— Что ты можешь сказать в свое оправдание? — спросил он.
Мальчик уставился в пол, а его слова звучали отрывисто:
— Это правда. — Его нижняя губа задрожала. — То, что они сказали. Я… я действительно пытался украсть… — Нахлынувшие чувства мешали ему говорить, и он всхлипнул, не в силах продолжать.
Александр встал и подошел к коленопреклоненному юноше. Он схватил парня за рваную тунику и потащил к Роксане.
— Вот, моя госпожа, это один из ваших. Покажи нам, как вершится согдианское правосудие, на примере этого изобличенного в краже вора.
Птолемей кашлянул. Он уже испытал на себе сомнительное удовольствие оправдываться перед Александром и сейчас сочувствовал Роксане.
— Как пожелаешь, мой господин. — Роксана говорила спокойно, но твердо. — Мне уже кое-что известно по этому делу. — Этого мальчика зовут Ясон.
Александр саркастически поднял одну идеальной формы бровь.
— Ясон незаконнорожденный сын фракийского наемника и прачки, о которой ничего не известно. Оба его родителя умерли, и последние три года он содержал себя и младшую сестру тем, что пас стадо коз.
— И где же эти козы? — У Александра возникло неприятное ощущение, что он уже знает ответ.
— Они исчезли, мой господин, вполне возможно, в котлах твоей армии. Таким образом, мальчик лишился средства к существованию и стал искать работу в твоем лагере.
— И нищенствовать.
— Нет, господин! — запротестовал мальчик. — Я вовсе не попрошайка.
Роксана встала и подошла к обвиняемому.
— Почему ты пытался украсть меч? Чтобы затем продать его?
Глаза Ясона расширились.
— Нет, госпожа. Разве мне поверили бы, что меч мой? Никто не стал бы его у меня покупать.
— Но если он был бесполезен для тебя, зачем же ты пытался его украсть? — спросил Александр.
Парень вздрогнул, прикусил нижнюю губу и закрыл свою лохматую голову распухшими руками. Роксана повернулась к мужу.
— Ты должен говорить, мальчик, или тебя ничто не сможет спасти. — Она спустилась с помоста и коснулась костлявого плеча подростка. — До сих пор ты вел себя достойно и должен проявить мужество до конца. Зачем ты взял меч?
Юноша судорожно сглотнул.
— Я хотел… я мечтал стать солдатом. Я подумал, что если научусь владеть мечом, то смогу присоединиться к твоей армии. Обретя необходимые навыки, я намеревался вернуть его обратно.
Роксана кивнула.
— Следовательно, речь идет не о краже. Перед вами будущий солдат, который слишком настойчиво пытался обучиться воинскому ремеслу.
С другой стороны помещения донесся приглушенный смех. Александр нахмурился, и мгновенно наступила полная тишина.
— Это правда, парень? Или же мы услышали искусную ложь, которой ты пытаешься спасти свою костлявую шею?
Роксана опустилась на колени рядом с подростком.
— Милосердия, господин! Не приговаривай к казни этого храброго мальчика за его желание стать воином твоей армии.
Александр схватил ее за руки и поднял с колен.
— Не надо склоняться передо мной, принцесса. Во всяком случае, не здесь. Возможно, в наших покоях я изменю свое суждение.
От группы собравшихся в зале представителей знати донесся осторожный смех.
Роксану охватило отчаяние. Она подняла голову и встретила взгляд Александра. «Все пропало, — подумала она. — Он убьет мальчишку так же, как и Титоса, чтобы причинить мне боль».
— Мой приговор состоит в том, что ты сама будешь его судить, — неожиданно произнес Александр. — Твое решение будет окончательным. Что ждет обвиняемого в воровстве по законам Согдианы?
На мгновение Роксана ощутила, что ее колени дрожат.
— Воровство является тяжким преступлением, а воровство у солдат царской армии — тем более. Я приговариваю этого юношу служить тебе — он будет одним из твоих царских слуг. Под твоим присмотром он поймет, что такое долг и повиновение. Со временем, получив необходимые навыки, он сможет приступить к службе в армии, но это решать тебе, а не слабой женщине. Я найду приемную семью для его сестры и уверена, что ты в своем великодушии позаботишься о ней и дашь ей достойное приданое, когда она вступит в брачный возраст.
— А если он снова совершит преступление? — спросил Александр.
— Если Ясон когда-либо еще совершит кражу, даже всего лишь куска хлеба, то будет разорван на части четырьмя лошадьми. Этого требует древний закон Согдианы. — Она махнула рукой в сторону мальчика. — Правосудие должно сочетаться с милосердием. Верно служи своему господину, и это принесет честь твоему и его имени. — Она отсалютовала Александру по согдианскому обычаю и удалилась из зала в сопровождении верного Волка.
Глава 7
Пока Роксана одевалась к вечернему пиршеству у Александра, ее не покидали мысли о греческой гетере. Она не была уверена в том, что супруг будет рад ее видеть, но, поскольку он не запретил ей приходить, она позволила слугам облачить себя в один из лучших нарядов и красиво уложить волосы. Сорайя осторожно отряхнула пахнувшее лавандой шелковое одеяние, которое в свое время было свадебным нарядом бабушки Роксаны.
Этот наряд был сделан из тончайшей пурпурной ткани, украшенной картой ночного небосвода над Бактрией в середине лета, с бриллиантами, изображавшими звезды. На голову Роксаны Сорайя водрузила шелковую шапочку, обрамленную алмазами и сапфирами, к которой крепилось прозрачное покрывало. Роскошная туника была надета поверх шелковых штанов с разрезами от бедра до икры, зауженных в щиколотках. Бабушка Роксаны была царицей и воином Бактрии, поэтому ее наряд дополнял миниатюрный царский кинжал с золотой рукоятью, украшенной рубинами. Один этот кинжал стоил целое состояние.
— Я бы не стала щеголять перед этими греческими дикарями в фамильных драгоценностях, — ворчала Сорайя. — Осторожно! — тут же крикнула она служанке, склонившейся у ног Роксаны, чтобы завязать ленты на туфлях из шелка пурпурного цвета.
Вперед выступила девушка, держа в руках поднос с благовониями, и Роксана выбрала аромат горных фиалок. Между делом она рассказала Сорайе о мальчике Ясоне и судебном заседании. Все это должно было еще до конца вечера стать пищей для дворцовых пересудов.
— Держись подальше от этих пришельцев и не суй свой нос в их дела. — Сорайя вернула на место выбившийся отливавший медью локон Роксаны и поправила на ней головной убор. — Вот так. Только не вздумай наклонять голову назад — это не тарелка для обеда. — Она жестом отпустила служанок. — Я видела Кайана, — доверительно сообщила она, когда они остались наедине. — Для вас обоих будет лучше, если он останется в Балхе.
Роксана застегнула на руке любимый браслет из ляпис-лазури, оправленной в золото, настолько древний, что никто не мог сказать, когда его сделали.
