– Потому что я хотел показать тебе, насколько ты готова к тому, чтобы тебя, так сказать, сорвали. Не важно кто – Мастерсон, я или еще кто-нибудь.
Филиппа покачнулась и схватилась за спинку стула, чтобы не упасть.
– Лукас, ты наговорил мне много мерзостей, но по низости это превосходит все остальное.
– Я говорю для твоего же блага.
– Я припомню твои слова, если решу переспать с Ролли.
– Заткнись! – закричала она. – И убирайся вон из моей жизни!
Глава 6
На следующее утро Филиппа с трудом заставила себя выйти из спальни. Только опасение, что Лукас сам зайдет за ней, придало ей силы открыть дверь и шагнуть в гостиную.
Лукаса здесь не было, хотя дверь в его спальню была открыта. Подойдя к своему рабочему столу и убирая печатную машинку в футляр, девушка мельком увидела краешек неубранной постели и небрежно брошенную поверх нее шелковую пижаму кремового цвета.
Она старалась двигаться бесшумно, но Лукас появился почти сразу, как только она вошла в комнату, – словно поджидал и прислушивался. Несмотря на решимость держать свои эмоции под контролем, увидев его, Филиппа задрожала.
– Я хочу извиниться за свое поведение прошлой ночью, – напрямик сказал Лукас. Он был бледен, и Филиппа поняла: чего бы ей ни стоило выслушивать его, ему было еще труднее заговорить с ней.
– Я не хочу говорить об этом, – сказала она через силу. – Я хочу забыть то, что случилось.
– Если мы не поговорим о том, что произошло, нам будет неловко работать вместе. – Поколебавшись, Лукас добавил: – Как я понимаю, вы намерены по-прежнему работать у меня?
– До возвращения в Англию.
– Понятно. – Он прикусил губу. – Этого… Такого больше не повторится. Вам нечего бояться.
– Я и не боюсь, – холодно отозвалась Филиппа. – Просто не хочу в дальнейшем видеть вас каждый день.
– Если вы хотите немедленно вернуться домой…
– Нет, благодарю вас. Я приехала, чтобы помочь вам, и останусь здесь до конца.
– Очень рад. Я был бы огорчен, если бы вы улетели. И не только потому, что вы превосходный секретарь, но и потому, что вы мне нравитесь.
Щеки Филиппы вспыхнули. Для виду она начала подравнивать стопку бумаг, которые и без того лежали в безукоризненном порядке.
– Кстати, – продолжал он, – благодарю вас за то, что вы не заперли на ночь дверь в свою комнату.
– Я знала: вы не зайдете настолько далеко, пытаясь продемонстрировать мне, на какого сорта отношения я напрашиваюсь.
На этот раз настала его очередь покраснеть. Филиппа зачарованно наблюдала, как заливается краской его лицо.
– Филиппа, я…
– Мы можем опоздать на самолет, – перебила она его. – Вы уложили вещи?
– Да. Носильщика можно не вызывать. Я сам снесу чемоданы вниз.
Час спустя они сидели в самолете, летящем на север от Рио.
– Там, куда мы направляемся, условия довольно примитивные, – пояснил Лукас, когда зажглись лампочки, подсказывающие, что можно расстегнуть ремни. – В лесах Амазонки каждый шаг – своего рода испытание на прочность, восхищаться там некогда. Бразильцы прозвали эти места зеленым адом.
– А кто здесь живет? – поинтересовалась Филиппа.
– Золотоискатели, рудокопы, плантаторы – выращивают каучуковые деревья, какао и кофейные деревья – ну и, конечно, примитивные племена индейцев, хотя они постепенно вымирают.
– Я видела несколько жутких фильмов о том, что сотворил с ними белый человек, чтобы приобщить к так называемой цивилизации. Мне стало стыдно за то, что я белая.
– Мне тоже. Но понимаете, страна должна развиваться. Здесь находятся месторождения полезных ископаемых, в которых отчаянно нуждается весь мир.
– И здесь нужно возводить плотины, – сухо добавила Филиппа.
– Давайте не будем ссориться, – попросил он.
– Я и не собиралась ссориться, просто выражаю ваши мысли вслух. Я не обвиняю вас за то, что вы честолюбивы. В конце концов, такие, как вы, помогли создать Британскую империю.
– Она уже в прошлом, – шутливо проговорил он. – На что вы намекаете?
Филиппа не ответила, и Лукас откинулся на спинку кресла.
– У ваших ног лежит пакет, – заметил он. – Взгляните, возможно, он вам пригодится.
Девушка с любопытством раскрыла его и, к большому своему изумлению, увидела три больших путеводителя по Бразилии.
– Я ходил вчера по магазинам и вспомнил, что вам нечего читать, – пояснил Лукас, когда Филиппа начала благодарить его. – Они помогут вам скоротать время, пока мы здесь.
– Спасибо за заботу. – Она погладила одну из красочных обложек. – Книги просто роскошные!
– Вам легко угодить, Филиппа. Некоторые из знакомых мне молодых особ гораздо меньше радовались подаренной драгоценности от Картье.
– Это меня нисколько не удивляет, – моментально ответила девушка. После его слов удовольствие, испытанное от подарка, сошло на нет. Она почувствовала себя наивной простушкой. – Вероятно, это один из немногих ваших подарков, который секретарше не пришлось выбирать за вас.
Лукас отрегулировал кресло и внимательно оглядел ее прищуренными глазами:
– У вас просто-таки особый дар ударить по больному. Должно быть, из-за этого вы часто попадали в беду.
Она покачала головой:
– Я никогда и ни с кем не разговаривала так откровенно, как с вами.
– То же самое и со мной. Я даже не знал имени моей предыдущей секретарши, а ведь она проработала у меня пять лет.
– Мое вы тоже не узнали бы, если бы не отправились в Бразилию.
– Неправда. Мысленно я называю вас Филиппой уже не один месяц. – Заметив, как застыла в кресле Филиппа, он поспешно добавил: – Я не буду больше приставать к вам, просто хочу быть честным.
– Вы всегда ведете себя честно с женщинами? – задала она вопрос.
– Обычно нет. Вы – совсем другое дело.
– Вы хотите сказать, что для вас я не женщина, а секретарь.
Лукас улыбнулся:
– Что-то вроде этого.
Такое признание было для нее не слишком лестно, но Филиппа знала: Лукас пытается восстановить с ней дружеские отношения, чтобы она перестала его опасаться, и воздержалась от язвительных замечаний.
К ее огорчению, Лукас погрузился в какие-то бумаги и не поднимал головы все три часа, пока они не приземлились в Белене.
Едва открылась дверь самолета, как их поглотил поднимающийся от земли зной. Короткий переход от трапа самолета до аэропорта они совершили в удушающе-влажной атмосфере, по сравнению с которой жаркий и влажный воздух Рио показался чуть ли не бодрящим. За несколько мгновений накрахмаленный костюм Филиппы превратился в мятую тряпку. Даже Лукас, до этого не реагировавший на жару, то и дело вытирал лоб.
