— Только на три месяца. Ты тоже об этом не забывай.
Он поднес к губам ее руку, перецеловал все пальчики, не отрываясь глядя в глаза. Держать себя в руках становилось все труднее — как унять дрожь от этих прикосновений, справиться с прерывистым дыханием? Ее непреодолимо влекло к этому человеку, и в то же время она боялась его. Власть Джетро над самыми таинственными и сладкими ее чувствами внушала ужас.
— Неужели ты его ни капельки не боишься?
Силия улыбнулась Линди. Они встретились час назад и с первой минуты общались с легкостью старых подружек. Сейчас они сидели за обедом в очаровательном ресторанчике, Силия мазала маслом тост, бриллиант сверкал у нее на пальце.
— Во всяком случае, я никогда ему в этом не признаюсь.
— Для меня он всегда был настоящим старшим братом. Он с детства заботился обо мне, всегда помогал, но ты знаешь, мы очень разные... — Ее симпатичное лицо под темными кудряшками стало тревожным. — Мне кажется, я никогда до конца не понимала его.
Добро пожаловать в клуб непонятливых, подумала Силия. Ей нравилась сестра Джетро — она радовалась будущей свадьбе брата.
— Он сказал, что мама ушла от вашего отца, когда вы были совсем маленькими.
— Он тебе рассказал? Вообще он не любит рассказывать о родителях.
— Это я заметила.
— Папа был ужасным человеком, — Линди вздрогнула и побледнела. — Когда он пил, Джетро приходилось защищать меня, даже прятать от него... Когда брат немного подрос, он фактически заменил мне отца. Это очень тяжело, Силия, остаться вот так после смерти отца... и еще отвечать за кого-то.
Значит, отец поднимал на них руку. Силия положила свою ладонь на плечо Линди.
— Не надо, не рассказывай. Не расстраивайся.
— Папа никогда не любил Джетро. Иногда я думаю, что он просто ненавидел собственного сына. — Теперь в ее синих глазах была уже другая тревога. — Последние несколько лет я боялась за Джетро. Я думала, он никогда не позволит себе довериться кому-то и любить, как другие люди... что он просто не сможет быть счастливым. Я так рада, что он встретил тебя, Силия. Конечно, мы еще очень мало знакомы, но мне почему-то кажется, что ты для него идеальная невеста.
Совесть больно уколола Силию — она вспомнила вчерашний контракт, где были тщательно оговорены условия развода. Перед отцом притворяться было не так стыдно — он никогда не узнает, что их свадьба фальшивая. Совсем другое дело обманывать Линди с ее беззащитной улыбкой, с ее искренней, трепетной любовью к брату.
— Мы ужасно много ругаемся, — призналась Силия, чтобы хоть какую-то правду сказать.
— Да, он мне говорил, что ты с характером, — улыбнулась Линди. — А знаешь, есть женщины, которые будут готовы подбросить мышьяк тебе в суп, когда узнают о вашей свадьбе.
— Догадываюсь. И не одна, наверное.
— Главное, не волнуйся — ни одну из них он никогда не любил, — с жаром сказала Линди. — Это я точно знаю, можешь мне поверить.
Охотно верю. Меня он тоже не любит. Силия подцепила кусочек цуккини и постаралась вернуться к роли.
— Очень хочется увидеть его жилище в Манхэттене.
— Манхэттенский чердак? Он великолепен, я люблю туда ездить. Гораздо меньше формальностей, чем в парижской квартире. — Линди хихикнула. — Хотя домик в Вермонте еще уютнее. Я уверена, он покажет его тебе. Это его убежище, такое логово, куда он уезжает, если хочет отвлечься от работы и убраться подальше от всех, кому что-то от него надо.
Силия опустила ресницы. Она как раз принадлежала к разряду таких же людей. О вермонтском логове она впервые слышала, Джетро ей никогда о нем не говорил.
— Это в Зеленых горах, — мечтательно продолжала Линди. — Рядом с домом течет ручей, и деревья прекрасны в любое время года... Тебе понравится.
Если для Джетро это убежище от дел, то у нее нет шансов. Она перевела тему на неудачную охоту за свадебным платьем. Лицо Линди оживилось.
— Здесь рядом есть пара замечательных бутиков. Если хочешь, можно зайти после обеда.
Они нашли в этих магазинчиках несколько неплохих нарядов, но Силия колебалась. Ни одно из платьев не казалось вполне подходящим. Около четырех часов дня она попрощалась с Линди и вернулась домой:
Мелкер сообщил, что отец отдыхает, а мистера Лэтема нет дома. Она сказала дворецкому, что хочет пробежаться. Примерно на час. Переоделась в топик и шорты, вышла из дома и побежала к центру города. Обогнула Капитолийский холм, повернула на запад, вниз по парку. Тело быстро входило в легкий, неторопливый ритм.
Ей всегда нравилось бегать по парку, мимо Смитсоновского института. Вокруг музея Хиршхорн и в саду скульптур толпились туристы. Перекликались клаксоны автомобилей. Ветер трепал флаги вокруг Вашингтонского монумента, вдоль Приливного бассейна плыл теплоход. Сейчас надо повернуть на север, на 17-ю улицу, к дому. Но она еще не готова возвращаться домой.
Не сворачивая с тротуара, огибавшего бассейн, Силия миновала вишневые деревья. Весной отец уже не увидит их бело-розовый дым, не увидит фестивалей, оживления в городе, которое всегда бывает весной, когда цветут вишни. Слезы обожгли ей глаза. Она должна выйти замуж за Джетро. Должна. Счастье и спокойствие отца важнее ее собственных чувств, три месяца можно выдержать что угодно.
Если бы только это было так просто... Теперь она понимала, что такие мистификации задевают куда больше людей, чем она сама, отец и Джетро. Таких как Линди, которая нежно любит брата. Она будет в отчаянии, узнав о скором разводе.
Силия повернула к мемориалу Линкольна. «Вечная история моей жизни, — угрюмо думала она, — сначала наломать дров, потом осознать, что натворила, и сто лет расхлебывать последствия». Она обогнула озеро в Саду Конституции, где распустившиеся георгины уже покрывались пылью. Тело начало уставать, топик потемнел от пота. Теперь она лавировала между пешеходами на 23-й улице. На углу продавались хот-доги. Потекли слюнки, но она продолжала свою пробежку. Да, сегодня она постаралась, почти два часа упражнений. Хорошо вот так спокойно, не торопясь освежить в памяти картины родного города. И поменьше быть дома.
Но сколько ни бегай, рано или поздно придется вернуться в Фернлей. К отцу и Джетро. Снова плести запутанные нити спектакля, который сама же затеяла. Тяжело дыша, она сбавила темп и у железных ворот особняка перешла на шаг. На первом этаже нырнула в заднюю дверь и немного постояла, массируя мышцы на икрах и проверяя пульс. Дверь распахнулась, перед ней стоял сердитый Джетро.
— Где ты шатаешься, черт бы тебя побрал?
Хрупкий мир был разрушен. Силия машинально взяла себя за пятку и потянула ее к ягодице. Надо растянуть связки.
— Хочешь сказать, что покупала свадебное платье? — Он взял ее за локоть, глядя на рассыпавшиеся волосы и тяжело поднимающуюся грудь. — Ты же сказала Мелкеру, что идешь только на час.
— Я передумала.
