Книга Смерть ради смерти - Александра Маринина

Подруга Юры Короткова Люся, она же майор милиции ЛюдмилаСеменова, работала старшим научным сотрудником в одном изнаучно-исследовательских учреждений Министерства внутренних дел, а до этогобыла следователем. Юра познакомился с ней два с половиной года назад во времярасследования убийства Ирины Филатовой, Люсиной коллеги и подруги. С тогомомента влюбчивый Коротков приостановил свои амурные похождения и терпеливождал, когда вырастут его и Люсины дети, чтобы можно было вступить в новый брак.Как ни странно, но ему удалось вытащить Люсю в воскресенье прогуляться повыставочному комплексу, который все по старой памяти продолжали называть ВДНХ.

Они медленно прогуливались по огромной территории комплекса,держась за руки и наслаждаясь так редко выпадающей в последнее времявозможностью побыть вдвоем и спокойно поговорить. Но разговор почему-то всевремя съезжал с личных проблем на служебные.

– Когда ты работала следователем, у вас за срокамистрого следили? – спросил Коротков, разрывая обертку на мороженом иотхватывая крепкими зубами солидный кусок.

– Еще как. Два месяца прошло – бежишь к прокурору срокпродлевать, день в день, чтобы не опоздать. За вторым продлением придешь – онобязательно дело возьмет, прочитает и устроит тебе показательное выступление натему: вы четыре месяца бездельничали, в деле никаких материалов нет, чем вы тамзанимались столько времени, а теперь хотите, чтобы я вам срок продлевал.Примерно в таком духе. А почему ты спросил? Ты же сам прекрасно все знаешь.

– Люся, а может такое быть, чтобы дело лежало уследователя месяцами без всяких продлений?

– Теперь все может быть. На следствии такой бардактворится – уму непостижимо. Никому ни до чего дела нет. Никто никого непроверяет и не контролирует. Все под честное слово, а то и вообще без него. Тымне не ответил, откуда такой пристальный интерес к проблемам предварительногоследствия.

– Понимаешь, Люсенька, я столкнулся с тем, что уследователя украли четыре уголовных дела, а он молчит, как воды в рот набрал.Пока его к стенке не приперли, он никому и не сказал, что у него дела украдены.Вот я и пытаюсь разобраться, как такое может быть.

– Да элементарно, Ватсон, – пошутилаЛюдмила. – Кому могут понадобиться материалы дела? Прокурору и самомуследователю. Больше никто не имеет права требовать, чтобы их показали.Правильно?

– Ну, правильно, – согласился Коротков.

– Прокурор их не требует, потому что ему наплевать. Самследователь перед оперативниками делает вид, что все в порядке, они работают,он с умным видом кивает, дает им новые поручения, а сам потихонечку новуюпапочку заводит, протоколы по памяти восстанавливает, потом вызовет подкаким-нибудь благовидным предлогом основных свидетелей и потерпевшего, допроситих, подписи на те протокольчики скопирует – и вся недолга. Если в деле былифотографии с места происшествия – так они и у экспертов есть, всегда можнопопросить отпечатать снимки еще раз, мало ли для чего. Допустим, дляследственного эксперимента. Мол, первые фотографии в дело вклеены, папкатяжелая, не тащить же ее с собой. Конечно, есть документы, которые продублироватьневозможно, но, Юра, я тебя уверяю, опытный следователь почти для любойкраденой бумажки легенду придумает, чтобы получить дубликат. Тем более сейчас илегенда-то не особо нужна, я же повторяю, никому ни до чего дела нет, никтоникого не проверяет. А уж если преступление раскрыто и сыщики рядом с ним некрутятся, то можно просто забыть о нем, как о вчерашнем сне. Какие дела-тоукрали?

– Покушение на кражу джинсов из магазина, хулиганка,бытовое убийство с самоубийством и разбой. Пожалуй, ты права, старушка…

– Конечно, я права! – подхватила Людмила. –При покушении на кражу из магазина нет реального потерпевшего, ущерб возмещен,кто пойдет трясти следователя, чтобы он наказал виновного? Никто. При хулиганкебыл потерпевший?

– Нет. Морду никому не набили.

– Вот видишь. Преступник есть, потерпевшего нет,жаловаться некому. Сам хулиган, как ты понимаешь, тоже не побежит к следователюс криком: «Давайте наказывайте меня скорее!» После самоубийства дело обубийстве закрывается за смертью виновного. Остается разбой. Там что?

– Почти ничего. Дело совсем свежее, к моменту кражи егодня три как возбудили. Сыщики работают вовсю.

– Ну вот, а следователь плоды своего трехдневного трудапродублировал и спит себе спокойненько. Коротков, перестань есть мороженое, натебя смотреть холодно.

Он посмотрел на часы.

– Пора обедать, ты не находишь? У меня уже голодныеспазмы начинаются. Пойдем съедим по шашлыку.

Они подошли к тому месту, где летом Юра с Настей ели вкусныйсочный шашлык. Но на месте шашлычной оказались какие-то симпатичныепавильончики, надписи на которых оповещали гостей выставки, что здесь находитсяиндийский ресторан.

– Рискнем? – предложил Коротков.

– Боязно, – неуверенно ответила она. – Авдруг это несъедобно?

– Ну интересно же, – настаивал Юра. – Пойдем.

Они вошли внутрь и сели за столик. К ним тут же подскочилсмуглый официант-индус с меню.

– Добро пожаловать, – вежливо произнес он наломаном русском языке. – Что будете кушать?

Выбирать блюда оказалось трудно, названия были незнакомые иникак не отвечали на главный вопрос: из чего ЭТО сделано? Наконец ониостановились на чем-то под названием «спринг роллз» и цыпленке с апельсинами.

Юра заметил, что Людмила, разговаривая с ним, как-то страннопосматривает ему за спину.

– Ты чего? – поинтересовался он, перехватив еевзгляд.

– У тебя за спиной, за столиком, сидит пара. Мнекажется, что женщину я откуда-то знаю, но не могу вспомнить, кого она мненапоминает.

– Что за женщина? – спросил он не оборачиваясь.

– Блондинка в зеленой шубе. По-моему, француженка.

– Это наша Аська, – ответил Коротков, отрезаяаккуратный кусочек от хрустящего блинчика с овощной начинкой и отправляя его врот.

– Она говорит по-французски, – возмущенновозразила Люда.

– А это она какого-то испанца развлекает, –невозмутимо пояснил он, старательно жуя «спринг роллз».

– Коротков, ты хочешь, чтобы у меня ум за разум зашел?Эта блондинка – Каменская? По-французски с испанцем?