Речь давалась фараону с трудом. Тем не менее каждое слово, произнесенное им, не требовало дополнительного осмысления — наместник бога на Земле всего лишь заявлял о своей скорой кончине.
— Я познал священный путь в Страну Теней, я изучил все магические заклинания, чтобы извечные враги миропорядка — Апопис, Мехен и прочие демоны — не препятствовали мне в загробном путешествии. Издав последний вздох, я через двенадцать часов полностью стану частицей Осириса; моя душа, каждую ночь слетая с небесной звезды в подземный мир Дат и соединяясь с вновь обретенным телом, будет пребывать в вечном блаженстве. Но сейчас одно печалит меня — судьба Египта, который я оставляю моему сыну.
Рамзес смежил веки и умолк, от чего в зале снова повисла густая тишина.
Только теперь Нитуэр заметил справа от фараона вездесущего Нефреса, чей белый просторный хитон из тонкого ливанского полотна колыхался в такт движениям опахала. Смуглая кожа верховного жреца храма Амона-Ра, обтягивающая лысый бугристый череп, источала терпкий аромат благовония. Нитуэр знал, что Нефрес намеренно бреет себе голову, чтобы скрыть от взоров людей свою природную светловолосость — ведь по поверьям жителей страны Кермет считалось, что бог зла и коварства Сет, убивший своего брата Осириса, покровительствует именно рыжеволосым. Министр также обратил внимание на тяжелые золотые браслеты, усыпанные драгоценными камнями, которые поблескивали у кистей рук жреца, — надевать украшения выше локтя дозволялось только потомкам царской крови, а Нефрес не мог похвастать знатностью рода. Тем временем фараон продолжил:
— Богине Хатхор принесены жертвы. Гадатели изучили внутренности животных и записали священные знаки, ниспосланные ею. Боги обещают благоденствие и великие победы над врагами. Но победы не приходят только по воле богов. Боги всего лишь помогают достойным. Они помогли Яхмосу изгнать из пределов Египта гиксосов. Они помогли Аменхотепу, а затем Тутмосу отвоевать Нубию, проникнуть в Ливию, продвинуться к берегам Евфрата. Но без регулярной армии и опытных военачальников Египет не разбил бы своих недругов.
Рамзес, мучаясь одышкой, сделал короткую паузу, после которой его речь возобновилась.
— Боги помогали и мне — жаловаться на судьбу не приходится. Я строил храмы, не считаясь с затратами. Жертвенные чаши на алтарях в этих храмах всегда были полны приношений. И в Кадешской битве, и в морском сражении при Мигдоле Осирис был на моей стороне.
— Слава Осирису! — эхом подхватили слова фараона писцы и держатель опахала, отчего у бронзовых светильников рядом с троном тут же дрогнуло пламя.
Едва в зале установилась первозданная тишина, Рамзес закончил свою мысль:
— И все же хороший урожай достается тому, кто сам обильно поливает поля водою. Быки хорошо работают у того хозяина, кто проявляет надлежащую заботу о них. Моему сыну, преемнику на престоле, кроме милости богов, уже скоро понадобятся преданные советники и могучая армия. Скажи, Нитуэр, грозит ли Египту нашествие «народов моря»? Сможет ли мой сын отвратить их от своих рубежей?
С открытой террасы вечерний ветерок тянул дурманящие запахи миртовых деревьев, и Нитуэр инстинктивно обаял фараона ароматом лести.
— Твои войска, всевластный Рамзес, несокрушимы! Боевые колесницы раздавят любого, кто дерзнет напасть на Египет посуху, а твои корабли на море размечут в щепы любой неприятельский флот!
Лицо Рамзеса осталось недвижимым и полным сдержанного величия. И все же по подрагиванию суховатых пальцев фараона, унизанных перстнями, министр догадался, что его восторженный панегирик не удовлетворил всемогущего правителя. Лихорадочно соображая, какие доводы окажутся более убедительными, Нитуэр на мгновение умолк, и зловредный Нефрес, помесь жабы и скорпиона, опередил его с ответом:
— Ливийские полки уже год не получали жалованья. Подати в казну от населения и торговцев за последние три года уменьшились почти наполовину. Каменоломни Тура все больше заполняются преступниками из числа обедневших земледельцев. Благополучие Египта находится под угрозой, великий Рамзес. «Народы моря» с севера и востока попирают границы страны и готовы уже сейчас вторгнуться на ее территорию.
Нитуэр от обиды поджал губы.
Еще вчера из Александрии с невольничьего рынка ему доставили трех новых наложниц — крутобедрых, волооких, искусных в танцах и прочих утонченных удовольствиях. Но та, которая больше всего ему приглянулась, Маура, на поверку оказалась обыкновенной портовой шлюхой. От ее зычного хохота мигом улетучилась вся страсть и обмякла мужская твердость. И вот сейчас его подстерегла еще одна неудача — коварный Нефрес обличил министра в недальновидности. Укор был тем обиднее, что все, о чем поведал жрец, было чистой правдой.
— Насколько велика опасность, Нефрес? — спросил фараон у выскочки.
— Очень велика, — без промедления отозвался жрец. — Египет ждут серьезные испытания.
— Серьезные?
— Да, Рамзес, очень серьезные. Если «народы моря» ударят сейчас, то озлобленные неуплатой за службу ливийские полки побегут, а из населения за короткий срок вряд ли удастся собрать боеспособную армию.
— Но мои войска всегда славились железной дисциплиной, Нефрес! Они будут стоять насмерть!
— Когда им платили, они шли на врага, прославляя Рамзеса. Не получив серебра, они побегут, его проклиная.
— О Изида! Неужели дело всего в нескольких талантах серебра?
— Не только. В армии укоренилась палочная дисциплина. За малейшие провинности воинов подвергают жесточайшим наказаниям и унижениям. Но страх и обида — плохие помощники, когда речь идет о преданности и готовности отдать жизнь за повелителя.
— Возможно, ты прав, Нефрес, — согласился фараон. — Но отменить наказания сейчас значит показать слабость верховной власти. Придется заплатить им серебром, выделенным для украшения моей усыпальницы. Пока этого будет довольно.
Писцы словно по команде приподняли руки и возликовали «Слава Рамзесу!». Однако в их глазах было мало восторга. Куда с большим воодушевлением они восприняли бы весть о повышении их собственного жалованья.
— Откуда взялись эти «народы моря»? — после некоторого раздумья поинтересовался Рамзес у советников.
Нитуэр, полагая, что наступил его черед показать свою осведомленность, поспешил с ответом:
— Они пришли с островов и северного побережья Средиземного моря. Это ахейцы, разгромившие Трою, сарды, сикулы, пеласги, тиррены, филистимляне. Надо признать, что враг многолик и жесток, но твоя непобедимая армия, Рамзес, обратит его в бегство!
Подлый Нефрес негромко заметил:
— «Народы моря» захватили все страны к востоку от Египта. Они как саранча обрушились на мир и имеют намерение завоевать его от края до края. Их никто не может остановить — упорство, с которым они идут к своей цели, выше человеческого понимания. Наверное, боги лишили их разума…
— Завоевать весь мир? — переспросил фараон. — Разве это возможно?
