3 драмы из жизни сыска, расследование какого-нибудь запутанного уголовного преступления;
3 — лирического содержания (как картина “Родные души” в исполнении русских артистов: Коралли);
3 — из жизни какого-нибудь патриота, героя, отличившегося на войне на пользу отечества (для демонстр, в воинских частях);
3 — сказки Гримма, Гауфа, Андерсона, фонОшенбаха, Вег-нора (в общем, такую как картина “Сказка о 7 лебедях” в 7 или 8 частях, шедшая в “Глобусе”);
3 — из жизни диких племен (как картина “Пламя “Сахары”).
К каждой драме должна принадлежать комическая в 2 отд. с участием Чарли Чаплина или толстяка “фети...” (неразборчиво. —А.К.) и одна или две видовых, а если есть... (неразборчиво), то одну ... (неразборчиво) и одну видовую.
Картины должны быть если не новые, то во всяком случае вполне целые по своему содержанию и перфорации.
Следовательно, 15 программ будут составлять приблизительно 180 отделений.
К каждой картине пришлите рекламный материал и содержание картины...»
М.Н. Лукашев в своей книги подробно описывает фантастические с сегодняшней точки зрения трудности, возникавшие перед военной разведкой в деле добычи требуемых лент. Складывается впечатление, что необходимость бесперебойно снабжать своего резидента на Сахалине кинокартинами вызвала у его начальников ненависть к нему на долгие годы вперед. Налицо было полное непонимание того, с помощью какой «крыши» работает их разведчик и зачем вообще все это нужно.
Сахалин и немножко любвиАктивное общение русского бэнси с японскими военными давало тем временем обильный урожай разведывательной информации. Донесения Ощепкова с Сахалина обширны, но точны и детальны. По своему характеру и организации они точно соответствуют схемам подачи материала, изложенным в книгах теоретиков русской разведки В.Н. Клембовского и П.Ф. Рябикова[83], в специальных методичках, издававшихся до революции разведывательными отделами Сибирского и Заамурского военных округов. В донесениях Ощепкова с Сахалина есть информация о дислокации и вооружении воинских частей: «В г. Александровске: Две роты пехоты—4-я и 3-я численностью около 400 человек при 8 пулеметах системы Гочкиса без щитов и легкого типа (ружейного обрезания) с прикладом, при каждом пулемете 4 номера прислуги. Казармы расположены в центре города (фот. № 40). 5 орудий 3” калибра, дальность стрельбы IV версты (в настоящее время стоят в артиллерийском складе без употребления). Никаких укреплений нет. Кавалерии нет»; о важных экономических объектах: «Каменноугольный рудник Ф.Е.М. Петровского. Работал зиму 1922 года. Продажа исключительно частная и на электрическую станцию. Цена угля с доставкой 16 йен тонна. Рудник расположен в 6 верстах от города»; и подробнейшая информация о крупных военных чинах: биография, родственные и карьерные связи, послужные списки, личные качества и фотографии японских генералов, служащих на Сахалине[84].
Несведущему человеку трудно сегодня оценить важность и качественный уровень передававшейся В.С. Ощепковым информации, поэтому я обратился за комментариями к нашим специалистам в области «военного шпионства» и предложил им «вслепую», без знания источника, места и времени действия, оценить имеющиеся материалы. Вот какой ответ был от них получен: «Имеющиеся в нашем распоряжении материалы являются фрагментом информационноаналитического справочного документа, по сути представляющего собой аналог раздела современной разведывательной сводки по военно-политической обстановке, составу и дислокации сил и средств вероятного противника в отдельно взятом регионе. Документ... написан четким и лаконичным языком без излипшей детализации, что наиболее характерно для документов, предназначенных для доклада руководству оперативно-тактического звена управления и выше. Учитывая, что в тот исторический период, которым датируется данный документ, органы военной разведки РККА находились в стадии формирования, а структура табельных разведывательных документов только разрабатывалась, есть основание полагать, что в его основе были использованы шаблоны старых документов Генерального Штаба царской армии. Отдельно следует отметить характер изложения материала, отличающийся высоким, даже с позиции сегодняшнего дня, уровнем военной, политической и экономической грамотности (выделено мной. —А.К.). Принимая во внимание общий уровень подготовки сотрудников РККА того времени, можно также предположить, что человек, непосредственно исполнявший (сводивший) документ, имел специальную информационно-аналитическую подготовку и, вероятнее всего, являлся кадровым сотрудником органов военной разведки еще дореволюционного периода.
Изложенные в документе сведения представляют собой обобщенную и структурированную информацию, которая была получена из различных источников: агентурных, в том числе и документальных, непосредственного наблюдения, опроса местных жителей, анализа данных из средств массовой и экономической (биржевой) информации. Наряду с информацией сугубо военного характера (состав, основное вооружение и дислокация частей и подразделений) в документе содержатся сведения об органах военно-административного управления, состоянии ключевых элементов инфраструктуры, в числе которых указаны объекты разработки нефтяных месторождений, районы проведения и результаты геологоразведочных работ в северо-восточной части острова Сахалин. В материалах присутствуют ссылки на фотографии и карты. Учитывая наличие на оккупированной территории определенного режима и ограничений на перемещение (упоминание об этом также имеется в тексте), фотографирование объектов и сбор сведений для нанесения обстановки на карту должны были потребовать значительного времени и сил...»[85]
Полнота поставляемых сведений, судя по всему, удовлетворила и тогдашнее начальство агента Д.Д. Оно приказывает ему перебраться на давно уже японский Южный Сахалин. Но самого Ощепкова явно не удовлетворяло отношение к нему командования, явно не соответствующего тем требованиям, которые разведка предъявляет к руководителям тайной службы. О многих перипетиях работы Ощепкова на Сахалине вы можете прочитать в книге М.Н. Лукашева, где со ссылкой на документы воспроизведены истории с пьяными курьерами, недопустимостью хранения агентом секретных материалов, совершенно нелепая затея с переводом японских уставов на русский язык (не ученым в тиши библиотеки, где имеются все необходимые словари, и такие переводчики у армии были, а резидентом в расположении противника!), задания в 68 пунктов, хотя любое пособие по разведывательной работе в царской армии отмечало, что более 10 поставленных вопросов заводят агента в тупик и лишают его возможности работать вообще, и многое другое.
