Бироев обернулся и посмотрел на горничную.
— Говори!
— Софья Николаевна получила письмо.
Послание Сергея валялось на полу около туалетного столика. В пылу происходящего никто не обратил на него внимания. Горничная подобрала его и протянула Бироеву. Тот быстро прочел письмо.
— Агриппина Дмитриевна! Душа моя… — Николай Дмитриевич не выдержал и разрыдался, как ребенок.
Барыня не на шутку испугалась, выхватила письмо у мужа, бегло прочитала и тоже зарыдала в голос.
Марфуша, глядя на душераздирающую картину, также всплакнула, правда, не понимая еще, в чем, собственно, дело.
* * *
Бироев велел заложить карету и направился в полк Воронова. Но, увы, он мог только выяснить, что рано утром его двоюродный племянник должен был стреляться с Альбертом Гварди.
Бироев пришел в ужас: ведь Альберт Вениаминович посещал их дом и даже нравился Сонечке! Он узнал, что дом Гварди находится на Басманной, и тотчас направился по указанному адресу.
Когда он увидел Сергея, тот спал. Франц Витольдович умело извлек пулю из плеча, кровотечение остановилось, жизнь раненого теперь была в безопасности.
— Не волнуйтесь. Все самое страшное позади, — пояснил доктор. — Теперь вашему племяннику нужен покой и хороший уход. Организм у него молодой и сильный, через месяц все забудут о произошедшей неприятности. Правда, она могла стоить ему жизни…
— Благодарю вас…
Бироев гневно посмотрел на Альберта, тот в свою очередь не желал оправдываться, ибо понимал: в данном случае его слова будут бесполезны.
— Сударь, — обратился Бироев к поручику Гварди. — Вы ведь посещали наш дом! Как вы могли решиться на дуэль?! Неужели из-за моей младшей дочери?
Гварди кивнул.
— Я очень сожалею, но дуэль была честная.
— Вы понимаете все последствия?
— Да. Меня разжалуют и сошлют в какую-нибудь глушь.
— Скорее всего, так и будет. А вы не пробовали просто поговорить с моей дочерью и узнать: кому из вас двоих она отдает предпочтение?
Альберт пожал плечами.
— Понятно, — подытожил Бироев. — Кровь взыграла, было не до того… Слава Богу, Сергей жив. Могу обещать вам лишь одно: я напрягу все свои связи, чтобы вас не разжаловали и отправили бы не на Кавказ, а хотя бы, скажем, в какую-нибудь близлежащую губернию…
14
Соня с нетерпением ждала возвращения папеньки. И чего она только не передумала: «Гварди признался Сергею, что ухаживал за мной… Тот, конечно, подумал, что Я отвечаю Альберту взаимностью… А разве нет? Ведь я позволила поцеловать себя? А на балу у баронессы фон Визен, Альберт при всех ухаживал за мной, я же не противилась, а напротив… Я никогда более не буду встречаться с Гварди, впрочем, наверняка его переведут в другой полк. И поделом ему! Ах! Я сама во всем виновата: мое легкомыслие погубило жизнь Сергея и карьеру Альберта… Мне нет оправдания!!!»
Ее печальные мысли прервало появление Николая Дмитриевича, он только что вернулся с Басманной из дома Альберта Гварди.
Соня бросилась навстречу отцу.
— Папенька, ну что? Умоляю, не молчите!
Николай Дмитриевич с укором посмотрел на дочь.
— Слава Богу, Сергей жив. Через месяц поправится. Но ты очень разочаровала меня своим поведением…
Соня удивленно подняла брови.
— Я не сделала ничего дурного. Сережа жив, — она перекрестилась, — это самое важное для меня…
— Очень дурно, дочь моя, что ты раздавала авансы одновременно двум молодым людям, причем друзьям. И вот результат: один чудом остался жив, другого ждут неприятности.
— Где Сережа?
— У Гварди, на Басманной, под присмотром отличного доктора.
— Я тотчас еду туда! — решительно заявила Соня.
Вошедшая в гостиную Агриппина Леонидовна слышала почти весь разговор.
— Соня, думаю, тебе следует воздержаться от подобных визитов и соблюдать приличия.
— Мне все равно! — отчеканила Соня. — О каких приличиях вообще можно говорить?! Сергей написал мне письмо, где признался в своих чувствах. Могу ли я теперь отвергнуть его?!
— Соня, — пыталась возразить Агриппина Леонидовна. — Жалость — плохой советчик!
— Неправда, я поступаю так не из жалости. Я люблю Сергея, я всегда его любила, просто слишком глупо себя вела и не понимала этого.
— А теперь поняла? — воскликнули в один голос супруги Бироевы.
Соня серьезно посмотрела на родителей. Агриппина Леонидовна заметила, что от перенесенного переживания дочь как будто повзрослела.
— Да, поняла… если я выйду замуж, то только за Сергея, — сказала Соня и распорядилась заложить карету.
— Поезжай хотя бы с Лизой, — настаивала Агриппина Леонидовна.
— Да, — поддержал Бироев свою супругу. — Ты направишься одна в дом к неженатому мужчине, не хватало нам еще пересудов по всей Москве.
Соня устало вздохнула.
— Хорошо, я возьму с собой Марфушу.
* * *
Альберт сидел в кабинете, размышляя над последними событиями. Он ни в коей мере не снимал с себя ответственности за случившееся, ибо с самого начала знал о чувствах Воронова к своей кузине, но данное положение не остановило его от ухаживания за юной прелестницей.
Ему теперь все равно, в какой полк и какую глушь его сошлют. Он ощущал вину перед другом и перед Софьей Николаевной. И еще одно обстоятельство тревожило Гварди: письмо доброжелателя. Он мысленно перебирал всех своих знакомых, которые желали бы ему или Сонечке Бироевой зла. Но, увы, таковых просто не существовало. Неожиданно поручика осенило: актер Самойлов, мнимый барон! — несомненно, письмо — дело его рук!
Он велел заложить карету и направился в Кривоколенный переулок, рассудив, что раз мошенник воспользовался именем барона, то непременно должен жить где-то недалеко от дома фон Унгера.
Переулок небольшой, поэтому Гварди не сомневался, что вездесущие дворники, а если им дать еще полтинник, непременно вспомнят: где проживает актер Самойлов.
Он велел кучеру притормозить перед домом барона фон Унгера, выглянул из окошка кареты и осмотрелся. С противоположной стороны переулка располагались доходные дома купца Коробейникова, где снять квартиру стоило недешево, особенно если взять во внимание склонность Самойлова к различного рода увеселениям, ресторанам и дорогим костюмам.
Поэтому Гварди велел кучеру двигаться дальше вдоль переулка. Около одного из домов попроще он увидел дворника, расчищавшего снег.
— Любезный! — окрикнул его Гварди, приоткрыв дверцу кареты.
Дворник бросил лопату на сугроб и подошел к карете.
