испачканным в краске пальцем, а затем изрек глубокомысленно:
– Я так полагаю, барышня прибыла из Москвы? Что же наша барышня здесь позабыла?
Вика снова хотела его ударить, но он опять вовремя отскочил – как раз на тот участок пола, на который падал из окна золотой луч. Значит, солнце уже встало, машинально отметила про себя Вика…
Только теперь, в солнечном свете, Вика смогла разглядеть своего оппонента как следует. Ему действительно было около тридцати – еще свежая кожа, которая обманчиво молодила его, но щетина на щеках – жесткая и густая. Такой у юных не бывает. Невысокий, худощавый. Глаза ясные, светло-зеленые, оливковые… А и правда на оливки похожи! Вика не любила зеленого цвета, он почему-то ассоциировался у нее с ложью.
Этот тип – лживый и хитрый. Опасный. Наверное, даже безжалостный!
– Смотри, ты вся мокрая… – Он указал на пол под ее ногами. С подола изрядно натекло воды. – Прямо в одежде купалась, что ли? Как тебе наше озеро?
– Какое озеро?
– Ищеево озеро. Оно так называется.
– Ищеево… Иди ты к черту! – со злостью произнесла Вика, отступая назад, к выходу.
Парень вдруг схватил очередную веревку, оттолкнулся от пола и через мгновение вдруг оказался снова перед Викой.
Она невольно отшатнулась назад.
– Тсс… Никогда не зови черта, – шепотом произнес парень. – А то он и в самом деле придет.
Где-то сверху опять завозились голуби. Вика вздрогнула и огляделась. Она вспомнила, где находится, – да, в этом месте не стоило говорить о нечистой силе.
– Надолго к нам? – с любопытством спросил парень.
– Что? – рассеянно отозвалась Вика. – Нет. Я же еще раньше сказала – нет…
– Жалко. – Он ловко перекинул в пальцах кисточку, затем засунул ее себе за ухо.
– Почему это тебе жалко? – Вика умышленно тоже перешла на «ты».
– А я только обрадовался – вот, думаю, модель подходящая попалась…
– Модель? Я не модель! Какая я тебе модель?! – окончательно взбесилась Вика.
– Тихо, тихо… Я же художник – ты не забыла? А художника всякий может обидеть…
И он кисточкой быстро коснулся ее носа. Коснулся – и тут же взлетел на леса с помощью своих веревок.
Вика потрогала нос, увидела на пальцах белую краску. Этот тип испачкал ей краской нос!
– Ты!!! – закричала она. – Что ты себе позволяешь?..
Он только засмеялся в ответ.
Голуби стремительно сорвались с места, полетели. Вика услышала рядом с собой шлепок – это голуби прицельно метили в нее.
Она взвизгнула и выскочила вон.
…С тех пор как она была здесь, мир неузнаваемо изменился. Туман над озером растаял, потеснился к другому, дальнему берегу. Небо тоже было каким-то странным – с одной стороны темнела ночь, с другой – наступал рассвет. Словно неведомая птица раскинула над миром крылья: одно крыло было темным, другое светлым.
И еще – Вике уже не хотелось себя убивать.
То есть хотелось, еще как хотелось! Но момент был безвозвратно упущен. Она уже не могла сделать то, что полчаса назад казалось ей таким простым и легким.
– Все испортил! – едва не плача, прошептала Вика. – Он мне все, все испортил!
Она скинула галоши и быстро зашла в воду. Наклонившись, принялась тереть нос, смывая краску. Вода уже не казалась ей холодной – какой-то теплый поток снизу охватил ее ноги.
Вика подумала мгновение, а потом, не снимая платья, вдруг рухнула в воду и поплыла. Дальше вода снова показалась ей ледяной – Вика завизжала, но останавливаться и не подумала. Доплыла до середины озера и затем легла на спину, подставив лицо утренним лучам.
* * *
– Ой, батюшки! – всплеснула руками баба Зина. – Топили тебя, что ль?..
– Нет, к-купалась… – У Вики зуб на зуб не попадал.
– Чё, прям в одеже?! Ну ты даешь, девка! И так до дому шла, мокрой?
– Ага.
– Ой, шебутная… ну-ка, сымай скорей! – Баба Зина помогла Вике снять через голову платье. – Аж синяя вся! Сымай, сымай…
Она накинула Вике на плечи одеяло, потом достала из шкафчика бутылку с мутным содержимым, граненый стакан.
– Пей… Согреешься!
– Не буду.
Баба Зина с укором посмотрела на Вику. Потом произнесла печально, без всякой злобы:
– Ну и дура.
Вздохнула. Потом ушла – Вика увидела, как за окном старуха развешивает на солнце мокрое платье. Потом баба Зина принесла сверток. Развернула. Вика увидела светло-голубую плотную ткань.
– Вот, купила о прошлом годе, занавески себе хотела сшить. – Старуха села напротив Вики, разложив на коленях ткань. – Но потом невестка из города уже готовые прислала. Так что бери, пользуйся…
– Мне не нужны занавески! – воскликнула Вика.
– Я говорю – ты из них платье пошить сможешь? Носить больше неча, только юбки да кофты мои старые…
Вика взяла ткань в руки, ощутила нежную податливость материала. Потом скинула с себя одеяло, подошла к зеркалу. Приложила ткань к себе.
Голубой всегда был ее, Викиным, цветом.
– Я не умею шить… – призналась Вика.
– Что, совсем? – расстроилась баба Зина.
– Нет, меня учили когда-то рукоделию… Пожалуй, строчку могу сделать на швейной машинке! У тебя есть швейная машинка, баб Зин?
