Констебль подергал себя за бороду, обеспокоенный собственным положением во всей этой истории.
— Я согласен, Джон, но я не могу выпустить ее, пока не вернется де Ревелль. У меня и так хватит неприятностей за то, что я взял отряд солдат без его согласия.
— Он вернется через пару дней, коронер, — успокаивающе произнес Гэбриел. — А пока моя жена проследит, чтобы ей было удобно.
Джон сердито зарычал, и Гвин тактично сменил тему.
— А как насчет розыска этого ублюдка, Саймона Клейвера? Это уж точно снимет с Несты все подозрения.
Де Вольф поскреб свою черную щетину. Они ускорили шаг, потому что сумерки сгущались, и они торопились поспеть к Южным Воротам до того, как их закроют.
— Неста говорила, что Герваз вроде бы собирался на следующий день ночевать в аббатстве Бакфест, хотя я бы не поверил ни одному его слову.
— Как уже упоминал твой клерк, ему нужно продать реликвию монахам или священникам, чтобы получить хоть какую-то выгоду от воровства, — добавил Ральф Морин. — Но судя по направлению, в котором шел тот торговец, он стремился куда-то на восток. Может, собирался продать ее в соборе Веллса или в аббатстве Гластонбери.
Гвин кивнул лохматой головой.
— Тот старик в Клисте говорил, что умирающий прямо перед смертью называл Гластонбери.
Только с этими сведениями — единственным имевшимся у них ключом — коронер и констебль договорились начать поиски в обоих направлениях сразу же, как только утром откроются городские ворота.
— Ты и Гвин отправитесь на восток, в сторону Сомерсета, — предложил Ралья Морин, — а я отправлю Гэбриела и еще парочку молодцов по плимутской дороге, в Бакфест. Этот парень идет пешком, поэтому всадники должны нагнать его быстро, хоть у него и два дня форы.
Джон провел бессонную ночь, хотя и понимал, что Несте не причинят вреда в замке — шерифа нет, а жена сержанта заботится о ней. Матильда выглядела такой же кислой, как и всегда, и ни словом не упомянула за ужином о своем неожиданном заступничестве за валлийку. И Джон еще раз подумал, что совершенно не понимает Матильду, которая могла удивить его добрым поступком, несмотря на вечно унылый вид.
Быстро, но плотно позавтракав в летней кухне, коронер пошел к конюшне, где конюх уже седлал терпеливого Одина, и через несколько минут уже скакал на встречу с Гвином у Карфакса.
Они решили оставить Томаса дома, потому что его неуклюжие попытки скакать верхом на жалком пони, сидя в седле боком, только будут их сдерживать. Кроме того, он был нужен в Ружмонте, чтобы записать признания обоих разбойников, запертых в грязных, зловонных камерах в подвале главной башни.
Гвин на большой гнедой кобыле весело дожидался коронера, готовый ко всему, что может принести им этот день. Они выехали из Южных Ворот, проехали мимо пустой виселицы на Хонитон-роуд, и офицер коронера стал прикидывать, какие у них есть шансы отыскать Саймона Клейвера.
— Если он направился на запад, то сейчас уже добрался до Бакфеста, даже пешком. Но Гэбриел и его люди сумеют вытрясти все из него даже там.
— У нас шансы лучше, если, конечно, он стремится в Велм или Гластонбери, — откликнулся голос де Вольф, перекрикивая топот копыт. — Дни стали короче, и мало кто сможет покрыть за день больше пятнадцати миль.
Они опасались, что за Хонитоном Саймон может свернуть в сторону Бридпорта или Дорчестера, если решит добираться в аббатства и соборы на юго-востоке. Но все-таки Сомерсет — надежнее всего, решил Джон, и следующие несколько часов они упорно скакали вперед. Разбитая и изрезанная колеями дорога в эту холодную, сухую погоду была в неплохом состоянии, и до сумерек они сумели оставить за спиной довольно много миль. В деревне за Илминстером они нашли трактир, съели скромный ужин, отыскали в амбаре стог сена и переночевали там. Во время военных походов коронеру и его офицеру доводилось спать и в худших местах, так что такой ночлег их вполне устроил.
На следующее утро, подкрепившись черствым хлебом и засохшим сыром из сумки Гвина, они снова пустились в путь. Джон тревожился о Несте, потому что Ричард де Ревелль мог уже вернуться в Ружмонт, исполнив свои супружеские обязанности в Тивертоне. Они скакали мимо обычного скудного потока странников, идущих в обоих направлениях — паломники, купцы, повозки, овечьи отары, изредка свиньи или козы, а также коробейники и торговцы вразнос, напоминавшие им про судьбу торговца реликвиями. Восточный ветер принес с собой в их серую местность мелкий снег, и Джон плотнее закутался в плащ из волчьей шкуры, натянув на голову капюшон.
Гвин вытащил накидку с остроконечным капюшоном, а под нее накрутил на шею старый мешок из-под ячменя.
Они проскакали еще часа два, с подозрением вглядываясь в каждого путника, идущего по дороге. В пивной, в маленькой деревушке, они остановились, чтобы перекусить хлебом и мясом и согреться кружкой эля, который хозяин подогрел раскаленной кочергой. Они справились, не появлялся ли здесь человек со сгнившим носом, но такого путника никто не видел.
Когда они опять пустились в путь под свинцовым небом, обещавшим снег, Гвин задал вопрос, который давно крутился в голове де Вольфа.
— Как долго мы будем ехать, коронер?
— До вечера. Завтра утром повернем назад, — буркнул в ответ Джон. — К тому времени мы перегоним его, пешего. И если не обнаружим никаких следов этой свиньи, это будет значить, что он либо пошел на запад, либо свернул в Дорчестер.
— Будем надеяться, что Гэбриелу в Бакфесте повезет больше, — помолился корнуолец. Но еще через милю выяснилось, что удача повернулась лицом к ним.
Дорога там шла через густой лес. Деревья росли прямо на обочинах. Им навстречу проскрипела телега, нагруженная сеном, и на пустой дороге впереди они заметили одинокую фигуру с длинным посохом, шагавшую вперед. Подобравшись поближе, они увидели потрепанный серый плащ с капюшоном, увидели, что путник слегка хромает. Со спины человек почти не отличался от десятков других, кого они уже встретили по пути, но тут он услышал конский топот и обернулся. Он был из Эксетера, жил раньше около «Куста» и узнал коронера мгновенно. Швырнув посох, человек помчался к деревьям, росшим буквально в нескольких ярдах. Гвин, взревев, пришпорил кобылу, но чуть-чуть опоздал, и человек уже нырнул в подлесок, заполнявший пространство между высокими деревьями.
Де Вольф отстал на несколько ярдов. Выругавшись, он соскользнул со спины Одина одновременно с Гвином, спрыгнувшим с седла, и кинулся в лес за беглецом. Хотя почти вся листва с деревьев уже слетела, между деревьями рос запутанный ежевичник вперемешку с папоротниками, но дальше в лесу земля была голой, и трое мужчин мчались вперед, петляя между деревьями. Хотя Гвин бежал впереди, он был тяжелее жилистого коронера, и де Вольф быстро нагнал его.
Казалось, что мужчина впереди забыл о своей хромоте, словно страх неминуемой смерти придал ему крылья, но длинные ноги коронера прытко несли его вперед, и через сотню ярдов, с последним воплем, де Вольф прыгнул на спину беглецу и повалил его на землю, и тотчас же подбежал Гвин.
