Но что-то в его глазах насторожило Нелл. Она не знала, что именно. Какой-то мрачный блеск, предупреждающий об опасности.
Нелл почувствовала легкую дрожь, пробежавшую по спине, и была рада, когда подошел официант, принес счет и положил конец их беседе.
Зак взглянул на счет, вынул бумажник и отсчитал несколько купюр.
Нелл подозрительно посмотрела на деньги.
— Но ведь этого мало, чтобы заплатить за ланч.
— Достаточно. За мою долю.
— Вашу долю? — вскрикнула Нелл и поспешно понизила голос, заметив, что несколько посетителей ресторана повернулись и уставились на нее. — Что вы имеете в виду под вашей долей?
— Но вы же не рассчитываете, что я заплачу за ваш ланч? Не так ли?
— Конечно… — Она едва справилась с собой, чтобы говорить тише. — Конечно, но вы же мне не сказали, что мы будем платить каждый за себя!
Зак поднял брови.
— А я и не думал, что надо говорить об этом. Мы не любовники и даже не друзья. И почему вы думали, что я заплачу?
— Потому что… Ну… потому, что вы пригласили меня на ланч, — зло сказала Нелл. — И потом, вы только что подписали контракт на миллион долларов! Так что можете себе позволить заплатить за девушку!
Зак небрежно пожал плечами.
— Я не приглашал вас на ланч. Если помните, я сказал, что это будет деловая встреча, и что вы можете присоединиться к нам. Что касается миллиона долларов, то их ненадолго хватит, если я стану тратить их на девушек, жадных до еды и питья, которые выбирают в меню самые дорогие блюда.
Так он смеется над ней! Он с самого начала понял, что она делает, и вот таким способом решил положить этому конец.
— Я жду, когда вы расплатитесь по счету, — холодно добавил Зак.
— Я не могу. Вы… — Она набрала в легкие воздуха и закрыла глаза. — Вам придется дать мне взаймы.
— А еще кое-что не можете добавить? — спросил Зак, посмотрев ей прямо в глаза.
Нелл стиснула зубы.
— Пожалуйста, дайте мне взаймы.
— Вы понимаете, что становитесь моей должницей? — голос Зака стал нежным.
— Я верну вам все до последнего пенни, — пробормотала она и в панике посмотрела на метрдотеля, бродившего неподалеку, и явно обеспокоенного стычкой клиентов: какая поднялась бы суматоха, если бы кто-то попытался уйти, не заплатив!
К ее великому облегчению, Зак достал деньги и заплатил за весь ланч. Нелл судорожно соображала, где ей взять деньги, чтобы вернуть ему. Может, она уговорит его включить их в счет оплаты аренды дома? Если бы она хоть не ела так много! Или не выбрала бы эту ужасно дорогую бутылку вина!
Зак поднялся.
— Пора идти. Сэм, похоже, не появится.
Выйдя из ресторана, Нелл с облегчением вздохнула. Это действие спектакля не получилось, и ей придется за него расплачиваться в буквальном смысле слова.
7
Когда они влились в шумную и тесную уличную толпу, Зак подошел к ней поближе.
— Я думаю, сегодня вы получили полезный урок, — прошептал он ей на ухо. — Не начинайте игру, пока абсолютно не уверены, что выиграете.
— Я ни во что не играю, — сказала Нелл, надеясь, что ей простится эта ложь.
— Нет, играете, — сказал Зак, — но я не думаю, что вам захочется повторить. Вы, конечно, ничего мне не должны. Забудьте.
— Я отдам вам все до последнего пенни, — упорствовала Нелл.
— Я уже как-то говорил, что никогда не беру денег у женщин.
Нелл отбросила этот аргумент, она чувствовала себя так, как будто из нее выкачали весь воздух. Он разгадал все, что она делала сегодня, и нашел способ остановить ее. Внезапно Нелл решила: хватит с нее Флоренции. Ей захотелось немедленно убежать от толпы, от жары, от роскоши этого изумительного старинного города.
— Я думаю, нам пора вернуться к машине, — сказала она тихо и быстро пошла по узкой улице.
Зак легко шел рядом.
— Похоже, нога чудесным образом исцелилась? Утром вы еле ковыляли, а теперь хоть на марафон!
— Вы прекрасно знаете, что с моей ногой было все в порядке.
— О, я так много уже о вас узнал!
И прежде чем она успела спросить, что конкретно он имеет в виду, как кто-то вдруг окликнул его по имени.
Нелл оглянулась и увидела высокую очень красивую женщину с яркими губами, голубыми глазами и шапкой вьющихся светлых волос.
— Зак! — произнесла она, подходя к ним. — Извини, что опоздала на ланч. Но клиент появился в самый последний момент, и я никак не могла уйти. Я кинулась сюда сразу же, как он ушел. Так обидно. Мне очень хотелось тебя увидеть. — Она обняла Зака за шею, поцеловала его в губы нежным, несколько интимным поцелуем, которым могут целовать только очень близкие друзья… или любовники.
Нелл почувствовала укол ревности, пронзивший ее с головы до ног. Никогда раньше она не испытывала чувства, даже отдаленно похожего на это, и не подозревала, что способна на такие эмоции. Она едва слышала, что говорит Зак.
— Ты всегда опаздываешь, — сказал он блондинке, ничуть не сердясь. — Кстати, это Нелл, она гостит у меня в доме. Нелл, это Сэм. Саманта Харрингтон. Она возглавляет агентство, через которое вы арендовали мой дом.
— Да, я возглавляю, но Зак финансирует, — очаровательно улыбнулась Сэм. — Он душка, без него я никогда не встала бы на ноги.
Нелл пробормотала что-то невпопад. Никто, кажется, не обратил на это внимания. Сэм что-то говорила, хозяйским жестом взяв Зака под руку.
— Слушай, я и впрямь жалею, что не успела на ланч. Мне надо с тобой поговорить. Может, за чашкой кофе?
— Согласен, — сказал Зак и повернулся к Нелл. — Хотите пойти с нами?
— Нет, спасибо, я уверена, что вам надо побыть наедине с вашим… другом. — Она попыталась вложить определенный смысл в последнее слово. — И если вы дадите мне ключи, я подожду в машине.
— А вы уверены, что найдете ее? — спросил Зак, отдавая ключи.
— Я же не совсем дурочка, — проговорила она сквозь плотно стиснутые зубы. И, быстро повернувшись, ушла.
Нелл повезло, она нашла дорогу к машине. Было жарко, солнце пекло, но Нелл этого не замечала. Добравшись до машины, она шлепнулась на переднее сиденье. Итак, Сэм женщина, и она для Зака, гораздо больше чем партнер по бизнесу. Нелл стиснула зубы, вспомнив поцелуй, которым обменялись Сэм и Зак.
Нелл попыталась заставить себя расслабиться и понять: ей-то какое дело? В конце концов, Зак свободен, и вправе иметь друзей и любовниц.
Но необузданная ревность охватила Нелл, когда она подумала о Сэм как о любовнице Зака. Потом ревность сменило беспокойство. Господи, что с ней творится?
