Эмили поднялась к себе в комнату и заметила, что дверь туда, где хранилась коллекция Роуз, открыта. Ожидая найти там Питера, Эмили вошла, но увидела только Итана. Она считала, что шагает неслышно, однако он произнес, не оборачиваясь:
— Это она, верно?
Взглянув ему через плечо, она увидела знакомый предмет.
— Да, это та самая фляжка.
— Миленькая. Можно, я возьму, или нужны перчатки?
— Нет. Ты что, боишься, она развалится у тебя в руках? Или же забыл вымыть их?
— Я вымыл руки, мамочка. — Итан продемонстрировал большие ладони. — Какая интересная роспись. Что это? Дракон?
— Водяной дракон — такие по обе стороны фляги. А это, — Эмили ткнула пальцем, — волны и скалы. Еще есть облака и цветущие кущи.
— Надо же! Целая история на столь небольшом предмете.
— Это указывает на талант художника и делает вещь такой ценной.
Итан вернул вещицу на место.
— Не могу поверить, на что решилась тогда, — вздохнула она. — Могло произойти, что угодно.
— Ты пошла на риск и заплатила за это.
— Но обычно я не из рисковых.
— Полагаю, ты просто плохо себя знаешь. Итан не представлял, насколько был прав.
Эмили сглотнула и прочитала ему краткую лекцию, чтобы отвлечься от волнующих мыслей.
— Обычно, если нарушений не видно взглядом, реставраторы проводят небольшой тест. — Эмили поставила тарелку на демонстрационный стол и постучала по ней пальцем. — Если вещь цела, она звучит так: «дзинь», а если где-то трещина или царапина, звук будет глухим. Жаль, что так же нельзя поступать с людьми.
— Очень жаль. Тогда мне придется поискать другие способы узнать твои тайны... — Итан склонился к Эмили. Их губы почти встретились, и тут зазвонил мобильник. Итан простонал и достал из кармана трубку. — Прости, я ждал этого звонка.
Итан понизил голос и вышел. Вскоре после этого раздался звук мотора. Скорее всего, его вызвали на работу.
Эмили вспомнила, что на ланч съела только яблоко и пару бутербродов. В животе заурчало. Девушка прошла на кухню, чтобы перекусить, поела немного курицы с овощами, которую приготовила миссис Купер. А по дороге в свою комнату встретила Питера, выходившего из кабинета в сопровождении светловолосого мужчины средних лет в темных очках, которого он представил как Эндрю Робинсона, своего адвоката.
Нотариус между делом сообщил, что Питер включил Эмили в свое завещание. Сначала машина. Теперь это.
— Питер, ты не можешь этого сделать.
— Знаешь, мне бы хотелось, чтобы все перестали указывать мне, как поступать. Будто я сам не знаю.
— Но мы же ничего не знали до сих пор. Зачем менять завещание под влиянием какой-то слабой надежды? Ведь ничего еще не доказано.
— Я говорил, что разумно было бы подождать результатов теста ДНК, прежде чем принимать поспешные решения, — согласился Эндрю Робинсон. — Но Питер настоял, поскольку не желает ждать.
— Что, если я слягу завтра? — предположил Питер. — Ты останешься ни с чем.
— Но мне ничего не нужно. Ты уже слишком много мне дал. Даже если по какой-то очень счастливой случайности я окажусь твоей внучкой, тебе не нужно ничего менять.
Ей хотелось быть просто Эмили Квест, реставратором. Кем-то, кого Итан мог уважать, доверять, а возможно, и влюбиться...
— Но все же, может статься, что это и не совпадение. Ведь я сам уговорил Роуз отдать ее коллекцию в компанию «Квест», как только услышал это имя.
Вот тебе и желание не посвящать жену в семейную тайну.
— Питер, но ты даже ничего не сообщил семье. Если ты так уверен во всем, почему не расскажешь им то, что знаю я? Нечестно так игнорировать их. И после этого ты ждешь от них понимания?
— Им не нужно понимать, им следует просто принять это. Последняя воля человека — это его право и выбор.
— Что здесь происходит? — Итан вошел в холл. — Питер? Эндрю? — Он покосился на кейс, с которым пришел адвокат. — Что там?
Эмили заговорила первой:
— Твой дядя решил изменить завещание в мою пользу. А раз я такая охотница за наживой, то просто умираю от счастья!
— Изменил завещание? — Итан обдумал услышанное. — Что ж, думаю, это его право.
— Не хочешь спросить, почему?
— Мне это и не нужно.
— О, поверь мне, все не так, как ты думаешь. Скажи ему! — Эмили впервые разозлилась на Питера за его нерешительность. — Объясни, кем ты меня считаешь, или я сама все расскажу. Я устала быть пешкой в чужой игре. И больше не желаю хранить чужие грязные секреты. Не знаю, где мой дом, но уж точно не здесь.
Эмили развернулась и бросилась в студию, как в единственное убежище, которое у нее было, да и то не свое. Ослепленная слезами, девушка оперлась на дверь, обхватив себя руками и стараясь пережить боль от крушения всех ее шатких надежд.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯЭмили подставила лицо ветру, чувствуя, как соленые брызги смывают с лица последние следы слез.
— Не могу поверить, что делаю это! — закричала она. Оранжевый спасательный жилет закрывал грудь, а промокшие насквозь легкие брюки прилипли к бедрам.
— Делаешь что? — крикнул Дилан, стоя у штурвала двухмоторной лодки, которая уносила их по волнам к берегам острова Вайеке.
— Сбегаю! — Эмили взглянула на Дилана через плечо.
— Я постоянно этим занимаюсь... — усмехнулся Дилан.
Ветер унес остальные его слова. Эмили снова отвернулась к морю, наслаждаясь мощью безудержной стихии, которая могла поглотить их, если бы началась буря.
Если бы кто-то другой, а не Дилан, нашел ее рыдающей у двери в студию, она бы до сих пор была в ловушке. Возможно, ее бы даже заперли где-нибудь и сейчас задавали бы кучу вопросов, на которые пришлось бы искать ответы. Но Дилан, припарковав свой «порше», бросил всего лишь один взгляд на зареванную Эмили и сразу усадил ее на пассажирское сиденье.
— Итан там? — указал он в сторону дома. Эмили кивнула и опять залилась слезами.
Тогда Дилан завел мотор и велел Эмили крепче держаться.
Актер, который снял квартиру Дилана, оказался владельцем двухмоторной лодки. Он попросил провести тестовую поездку, перед тем как поставить лодку в порт.
— Ты можешь побыть моим юнгой, — предложил Дилан.
— Но я ничего не знаю о лодках.
— Тогда просто внимательно смотри по сторонам. И перестань рыдать, я не хочу, чтобы мы врезались в айсберг из-за того, что ты его не заметишь.
Эмили рассмеялась сквозь слезы, благодарная ему за то, что не задает ужасных вопросов, хотя она ясно слышала, как он выругался на брата, когда заводил машину.
