– Ты тоже могла остаться рядом с ним.
Джошуа увидел, как в ее глазах вспыхнул гнев, который она подавила усилием воли.
– Неужели ты не слышал моих слов?
– Слышал, но они меня не убедили.
Плечи Кайи поникли, но внезапно нахлынувший гнев придай ей сил.
– Не смей винить во всем недоразумение, которое можно было разрешить несколькими словами. Я спорила с Дерриком до хрипоты. Он понял, что я говорила. Просто не мог покинуть ранчо, а я не могла остаться. Ты, старший брат, должен признать, что тоже несешь ответственность за склонность Деррика к саморазрушению. Но легче возложить вину на неверную жену, которая ушла от него.
На лице Джошуа отразилась борьба противоречивых чувств.
– Будь справедлив, Джошуа. Посмотри на прошлое под другим углом. В любой проблеме есть две стороны.
– Я пришла, мамочка, – сказала Натали, растерянно переводя взгляд с Кайи на Джошуа.
– Привет, милая, – улыбнулась Кайя. – Я как раз разбираю твои книги.
Натали подбежала к ней.
– Ты читал мне эту книгу, дядя Джошуа, помнишь?
– Помню. В больнице, когда мы впервые встретились.
– Почитаешь мне еще?
– Конечно. Но в другой раз, малышка. Сейчас мне надо заняться кое-какими делами на ранчо. – Джошуа погладил Натали по голове и вышел.
– Расскажи мне о лошадях, – попросила Кайя дочь, которая устроилась на кровати. Ей не удалось объяснить Джошуа, какими мучительными были для нее те годы, и это значит, что их отношения так и останутся напряженными.
Отношения? Странное слово для описания ролей, которые им предстоит играть все лето. Он – босс, она – секретарь. Не выбрала ли она это слово потому, что ей хочется иметь с Джошуа интимные отношения, неизбежно ведущие к более глубоким чувствам? Чтобы еще больше усложнить себе жизнь, ей остается лишь влюбиться в Джошуа Каннингэма.
Нельзя допустить такого поворота событий. Однажды обжегшись, она узнала, как опасно пламя любви. Ей нужно просто держаться подальше от Джошуа. Любовь? Как ей пришло в голову это слово? Должно быть, у нее временное психическое расстройство.
– Мамочка, какая лошадка тебе нравится больше всех?
– Что? – рассеянно спросила Кайя.
– Ах, мамочка! – обиженно воскликнула Натали. – Я спрашиваю, какая, по-твоему, лучше – гнедая или крапчатая?
– Прости, я задумалась о другом, но мне кажется, что они очень красивые.
– Но если бы тебе пришлось выбирать?
– Я бы предпочла крапчатую. – Неужели она выбрала этот цвет, потому что Джошуа ездит на такой лошади? – подумала Кайя. Ей нужно тщательнее контролировать свои мысли и чувства.
Натали вздохнула.
– Никак не могу решить.
– Зачем тебе решать?
– Клэнси сказал, что дядя Джошуа выбрал двух лошадей, на которых я буду учиться ездить.
– Но ты не должна решать это прямо сейчас, не так ли?
– Нет.
– Хорошо. У тебя есть время все обдумать. – Кайя заметила, что у Натали усталый вид, но не стала предлагать ей лечь в кровать. Однако девочке нужно было отдохнуть. – Может быть, посидишь с книжкой в том красивом кресле-качалке у окна?
Натали тут же устроилась в кресле, а Кайя снова предалась мыслям о Джошуа.
* * *
Несмотря на бурное начало, жизнь на ранчо потекла для Кайи гладко. Но стоило Джошуа приблизиться к ней, как ее всякий раз охватывало нервное возбуждение.
Она выключила компьютер и пошла к загону, где Клэнси давал Натали урок верховой езды. Прислонившись к ограждению, она не отводила глаз от дочери.
– Клэнси знает, что делает. Он впервые посадил меня на лошадь. И Деррика тоже. Не волнуйся. – Большая ладонь Джошуа легла на руку Кайи.
– Я знаю, что Клэнси осторожен. Просто лошади кажутся большими, а Натали – такой маленькой.
– Нифти очень кроткая лошадь. И она уже не в том возрасте, чтобы пускаться в галоп или лягаться. И у нее никогда не было такого возраста. – Джошуа понял, что его речь звучит невразумительно, но ему необходимо было успокоить Кайю, а не блеснуть умом. Складывалось впечатление, что после разговора в день приезда она избегает его.
Он тщетно пытался забыть то, что Кайя сказала о Деррике и его семье. Иногда ему казалось, что она права, и это причиняло боль.
Джошуа становилось все труднее находиться вдали от Кайи. Каждый раз, когда он слышал ее голос, он чувствовал, что его тянет к ней как магнитом. И тому было разумное объяснение.
Кайя жила на ранчо три недели, однако за такое короткое время они с Натали наполнили старый дом теплотой, которой не было в нем долгие годы.
До их появления Джошуа не понимал, что ему чего-то не хватает. Ощущая смутное неудовлетворение, он заполнял свою жизнь работой.
Кайя не убрала руку. Она наклонилась вперед, и Джошуа представил, как его пальцы скользят под кружево ее лифчика, наслаждаясь бархатистой мягкостью округлых грудей. Его бросило в жар. Легкое головокружение затуманило разум.
– О нет!
Восклицание Кайи вернуло Джошуа к действительности. Увидев, что происходит, он успокоил ее.
– Ничего страшного. Нифти нравится, когда ее обнимают. – Натали обхватила обеими руками опущенную голову лошади. – Эта девочка – прирожденная наездница. Все дело в генах, наверное, – добавил Джошуа.
– Каннингэмов. Не моих, – сказала Кайя.
– Насколько я помню, ты тоже хорошо ездила верхом. Скоро мы поедем на прогулку. – Кайя взглянула на него широко распахнутыми зелеными глазами. Джошуа нравилось тонуть в их интригующей глубине.
– Но я много лет не садилась на лошадь! – Она отняла свою руку, и Джошуа почувствовал разочарование.
– Верховая езда – то же самое, что езда на велосипеде. Ни то ни другое не забывается. Будь готова к семи. – Джошуа открыл дверь загона. – Молодец! – сказал он Натали, которая, услышав похвалу, смущенно улыбнулась. – К концу лета ты станешь первоклассной наездницей.
Взяв племянницу за руку, Джошуа повел ее к дому.
Кайя шла за ними, пытаясь разобраться в своих чувствах.
После купания она уложила дочь в постель, и в это время в дверях спальни появился Джошуа.
– Посмотри, что я принес тебе. – Он протянул Натали пакет.
– Подарок?
Натали достала фотографию, вставленную в рамку.
– Это фотография твоего папы.
– Мой папа был красивый, правда?
– Да, – в один голос сказали Кайя и Джошуа.
– Спасибо, дядя Джошуа. – Натали крепко обняла Джошуа за шею.
Прочитав Натали сказку, Джошуа спустился по лестнице вместе с Кайей. Она пошла в кабинет, он – к ковбоям. Через час Джошуа принес ей поднос с пирогом, и они принялись за еду.
