— Нет, зато много водоплавающих птиц, — смеясь, ответила Элизабет.
Лакей доложил, что обед подан, и дети пошли в столовую, Уилл схватил Элизабет за руку, остановив ее.
— Уильям…
Он подождал, пока дети выйдут из комнаты.
— Спасибо вам за то, что вы сделали для них. Прошло немногим больше недели, а они ведут себя гораздо лучше.
— Рада это слышать. Гувернантка и учитель добьются гораздо большего.
— Я также надеюсь, что вы сделаете мне одолжение.
— О? — В ее зеленых глазах было замешательство.
— Я подумал — мне будет легче понять свое место в обществе, если я буду больше знать о своем происхождении. Об истории моей семьи… Хорошо, истории нашей семьи. Мой отец никогда не рассказывал, в каком родстве мы состоим с покойным герцогом, на какой ветви родословного дерева находимся.
Она моргнула и медленно кивнула:
— Что ж, это хорошая идея. Я смогу рассказывать вам и девочкам об истории семьи после наших ежедневных уроков этикета.
— Мне представляется, девочкам пока знать это не обязательно. Но мне совершенно необходимо. Так что после обеда и начнем. — Он выпустил ее руку и подставил свою, чтобы вести ее к столу.
— После обеда… сегодня?
— Да. Вы видели приглашения. Мне необходимо начать появляться в обществе.
— Хорошо, — сказала она нерешительно.
— Но?..
— Мне следовало сказать об этом раньше. Как вызнаете, девушки не могут посещать балы, пока не будут представлены королеве. Их первым балом должен быть, бал, строенный вами, и здесь.
Уилл остановился и посмотрел на нее. — Здесь?
Элизабет кивнула.
— Очень хорошо, — со вздохом произнес он. — Делайте, как считаете нужным.
Теперь, когда Эбигейл бросила его, Уилл не знал, какое будущее он выберет. Как бы он ни презирал Англию, в этой стране с его титулом у детей появлялись новые возможности. При мысли о том, чтобы остаться здесь, появлялся горький привкус во рту.
Может быть, возвращение в Америку все же лучший вариант. Ничто не могло бы остановить его на пути на Запад. Однако подобные размышления не мешали его взгляду неизменно обращаться к Элизабет.
Глава 9
Элизабет попыталась проглотить еще кусочек ветчины, но мясо было совершенно безвкусным. Ей предстояло рассказать ему историю семьи. Но она не будет касаться своего происхождения, только его.
Она сможет это сделать. Главное оставаться беспристрастной и отстраненной. Это будет просто урок по истории его семьи, ничего больше. Элизабет скосила на него глаза — он откусил кусочек мяса, а сердце у нее почему-то забилось. Оставаться отстраненной будет невозможно.
Она попыталась съесть еще что-то, а потом отодвинула тарелку. Все блюда были какими-то безвкусными. Но она выпила вина.
Почему он хочет начать сегодня же? Она-то думала — после того, что произошло, он несколько дней не будет замечать ее. Им придется заниматься вдвоем в его кабинете!
— С вами все в порядке, Элизабет? — спросила ее Элли, откусывая от своей картофелины.
— У меня сегодня нет аппетита, — пожала она плечами.
Ее щеки горели под взглядом Уильяма.
— Может быть, отложим занятие на завтра?
— Нет. Я, в самом деле, не голодна. Ничего другого. — Она не позволит ему заметить ее смущение. Нет причины, по которой она не может рассказать ему о его семье. По-видимому, тот поцелуй ничего для него не значил. Это явно ее проблема.
— Очень хорошо.
Обед тянулся мучительно долго. Дети всего за неделю научились вести себя за столом. Теперь, вместо того чтобы торопливо глотать обед, они ели и разговаривали неспешно.
Нельзя сказать, чтобы она всегда понимала их. Майкл обычно старался завести разговор о том, как они жили в Йорке. Элизабет замечала, что когда разговор заходил о Канаде или Америке, у Уильяма загорались глаза. Она гадала, какие планы он строил теперь, когда Эбигейл окончательно отказала ему.
Сейчас об Эбигейл можно забыть. А в ее распоряжении имеется средство, которое она всегда отрицала, — соблазнение. Может быть, если она соблазнит его, он решит остаться.
Что за дикая мысль? Она не из тех женщин, которые соблазняют мужчин! Элизабет бросила на него быстрый взгляд. После того как он поцеловал ее, она легко могла вообразить, как он снимаете с ее платье, развязывает корсет, спускает с плеч рубашку, которая в конце концов падает на пол. Подвязки и чулки он снимал бы медленно, а она наслаждалась бы ощущением жестких пальцев на своих мягких бедрах.
Она вздохнула.
— Вы уверены, что с вами все в порядке, Элизабет? — Голос Уильяма прервал ее эротические мечтания.
Элизабет моргнула и увидела, что все смотрят на нее. Кровь прилила к ее щекам. — У вас лицо пылает, — добавила Люси.
— Со мной все в порядке. — Элизабет поднялась из-за стола. — Прошу прощения, но мне нужно кое-что сделать до начала занятий.
Она поспешно вышла. Оказавшись в своей комнате, она принялась ходить по ней и ходила, пока ей не стало казаться, что она протерла ковер до дыр. Один поцелуй и столько фантазий вокруг него. Чистое безумце! Для него этот поцелуй ничего не значил и не должен что-то значить для нее. Она дурочка, если думает иначе.
Но правда заключается в том, что она стала фантазировать с самого начала, с того момента, как впервые увидела его. Этот обжигающий поцелуй только усилил ее влечение к нему.
Раздался легкий стук в дверь. — Элизабет, можно войти? — Да Элли. Вошла улыбающаяся Элли.
— Надеюсь, я не помешала?
— Конечно, нет. Что-то произошло?
Элли прошла к окну и стала смотреть на сквер.
— Я увидела это по выражению вашего лица во время обеда и подумала: может быть, вам нужно поговорить с кем-нибудь.
Она знает!
— Что вы хотите сказать? — пискнула она.
— Когда Алисия и Дэвид впервые встретились, у нее был такой же вид. Ее мысли витали где-то, а потом у нее краснели щеки. Вы думали о мужчине, Элизабет.
Элизабет прикрыла глаза. Ей хотелось довериться кому-нибудь, только она сомневалась, что этим человеком могла быть его сестра.
— Вы ошибаетесь.
Элли хихикнула.
— Я в этом уверена. Алисия рассказала мне, почему она выглядела такой сконфуженной. Это Уилл?
— Что? — Элизабет ухватилась за столбик кровати. — Почему вы так решили?
— Я видела, как вы посмотрели на него до того, как начали витать в облаках. Это было почти неприлично.
Элизабет прикрыла рукой рот.
— Господи! Вы думаете, он заметил?
