— Но это же неверно! Я не могу давать такое одностороннее заключение — писать об одном и умалчивать о другом. Это противоречит элементарным правилам научной этики.
Следователь едва заметно улыбнулся. Его туповатая, самодовольная физиономия выражала непоколебимую уверенность в собственном превосходстве, опирающемся на незыблемую силу власти.
— Дорогой доктор Нерст, — почти ласково сказал он, — вы напрасно горячитесь. Конечно, мы примем к сведению все ваши замечания, но вы несколько забегаете вперед. Расследование причин смерти Роберта Грига не входит в круг ваших обязанностей. Вам совсем не нужно думать о том, отчего он умер. Это выяснит суд с нашей помощью. От вас требуется только дать свое заключение специалиста. Вы должны ответить ясно и четко на поставленные нами вопросы — да или нет. Все остальное, что касается ваших наблюдений над теми или другими муравьями, вы можете опубликовать в научных статьях или как там еще у вас полагается. Но к нам это уже не имеет отношения.
Следователь сладенько улыбнулся. Он видел перед собой холодные, злые глаза Нерста и растерянный взгляд Мэрджори. Она опять отвернулась, когда он на нее посмотрел.
— Хорошо, я выполню вашу просьбу, — сказал Нерст, — но должен вас предупредить: я оставляю за собой право полностью изложить свою точку зрения в печати. Я немедленно свяжусь с редакцией нашей газеты.
— Пожалуйста, пожалуйста. Разумеется, это ваше право, как гражданина Соединенных Штатов.
18
28 июня.
В начале десятого часа.
Мистер Киндл, ювелир, взволнованно ходил по магазину, нервно потирая свои маленькие холеные ручки, то и дело поглядывая через витрину на улицу.
Ювелир — такая уж у него профессия — всегда должен быть психологически подготовлен к ограблению или краже. Слишком соблазнителен для вора его товар, заключающий в маленьком объеме большую ценность. Тысячи долларов можно унести в жилетном кармане, целое состояние может занять не больше места, чем связка ключей. Поэтому в ювелирных магазинах всегда принимаются особые меры защиты — стальные решетки, надежные сейфы, изощренные системы сигнализации, — словом, все то, что может создать современная техника для защиты частной собственности. Все это было и в магазине мистера Киндла, и тем не менее магазин был ограблен.
Мистер Киндл опять выглянул на улицу — полиция должна была прибыть с минуты на минуту. Сегодня, когда, обнаружив пропажу, он звонил в полицию, ему не сразу удалось разыскать по телефону того следователя, который допрашивал его по делу Грига. Мистеру Киндлу хотелось, чтобы расследованием занялся именно он — все же знакомый и как-то с ним связанный. Сперва следователь не хотел сам выезжать на место происшествия. Это и естественно. По сравнению с убийством Грига это дело представлялось ему рядовым, незначительным случаем. Вероятно, каждую минуту в Штатах совершается несколько десятков подобных краж. Киндл еще не подсчитывал убытка, но уже и так было видно, что ущерб не велик. Наиболее ценные вещи остались на месте. Следователь согласился приехать сам, лишь когда услышал, что украдены дубликаты серег, фигурирующих по делу Грига. Хорошо, что он догадался упомянуть об этом…
У входа в магазин остановилась полицейская машина. Мистер Киндл выбежал на улицу.
— Ну, рассказывайте, — сказал следователь.
— Я пришел сегодня в магазин как всегда, в обычное время…
— Дверь, замки были в исправности?
— Да, я уже говорил вам по телефону. Все было в полном порядке. Я отпер дверь и сразу выключил сигнализацию. Она действовала нормально.
— Вы не заметили следов взлома?
— Абсолютно ничего. Все было в полном порядке. Я выключил вторую сигнализацию — это целая система перекрещивающихся в разных направлениях и на разной высоте невидимых инфракрасных лучей с фотоэлементами. Они расположены так, что человек не может сделать и двух шагов, не пересекая какой-нибудь луч, и тогда подается сигнал тревоги. Эта система тоже действовала исправно, я это проверил. Затем я прошел в свою конторку. Там тоже все было точно в том виде, как я оставил вчера. У меня и мысли не было об ограблении, но что-то меня смутно беспокоило. Вы знаете, это бывает: когда проходишь мимо знакомых предметов, иногда сразу не замечаешь, что чего-то не хватает, глаз воспринимает лишь общую картину…
— Короче, пожалуйста…
— Я и говорю, глаз охватывает общую картину, но если что-нибудь не в порядке, это можно сразу и не заметить, а беспокойство все же остается. Так и мне казалось, что в магазине что-то не совсем обычно. Я вышел в торговый зал… Вот из этой двери я вышел и сразу заметил, что в застекленной витрине, где разложены драгоценности, какой-то непорядок…
— Вы что-нибудь трогали?
— Нет, что вы, я абсолютно ни к чему не прикасался! Я только увидел, что многого не хватает, и сразу стал вам звонить. Вот, смотрите, это все находится в том виде, как я застал.
Следователь подошел к длинному застекленному гробику на тонких ножках. В правом углу стекла было вырезано отверстие приблизительно круглой формы, диаметром около дюйма. Вырезанный кружок стекла лежал в витрине, видимо, там, куда он упал. Ниже, в затянутой черным бархатом плоскости витрины, и далее, в дне выдвижного ящика и дне самого прилавка, были вырезаны такие же отверстия, и последний кусочек стекла лежал на полу. Таким образом получилось сквозное отверстие, проходящее вертикально через всю витрину. Следователь заглянул в него и увидел край своего башмака. На полу в керамической плитке был заметен кольцевой след — канавка с оплавленными краями. В местах вырезов деревянные части были обуглены. Края стекла оплавлены. Создавалось впечатление, что преступник сделал это отверстие каким-то инструментом, дающим сильный и очень тонкий луч пламени. Линия разреза была подобна той, которая получается от применения автогенной горелки, когда ею режут металл, но разрез был выполнен с исключительной ювелирной точностью.
На черном бархате лежали в строгом порядке кольца, серьги, кулоны, броши. Сверкали бриллианты, отсвечивали зеленым светом изумруды, синели сапфиры. Следователь недоуменно посмотрел на Киндла.
— Что же у вас пропало?
— Как же вы не замечаете?! — даже обиделся Киндл. — Вот здесь, и здесь, и еще тут, и здесь, и там… Вы видите? Лежат одни изуродованные оправы без камней. На витрине не осталось ни одного рубина! Они все исчезли. Они все вынуты из своих оправ. Но вынуты только рубины. А другие камни оставлены.
— Извините, я сразу не понял, — сказал следователь. — Я думал, это просто такие кольца, без камней… Да, да, теперь я вижу… Вы говорите, рубины? Да… А почему, собственно, рубины?
Киндл пожал плечами.
Следователь нагнулся к витрине. «Почему пропали только рубины? — думал он. — Если тут есть связь с делом Грига, то это опять мистификация с целью запутать следствие. Не слишком ли сложно для убийства из ревности?»
— Скажите, а вот эти оправы такие же, как та, что была найдена в лесу? — спросил следователь.
