Ссутулясь, опустив голову, он сидел на скамейке за третьим поворотом. Погруженный в свои мысли, не услышал, как подошла Катрин. Вид у него был бесконечно усталый.
Сердце Катрин болезненно сжалось. Господи, ну зачем она так жестоко испытывает его терпение? Может быть, хватит терзать и терзаться, пора наконец отбросить сомнения и решиться соединить свою жизнь с ним…
— Джеф…
Мужчина, замерший в угрюмом отчаянии, поднял голову, изумленно оглянулся — не ожидал увидеть ее здесь. Наверное, уже ничего хорошего не ждет от нее… Джеф медленно поднялся, собирая все душевные силы, готовый ко всему. Катрин почувствовала, что он опять вооружается против нее, ее несправедливых слов, упреков. Господи, если бы только им можно было взять и, ничего не говоря, вернуться назад… стать свободными от прошлого. И все-таки пока это невозможно.
— Прости, что я вела себя так жестоко, — произнесла она, понимая, что не сможет выразить словами свои чувства.
— Так и должно было случиться, Катрин. Я знал, что так будет… и все же не могу смириться, — отозвался Джеф, внимательно, с надеждой найти отклик, вглядываясь в ее лицо. — Ты остаешься со мной или… уходишь?
Никакой попытки отговорить. Опять полагается только на ее решение.
— Джеф, ты сам знаешь, как меня тянет к тебе…
— Это что, увертюра? Наверное, ты сейчас скажешь: давай останемся добрыми друзьями?
Голос выдал раздражение мужчины.
Катрин вспыхнула.
— Я не могу позволить себе повторить ошибку, которую уже совершила с Гордоном.
— Почему, дорогая, ты не хочешь довериться своему сердцу?
В вопросе горечь смешалась с надеждой.
— За Гордона я вышла замуж, тоже следуя своему сердцу! — возразила Катрин, понимая, что в ее словах присутствует не столько логика, сколько протест. — Мне нужно время, чтобы все расставить по местам.
— Ты же все прекрасно расставляла по местам, когда ничего не помнила. — Джеф протянул к ней руки. — Перестань заниматься самоанализом. Просто прислушайся к своему сердцу и иди ко мне.
— Не могу. Пока не могу. Пожалуйста… — Она отступила назад, сердце бешено колотилось в груди. — Джеф, я прошу тебя немного подождать.
— Подождать?! — Лицо его исказилось от боли. Несчастный Томпсон пытался взять себя в руки, но безуспешно. — Сколько я должен ждать на этот раз, Катрин? До скончания века? Или пока ты опять попадешь под машину?
— Пока я не поверю тебе!
Человек вздрогнул от этих слов, словно от удара. Потом отвернулся и уставился на кроны деревьев.
— Обманчивая надежда, — проговорил он. — Ты до самой смерти будешь связывать меня с Гордоном.
Неужели так оно и будет?
Катрин не могла ответить на этот вопрос. Муж обманывал ее. Насколько можно догадываться, лучший друг прикрывал его, а возможно, даже поощрял. Смысл? Ну, скажем, хотел, чтобы обманутая жена все узнала и бросилась бы к нему за помощью. Вот тогда в вечном соперничестве друзей-компаньонов он смог бы наконец посчитать себя победителем. Впрочем, возможно, она опять несправедлива, в ней говорит обида за ту удивительно жалкую жизнь, которую ей пришлось влачить с Гордоном.
Кто же еще близко знает Джефа? Кто может рассказать ей, каков тот на самом деле?
И тут же к ней пришел ответ.
Бывшая жена! Джун! Джун Томпсон отыскать будет, видимо, нетрудно. Как известно, та работает в одном из женских журналов…
— Дай мне месяц, — сказала Катрин. — Мне нужно время, чтобы найти точку опоры. И тогда я дам тебе окончательный ответ. Обещаю.
Джеф резко повернулся, взгляд обжигал ее душу.
— А что, если ты сегодня зачала нашего ребенка? Ты хоть сообщишь мне об этом?
Все сжалось у нее внутри.
— Вряд ли такое могло случиться. Я уверена, не могло.
— А если все-таки случилось?
— Я скажу тебе об этом…
Катрин едва шевелила губами. Вот о таком повороте событий она и не подумала! А ведь сама велела не заботиться о мерах предосторожности… Настроение данной минуты не располагало к тому, чтобы дать оценку неожиданно открывшейся перспективе. Первая реакция — растерянность, смятение. Может случиться так, что она останется с ребенком, за отца которого не хочет выходить замуж. Впрочем, это совсем не причина, чтобы паниковать.
— Конечно, я сразу тебе обо всем сообщу.
Голос ее дрожал.
Повернувшись, она почти побежала вверх по тропе. С каждым шагом в ней росла тревога. Жизненно важно — все вспомнить, жизненно важно — поговорить с бывшей женой Джефа. Надо же воспользоваться даже этой малой возможностью, чтобы узнать, что это за человек, каким мужем был, почему развелся… И главное, насколько справедливы ее подозрения и упреки.
10
Катрин провела в «Уютном уголке» пять дней. Прекрасное место для отдыха. К ней вернулся аппетит, она с удовольствием плавала в бассейне, совершала долгие и неспешные прогулки. Здешнее обслуживание оказалось просто великолепным. Знакомств она избегала, да, впрочем, никто особенно и не пытался навязать ей свое общество.
Катрин тщательно перебирала те немногие факты, что подарила ей память, пытаясь воссоздать некую определенную картину. Заставляла себя вспоминать отдельные эпизоды четырехлетнего брака с Гордоном. Хотелось взглянуть на мужа более объективно и постараться понять, почему же тот был по отношению к ней таким непорядочным, что его толкало на путь вечных измен.
После медового месяца он привез ее в их новый дом. Помещение было уже полностью отделано. Обстановкой занимался модный дизайнер, чем Гордон особенно гордился. Он никогда не согласился бы что-нибудь изменить в проекте художника.
На деньги не скупился, поощрял жену на покупку баснословно дорогой одежды и всего того, что добавляло бы значительности их положению в обществе. Она же оставалась хозяйкой его дома, его женой, матерью его ребенка, но вместе с тем занималась и творчеством, что, кстати, тоже льстило самолюбию мужа.
Гордон считал необходимым выглядеть мужчиной, которого окружает все исключительно «первоклассное». Жена тоже значилась в этом ряду.
Джеф прав — Гордон и не пытался разглядеть в женщинах личность. Но Катрин никогда не связывала эту особенность Гордона с его прошлым. Оба они единственные дети в семье и оба в раннем детстве остались на попечении у одного из родителей. Ну и что тут такого особенного?
Так что вряд ли она оставалась с мужем потому, что оправдывала его поступки тяжелым детством. Все дело в Роне. Не хотелось лишать мальчика отца. А тот, кстати сказать, прекрасно ладил с сыном. Видимо, в свое время и отец Гордона вел себя точно так же.
Если основа мировоззрения закладывается в семье, то что же тогда можно сказать о Джефе? Счастливый брак родителей, братья и сестры — юноша всегда, видимо, ощущал надежные тылы, отсюда, возможно, и уверенность в себе, и умение быть своим в любой компании. Такая особенность его поведения сразу бросалась в глаза. Скорее всего, Гордону Джеф виделся человеком, который имеет все. Сильный, одним словом, соперник на их пути к вершине жизненного успеха.
