Но стоило Вовке переступить порог квартиры, как его обида вмиг улетучилась: ему навстречу с радостным визгом нёсся из комнаты маленький спаниель с волнистыми рыжими ушами, забавным белым пятном на мордочке, живой, подвижный и очень милый.
– Рикки! Рикки, привет! – Вовка быстро подхватил пса на руки. – Как ты здесь? Соскучился? Я – очень. А ты?
«Конечно», – поспешил ответить Рикки на своём собачьем языке, нежно лизнув Вовкину щёку горячим розовым языком.
Рикки появился у Вовки несколько месяцев назад и с тех пор ходил за ним хвостиком. И в магазин они вместе, и на рыбалку, и даже в деревню к бабе Марусе на каникулы. В деревне Рикки храбро охранял огромный двор, с заливистым лаем гоняясь за соседскими котами. Особенно не любил он одного, рыжего и ободранного, по кличке Бандит, за то, что тот частенько охотился за бабушкиными цыплятами. Рикки это знал. Он хоть и маленький, но ужасно сообразительный, он даже уроки Вовке помогал делать… тем, что не мешал. Стоило Вовке усесться за письменный стол, как Рикки покорно отправлялся на своё место в дальний угол комнаты.
Вот и сейчас, как обычно, он мирно пристроился на коврике, но Вовка, покрутив в руках сначала дневник, а затем учебник биологии, уроки делать не стал.
– Замучили они со своей учёбой! Новый год спокойно встретить не дадут! – снова недовольно буркнул он, посмотрел на красиво наряженную ёлку на столе и, включив телевизор, улёгся на диван.
Сколько Вовка пролежал так, он не помнил. С улицы доносился чей-то негромкий разговор, в комнате монотонно жужжал телевизор, в углу посапывал Рикки…
Вдруг всё неожиданно смолкло, а затем… Нет, быть этого не может! Стены комнаты дрогнули, словно ожили, и завертелись вокруг своей оси, как большой школьный глобус. Перед испуганным Вовкой всё быстрее и быстрее мелькали стол, шкаф, окно. Чтобы удержаться, он обеими руками отчаянно вцепился в диван, но тщетно… Комната уже походила на огромную неуправляемую юлу. Секунда – и он понял, что летит… вернее, падает.
Приземлился Коробков, однако, довольно мягко, прямо в рыхлый пушистый снег.
«Где это я? – оглядевшись вокруг, удивлённо подумал он. – Где? – И вдруг, словно молния, сверкнула неожиданная догадка: – Неужели у бабушки в деревне?! Точно! Вон и сарай наш, и дом тоже наш вдалеке виднеется. У дома ёлка наряжена – Новый год. Только почему так тихо?!»
Вокруг действительно стояла безмолвная тишина. Но где же все?! Где мама, бабушка, Рикки?
– Рикки! – взволнованным голосом позвал Вовка. – Рикки!
И тут в безмолвную тишину ворвался громкий щенячий визг, немного грозный, но в то же время отчаянно жалобный, доносящийся со стороны сарая.
Сердце Вовки бешено забилось.
– Рикки! – узнал он. – Рикки! Я бегу! Держись! – и, живо сорвавшись с места, во весь дух понёсся в сторону дома.
Визг слышался всё отчётливей. Только теперь Вовка ещё ясно различал грозное рычание, очень напоминающее тигриное. В одно мгновение он оказался у сарая, а там…
О ужас! Соседский Бандит, размером с огромного тигра, страшный-престрашный, с яростью нападал на беззащитного маленького Рикки. Щенок уворачивался, проскакивая между мощными лапами хищника, и отчаянно визжал. Силы покидали его. И вдруг…
– Нет! – исступлённо крикнул Вовка и что было сил рванулся вперёд. – Нет!
Чудовищный кот внезапно исчез, словно растворился в нагретом битвой воздухе…
А Рикки, его Рикки без движения лежал на снегу, но…дышал.
– Жив! – радостно закричал Вовка сквозь подступившие слёзы. – Жив… Теперь только врача нужно. Врача! Срочно! – заторопился он, бережно поднимая щенка на руки. – Врача… Рикки, потерпи! Сейчас тебе помогут.
Людей кругом не было, но Вовка надеялся, надеялся – а как же иначе.
– Уже скоро… Осталось чуть-чуть… Держись… – шептал он, успокаивая больше себя, чем Рикки.
И вдруг – о чудо! – совсем близко, на соседнем пригорке, будто из-под земли, выросла самая настоящая ветстанция, с большим синим крестом и нарядной гирляндой на двери. И, словно в довершение чуда, из этой двери, беззаботно помахивая чемоданчиком, выпорхнул человек в белом халате. Молодой, с непослушным светлым вихром на макушке и большими голубыми глазами. «Доктор!» – решил для себя Вовка.
– Доктор! – с радостно бьющимся сердцем закричал он. – У меня собака… Щенок… Вылечите!..
– Сейчас?! – удивлённо уставился на него «доктор». – Сейчас не могу – Новый год ведь. Вся деревня уже в клубе собралась, и я тоже мигом переоденусь и туда…
Лежащий на руках Рикки сразу всё понял (он ведь ужасно сообразительный пёс) и вздохнул с какой-то безнадёжной грустью, может быть, в последний раз.
– Ну, помогите хоть чем-нибудь! – поглядев на несчастного Рикки, снова взмолился Вовка. Но беззаботного врача уже и след простыл.
– Лодырь! – со злостью и отчаянием закричал Коробков в белоснежную пустоту. – Новый год у него!.. Оболтус! Двоечник! – Вовка кричал всё сильнее и сильнее, пока наконец не проснулся.
Возле дивана, удивлённо глядя на хозяина чёрными блестящим глазами, стоял спаниель с рыжими ушами и забавным белым пятном на мордочке, живой и абсолютно невредимый.
– Рикки! – Вовка быстро вскочил с дивана и радостно потрепал любимца по голове. – Рикки! Как ты меня напугал! Хорошо, что это всего лишь… – вспомнив сон, Вовка неожиданно снова разозлился на врача: – Бездельник! Разгильдяй! Эх, треснуть бы ему сейчас! Или вообще кому-нибудь. Только кому?
Он обвёл взглядом комнату и увидел в большом старинном зеркале на стене своё отражение: взлохмаченный после сна светлый вихор на макушке и большие голубые глаза.
Вовка тяжело вздохнул и достал из портфеля учебник биологии.
